К сожалению, кроме некоторых собственных вещей, больше ничего там просто не нашлось. Супер-пупер в нынешних условиях мобильник и ключи от квартиры, так и от автомашины, парочка пластиковых карт от далёких, дальше не бывает, банков и автомобильные права, да ещё электронная карта медицинского страхования – все они никак не могли пригодиться ему здесь. Завалялись, как память о былых временах, кучи бумажек на тысяч пять российских рублей и прочей железной мелочи рублей на триста, пара шариковых ручек разных конструкций и небольшая металлическая расчёска. Хотя, и эти, уже как бы и ненужные вещи, весьма могли пригодиться советской власти.

К счастью, всё понимающая мама Ганка сразу же после некоторого изучения ювелирных изделий отлучилась ненадолго по хозяйственным делам, и поэтому насчёт книг и личных вещей она осталась в неведении. Да она и без этого поспешила заверить Васю в том, что без него баул ни в коем случае трогать не будет. И было видно, что мама Ганка свои слова сдержит.

Не так уж особо размышляя, попаданец переложил туда же, в баул, и свои прежние брюки и куртку, всё же выданные мамой Ганкой. А вот ботинки он оставил, так как в доме для него просто не нашлось другой приличной обуви. Прежний Василь не так уж часто навещал свою мать. Само собой, как всегда, нехватка времени и прочие причины. К счастью, его одежда всё-таки подошла новому Василю. А вот старую обувь, к тому же, чуть меньшего размера, он надевать не стал. Похоже, не сумел поднакопить жирка молодец в далёких Варшавах, да и кто бы ему дал сделать это. Тяжела была жизнь в Польше для выходцев с востока, и перспектив особых для них, если не переметнуться, тоже не имелось.

Вообще-то, Вася и сам испытал примерно такое же на своей шкуре в новые времена – сколько ни работай, но простому человеку этим никак не разбогатеть. Что на государевой службе, что на вольных хлебах у него особо разгуляться не получалось. В начале у молодого человека просто чинов не хватало для больших денег, да и само по себе содержание от государства было никудышное. А уже потом все его доходы, опять же не такие большие, так же неудержимо пожирали государство и затраты на повседневную жизнь, которые, и так уж немаленькие по отношению к доходам, росли из года в год. Только вот такое получалось не оттого, что Василий вёл совсем уж какую-то особо роскошную и разгульную жизнь, а просто оттого, что большинство граждан новой России, в том числе и мужчина, просто не могли в новые времена похвастаться своими доходами. Не платили, одним словом, как положено и сколько нужно, хотя бы, как говорили, до уровня простого воспроизводства, ни государство, ни олигархи и прочие капиталисты, к тому же, тупо перегоняя финансы за бугор, а не вкладывая в развитие собственной экономики. В общем-то, как однозначно понимал мужчина, было намного хуже, чем ранее при советской власти, и жизнь, точнее, существование, у него тоже приближалась к почти нищенской и была слишком неспокойной, почти как в какое-нибудь военное время.

Ну а сейчас, как говорится, были совсем уж другие времена, серьёзные и предвоенные, и во главе Советского Союза находился товарищ Сталин, который действительно, как никто другой из всех правителей России, блюл интересы своей страны и сделал для неё почти всё возможное, и поэтому немного другое волновало попаданца. Главным для него, как ни удивительно, тоже являлись интересы страны, а, точнее, вполне обоснованное желание как бы уменьшить всяческие потери от предстоящей, если она всё-таки состоится, Великой Отечественной войны. Ведь могло же всё пойти по хотя бы немного иному пути! И страна где-то там потом могла сохраниться!

Правда, пока попаданец никак ещё не определился, чем же он будет заниматься для этого.

Конечно, уже полностью проверенный и скомплектованный баул мать и сын утащили в небольшой, чуть даже обветшавший, но ещё крепкий схрон где-то на задах. Здесь, точнее, в хозяйственных постройках сзади дома, имелось вполне надёжное укрытие. Видать, мама Ганка всё же береглась от лихих времен, так как кое-какие запасы, хоть и не очень большие, у неё имелись. Здесь сокровища, притащенные Василием из своего мира, могли полежать спокойно ещё какое-то время.

Как раз к случаю, уже ближе к темноте, в дом забежала и Алеся.

— Мама Ганка, Василь! У меня всё готово! Дядя Михась обещал подъехать сразу после рассвета. Грузимся, позавтракаем и выедем. Вот!

В свою очередь, жених порадовал свою подругу подарком.

— Это мне? Василь, откуда? Это же так дорого! Они же золотые! И камушки, наверно, дорогие? Ой, мамочки, Василь, спасибо!

Действительно, радость девушки была неподдельной. Может, она первый раз в жизни получала такие дорогие подарки?

А что Василий? В принципе, и он в своей жизни ничего такого не видел. Тем более, и ему было приятно видеть радостное лицо Алеси.

