— Свяжите своего парня.
Та обмотала веревку вокруг запястий и лодыжек Брайана и завязала пару непрочных узлов.
«Я расставил руки, как это показывают в кино, и она обмотала их».
Связывая Брайана, Сесилия вытащила у него из кармана бумажник и бросила его грабителю, но тот оставил добычу без внимания. Когда девушка закончила работу, грабитель связал и ее тоже. Руки у него затряслись, когда он прикоснулся к Сесилии, но на прочности узлов это не сказалось. Затем он перевязал узлы на конечностях Брайана и сказал:
— Я начинаю нервничать.
Теперь молодые люди лежали на земле, совершенно беспомощные — Сесилия на животе, Брайан — на левом боку.
«Уже намного позже мне пришло в голову, что совершенно незачем связывать того, кого ты хотел ограбить, но не нашел у него денег. Можно просто приказать ему отойти на сотню ярдов и не оборачиваться…»
Однако беседа продолжалась в таком спокойном тоне, что пленникам просто не верилось, что им грозит серьезная опасность. Брайан повторил свое предложение о помощи.
— Что-то у него в голосе было специфическое. Никакой принужденности. Говорил, примерно как мы сейчас разговариваем. Сам на беседу не напрашивался. Инициатива принадлежала мне: я спрашивал, он отвечал. Я сказал, например: «Теперь-то вы в безопасности и можете честно признаться, что ваш пистолет не заряжен». Он оттянул ствол, вынул патрон, показал мне пулю. По виду калибр 0,45. [7]
Пистолет вернулся в кобуру, и из-под капюшона донесся голос, ставший хрипловатым:
— А сейчас я вас зарежу, ребята.
Этому голосу можно было поверить.
— Когда я увидел, как нож пополз из ножен, то понял, что нам не просто предстоит проваляться ночь на холодной земле, дело серьезнее. Я попросил незнакомца прирезать меня первым, потому что боялся даже представить себе, как он будет убивать Сесилию.
— Так я и сделаю, — пообещал бандит.
Он опустился на колени и занес нож над спиной Брайана. Нанес удар, второй, третий… Кровь брызнула на лицо Сесилии, поползла по нему капельками и потекла ручейками.
«Я лежал на животе, — рассказывает Брайан. — Представьте, что вы лежите на животе, и кто-то бьет вас кинжалом в спину. Что вы сделаете? Сожметесь, напряжетесь… будете ждать, когда же это закончится. Выбор невелик. Позиция очень невыгодная. Вот я и ждал. А Сесилия… она это видела и кричала, чтобы он прекратил и так далее… Этот тип повернулся к ней, и бедняжка сразу поняла, что сейчас произойдет. Какова реакция? Избежать неизбежного. Отдалиться от опасности. Сесилия была девушка хрупкая. Не тощая, но сложения слабого. Когда он ее ударил, то сразу сломал ей ребра».
Когда Брайан застонал и, казалось, потерял сознание от невыносимой боли, убийца повернулся к девушке. Ткань капюшона отдувалась от его тяжелого дыхания. Из-под капюшона донесся какой-то невообразимый звук, и кинжал вонзился в спину жертвы. Клинок взлетал и опускался. Сесилия инстинктивно перекатилась на спину, и удары посыпались на грудь, в паховую область, в живот…
— Не надо, не надо, не надо… — умоляла девушка. Но чем больше она извивалась и изворачивалась, тем в большее исступление приходил убийца.
«Сесилия повернулась на бок, и он ударил ее в бок, — рассказывает Брайан. — Говорили, что Зодиак якобы наносил удары в форме своей эмблемы, но… это невозможно, разве что случайно. Слишком уж интенсивно бедняжка двигалась. Он пытался ее удержать, но ничего не вышло… Я отвернулся. Сначала смотрел, но потом вдруг подумал: „Боже, на что это я смотрю?“ И отвернулся. И сразу же сообразил: не двигаться. Помочь я ничем не смогу, а шевельнусь — и все. Замер».
Убийца поднялся, отшвырнул деньги и ключи на одеяло и исчез в сгущающихся сумерках.
Выйдя на дорогу, он снял капюшон и бросил его на сиденье своего автомобиля. Подошел к запертой машине Брайана, опустился на колени возле передней пассажирской дверцы, прикрывшись от дороги корпусом машины. Он проделал что-то с дверцей, а затем встал и направился к своей машине. Ему надо было позвонить.
