— Неужели нет никого? — звонко и весело закричал подошедший, прямо обращаясь к первому посетителю, все еще продолжавшему дергать звонок. — Здравствуйте, Кох!
«Судя по голосу, должно быть, очень молодой», — подумал вдруг Раскольников.
— Да черт их знает, замок чуть не разломал, — отвечал Кох. — А вы как меня изволите знать?
— Ну вот! А третьего-то дня, в «Гамбринусе», три партии сряду взял у вас на биллиарде!
— А-а-а…
— Так нет их-то? Странно. Глупо, впрочем, ужасно. Куда бы старухе уйти? У меня дело.
— Да и у меня, батюшка, дело!
— Ну, что же делать? Значит, назад. Э-эх! А я было думал денег достать! — вскричал молодой человек.
— Конечно, назад, да зачем назначать? Сама мне, ведьма, час назначила.
Мне ведь крюк. Да и куда к черту ей шляться, не понимаю? Круглый год сидит ведьма, киснет, ноги болят, а тут вдруг и на гулянье!
— У дворника не спросить ли?
— Чего?
— Куда ушла и когда придет?
— Гм… черт… спросить… Да ведь она ж никуда не ходит… — и он еще раз дернул за ручку замка. — Черт, нечего делать, идти!
— Стойте! — закричал вдруг молодой человек, — смотрите: видите, как дверь отстает, если дергать?
— Ну?
— Значит, она не за замке, а на запоре, на крючке то есть! Слышите, как запор брякает?
— Ну?
— Да как же вы не понимаете? Значит, кто-нибудь из них дома. Если бы все ушли, так снаружи бы ключом заперли, а не на запор изнутри. А тут, — слышите, как запор брякает? Стало быть, дома сидят, да не отпирают!
— Ба! Да и в самом деле! — закричал удивившийся Кох. — Так что ж они там! — И он неистово начал дергать дверь.
— Стойте! — закричал опять молодой человек, — не дергайте! Тут что-нибудь да не так… вы ведь звонили, дергали — не отпирают; значит, или они обе в обмороке, или…
— Что?
— А вот что: пойдемте-ка за дворником; пусть он их сам разбудит.
— Дело! — Оба двинулись вниз.
— Стойте! Останьтесь-ка вы здесь, а я сбегаю вниз за дворником.
— Зачем оставаться?
— А мало ли что?..
— Пожалуй…
— Я ведь в судебные следователи готовлюсь! Тут очевидно, оч-че-в-видно что-то не так! — горячо вскричал молодой человек и бегом пустился вниз по лестнице.
Кох остался, пошевелил еще раз тихонько звонком, и тот звякнул один удар; потом тихо, как бы размышляя и осматривая, стал шевелить ручку двери, притягивая и опуская ее, чтоб убедиться еще раз, что она на одном запоре.
Потом пыхтя нагнулся и стал смотреть в замочную скважину; но в ней изнутри торчал ключ и, стало быть, ничего не могло быть видно.
Раскольников стоял и сжимал топор. Он был точно в бреду. Он готовился даже драться с ними, когда они войдут. Когда стучались и сговаривались, ему несколько раз вдруг приходила мысль кончить все разом и крикнуть им из-за дверей. Порой хотелось ему начать ругаться с ними, дразнить их, покамест не отперли. «Поскорей бы уж»! — мелькнуло в его голове.
— Однако он, черт…
Время проходило, минута, другая, — никто не шел. Кох стал шевелиться.
— Однако черт!… — закричал он вдруг и в нетерпении, бросив свой караул, отправился тоже вниз, торопясь и стуча по лестнице сапогами. Шаги стихли.
— Господи, что же делать!
Раскольников снял запор, приотворил дверь — ничего не слышно, и вдруг, совершенно уже не думая, вышел, притворил как мог плотнее дверь за собой и пустился вниз.
Он уже сошел три лестницы, как вдруг послышался сильный шум ниже, — куда деваться! Никуда-то нельзя было спрятаться. Он побежал было назад, опять в квартиру.
— Эй, леший, черт! Держи!
С криком вырвался кто-то внизу из какой-то квартиры и не то что побежал, а точно упал вниз, по лестнице, крича во всю глотку:
