Когда капитан Биггар застегивал у нее на шее цепочку, пальцы его, а также мышцы спины и живота мелко дрожали.
Защелкнуть замочек, не дотронувшись до шеи владелицы, было практически невозможно, он несколько раз коснулся атласной кожи. И при каждом прикосновении тело его пронзало, точно ножом. Полная луна, соловей, ветерок, левкои и душистый табак так и подталкивали его покрыть эту шею горячими поцелуями.
Да только Толстый Фробишер и Субадар дружно образовали оппозиционный блок и не давали ему это сделать.
– Прямая клюшка, старина, – предостерегал Толстый Фробишер.
– Помни, что ты белый человек, – добавлял Субадар.
Он сжал кулаки и опомнился.
– Приятно, должно быть, – заметил он прямодушно, – иметь столько денег, чтобы считать десять тысяч пустяком.
Миссис Спотсворт сразу подхватила эту реплику:
– Вы думаете, богатые женщины обязательно счастливы, капитан Биггар?
Капитан ответил, что те, которых он знал, а ему как Белому Охотнику случалось встречать их немало, на жизнь не жаловались.
– Они носили маску.
– То есть как это?
– Улыбались, чтобы скрыть страдание, – пояснила миссис Спотсворт.
Капитан Биггар припомнил, как одна миллионерша, крупная блондинка по фамилии Фиш, как-то ночью танцевала канкан в кружевных панталонах, но миссис Спотсворт на это сказала, что бедняжка просто старалась не показать виду.
– Богатые женщины так одиноки, капитан Биггар.
– Разве вы одиноки?
– Очень, очень одинока.
– О, а, – произнес капитан Биггар.
Вообще-то он хотел бы сказать не это. Ему хотелось бы излить душу в страстном потоке слов. Но что тут можно сделать, если за каждым твоим жестом следят Толстый Фробишер и Субадар?
Когда женщина лунной ночью под аккомпанемент закатывающихся соловьев говорит мужчине, что она очень, очень одинока, а в ответ слышит только «о» да «а», нельзя ее винить, если она на миг несколько упадет духом. У миссис Спотсворт был когда-то большой гончий пес летаргического темперамента, ему надо было надавать пинков, чтобы выгнать вечером на прогулку. Вот и теперь у нее возникло такое же ощущение, как будто она колотит носком туфли по ленивому заду этого пса. Будто прилагаешь напрасные усилия, пытаясь сдвинуть нечто несдвигаемое. Она любила Белого Охотника. И восхищалась им. Но высечь из его груди искру страсти оказалось работой не из легких. В голове даже мелькнула горькая мысль, что у мокрой устрицы на блюде ей случалось видеть больше божественного огня. Однако она не отступилась.
– Как странно, что мы с вами здесь встретились, – тихо пролепетала она.
– Да, очень странно.
– Мы были на разных концах земли, и вот встретились в английской пивной.
– Редкое совпадение.
– Не совпадение. Так было предначертано. Хотите, я вам скажу, что привело вас в ту пивную?
– Мне захотелось пива.
– Рок, – возразила миссис Спотсворт. – Фатум. Да, простите?
– Я только хотел сказать, что с английским пивом не сравнится ни одно пиво на свете.
– Тот же рок, тот же фатум, – продолжала миссис Спотсворт, хотя при других обстоятельствах она бы с горячностью оспорила его последнее утверждение, так как считала, что английское пиво просто невозможно взять в рот, – которые свели нас в Кении. Вы помните день в Кении, когда мы познакомились?
Капитана Биггара перекорежило. Это было все равно что поинтересоваться у Жанны д’Арк, не забыла ли она, случайно, свое небесное видение. «Ну что, ребята? – мысленно спросил он и покосился направо и налево. – Никак невозможно сделать исключение?» Но Толстый Фробишер и Субадар отрицательно покачали головами.
– Чти кодекс, – сказал Толстый Фробишер.
– Играй по правилам, – сказал Субадар.
– Помните? – повторила миссис Спотсворт.
– Угу, – ответил капитан Биггар.
– У меня тогда при виде вас возникло странное ощущение, будто мы уже когда-то в прежней жизни были знакомы.
– Маловероятно, я бы сказал.
Миссис Спотсворт закрыла глаза.
– Я словно бы видела нас обоих в какие-то темные доисторические времена, мы были одеты в звериные шкуры. Вы ударили меня дубинкой по голове и потащили за волосы в свою пещеру.
– Ну уж нет, ничего подобного я бы никогда не сделал.
Миссис Спотсворт подняла веки, расширила до максимума свои прекрасные очи и направила их на него, точно два прожектора.