— Я не думаю, что терял сознание, — вспоминает Брайан. — Были моменты затемнения. Я слышал, как он отошел, без спешки. Задержал дыхание… Тут провал. Но сознания я, по-моему, все-таки ни разу не терял. Конечно, повезло мне неслыханно. Ведь он царапнул сердечную сумку, но не проткнул ее. Доля дюйма вправо — и я покойник. Аорта Сесилии оказалась перерезанной в нескольких местах — моя не тронута. Один удар пришелся правее, другой — чуть левее.
Вскоре Сесилия пришла в сознание, и оба начали кричать, звать на помощь. Брайан считал, что они выполнили первый пункт программы — остались в живых, теперь им надо было освободиться и получить помощь. Преодолевая боль, он подполз к Сесилии и впился зубами в веревку у нее на запястьях, скользкую от крови девушки. Неимоверных усилий стоило Брайану развязать оковы, но он все же добился этого, и теперь Сесилия смогла заняться его руками.
— Связал он меня очень прочно. До сих пор не могу понять, как Сесилии удалось справиться с узлами. Но она справилась, хотя я не сразу смог шевелить руками. Все-таки полчаса было нарушено кровообращение…
Брайан собирался ползти за помощью, однако силы у обоих были на исходе.
Мимо косы по озеру очень медленно проплывала маленькая лодочка с двумя рыбаками. Два китайца из Сан-Франциско, отец и сын, услышали стоны и подгребли поближе. Увидев ужасную картину, они не решились высадиться, а сразу кинулись за помощью. Китаец сообщил о трагедии на Ранчо Монтичелло, расположенное в двух милях от места происшествия. Лесник Деннис Лэнд и сержант Вильям Уайт получили сигнал по радио.
— Билл вышел из машины на ранчо Монтичелло, — вспоминает Лэнд, — он отправился туда по воде, а я рванул по дороге. Что случилось, мы толком не знали, но нам сообщили, что есть раненые…
Брайан, увидев, что люди в лодке отплывают прочь, решил, что ждать бесполезно. Он пополз к дороге. И увидел приближающийся автомобиль.
— Я подъехал к парню, — рассказывает Лэнд. — Он прополз около трехсот футов почти до асфальта. Вокруг я никого не заметил. Я выскочил к нему. Он сказал, что на полуострове его девушка, и я поехал туда.
По озеру подошли два катера — с Уайтом и хозяевами ранчо Монтичелло. До прибытия «скорой» раненых закутали одеялами. Медицинскую службу пришлось вызывать из больницы «Квин ов зе Вэлли», находившейся почти в часе езды. Тем временем раненые, то и дело теряя сознание, рассказали, что с ними произошло.
Когда Брайан полз к дороге, он все время думал: «Бог мой, я не хочу умирать…» Конечно, этот, в капюшоне, бросил их в уверенности, что прикончил.
— Главное, что меня мучило, — страх смерти. Сильной боли я не ощущал. Возможно, из-за шока. Но Сесилия… она страшно страдала.
— Они оба получили очень тяжелые ранения, — сказал позже Уайт Дэйву Смиту, корреспонденту «Лос-Анджелес таймс». — Девушка все время умоляла меня дать обезболивающее или вырубить ее сильным ударом. Она прямо извивалась, корчилась от боли. Я не знал, как ей помочь. Кровотечение прекратилось, но раны были такие страшные, и их было так много…
Как выяснилось впоследствии, убийца нанес Сесилии двадцать четыре раны.
— Я вспомнил старый совет: если что-то болит, надо поцарапать кожу подальше от больного места. Девушка попробовала и сказала, что вроде помогает. Но через несколько минут снова застонала и стала умолять о помощи.
«Скорая» умчала раненых в больницу. Сесилию оперировали почти всю ночь.
— Бедняжка и в машине ужасно мучилась, просто с ума от боли сходила, — рассказывает Брайан. — Но под конец как будто обессилела… Еще бы чуть-чуть — и она бы умерла прямо в машине. Да и я бы умер. Не от шока, так от кровопотери.
Сообщение о преступлении на озере Берьеса было зарегистрировано в управлении шерифа Напа в 19.13. На место происшествия выехали полицейский Дэйв Коллинз и помощник шерифа Рэй Лэнд, брат Денниса.
А в 19.40, то есть через час и десять минут после резни под дубами, в полицейском управлении Напы раздался звонок. Трубку снял оператор Слэйт.
— Я хочу сообщить об убийстве… вернее, о двойном убийстве. — Слэйт услышал спокойный голос мужчины лет двадцати-тридцати. — На озере Берьеса, в самом конце песчаной косы, — продолжал звонивший. — Они были в белом «фольксвагене карманн гиа».