Конечно, он пошёл провожать свою невесту. Уже и стемнело. На улице оказалось ещё достаточно тепло. Да и молодым нисколечко не было холодно. И поцелуи их на этот раз оказались намного жарче, чем ранее.

Было тихо. Маленькая деревушка просто спала. Тут-то Алеся на что-то и решилась и вдруг сама потащила уже вовсю щупавшего её Василия куда-то в огороды. Там, на счастье, как, оказалось, имелось что-то типа лестницы для подъёма на сеновал самих Михальчиков, куда наверх торопливо и залетела возбуждённая парочка.

Это была их ночь, наверное, первая ночь в череде других. Алеся оказалась невинной, да ещё и не познавшей мужчину, оттого, наверное, и боязливой. Но она хотела сделать ответный подарок своему жениху, не чужому ведь, тем более, когда-нибудь да это у них всё равно должно было случиться. А Вася – что с его опытом? Он опять же, как когда-то, был молодым и страстным и, одновременно, как никогда, осторожным. Похоже, что и его невесте, конечно, всё было внове и происшедшее, если уж не совсем и понравилось, то и не оставило равнодушным и, тем более, обиженным.

— Василь, эх бы поскорее нам пожениться и начать жить как все!

— Будем, Алеся, будем жить. Не волнуйся, всё у нас будет. Только я уж тебе говорил, что скоро, возможно, и война может начаться. Если можно, то нам надо выехать куда-нибудь подальше в Советы. Только ты уж заранее не начинай переживать. Будет у нас с тобой всё нормально, будет.

— Эх, как хочется, чтобы было всё хорошо, как ты и говоришь, Василь.

Пара часов, что они успели побыть вместе, пролетели, как одно мгновение. Так как им завтра, точнее, наверное, уже сегодня, предстояла дорога, то пришлось расстаться, но, правда, не так уж и на долгий срок.

Даст бог, вернутся они из этого Каменца, сыграют свадьбу, а потом уж всё вместе и вместе. Чай, ещё, считай, вся жизнь впереди!

Шло очередное совещание, один из многих, которых в эти дни и так уж состоялось несколько. Время одновременно и терпело, и поджимало. Уже наступил октябрь, а следовало сделать так много!

Не на всех совещаниях, конечно, принимал участие товарищ Сталин. Да и, опять же, не на все приглашали и его, товарища Берию. И на этот раз вполне можно было обойтись без него.

Кого только не было на этом совещании – наличествовали все ведущие, и не только, конструкторы и промышленники, можно сказать, присутствовал весь цвет советской конструкторской мысли по этому, весьма узкому и специализированному направлению.

Но Коба обоснованно посчитал, что секретные данные, которые будут предоставлены конструкторам, должны были исходить от него, как от представителя разведывательных органов, да и повышение авторитета НКВД много значило и для самого Лаврентия Павловича. Хотя, скоро он свой пост, возможно, передаст товарищу Меркулову и некоторым другим товарищам. Правда, похоже, что задачи, что будут обсуждаться на этом совещании, некоторое время тоже останутся на нём. Что делать, ныне товарищ Берия, конечно, после товарища Сталина, возможно, самый информированный человек во всём мире, да и про нужное знал, что сказать.

Хотя, эта была такая первая, можно сказать, после некоторых, вроде, и малозначимых событий, встреча в расширенном составе с конструкторами-танкостроителями. С некоторыми уже отдельно беседовал и товарищ Сталин, да и он сам кое-кого приглашал к себе. Честно говоря, основные и самые секретные вопросы и так решались при личных встречах. А такие массовые совещания, чего уж тут лукавить, предназначались, прежде всего, для введения в курс дела остальных, да и для создания соответствующего настроя среди ответственных и причастных к таким важным делам людей. Кроме того, всякая дополнительная, в том числе и прежде неизвестная, и даже кое-какая особо секретная информация, ныне, к счастью, имевшаяся у некоторых первых лиц государства, позволяла многим конструкторам и производственникам сосредотачивать силы на основных направлениях, не разбрасываясь по пустякам и не отвлекаясь на второстепенные.

— Товарищи, ми пригласили вас всех для того, чтобы совместными усилиями разработать и принять программу развития наших бронетанковых сил. Определённая работа в этом направлении уже продэлана товарищами военными. Товарищ Шапошников со многими из вас уже встречался и довёл необходимую информацию. Надеюсь, ви всё поняли. А теперь же от вас требуется дать и самую современную, и боеспособную боевую технику. Как ви уже знаете, в связи с отказом от строительства многих больших кораблей, у нас освободились и необходимые мощности, и ресурсы. Так что, товарищи, работать можно. Для этого отдельные требования и кое-какие секретные сведения, добытые его людьми, сэйчас сообщит вам товарищ Берия.

Напутственное слово вождя никого особо так и не напрягло. В последнее время отчего-то именно товарищ Берия слишком уж часто находился около товарища Сталина. Также именно он и занимался многими ответственными и непростыми делами. Так что, то, что слово взял, опять же, именно Лаврентий Павлович, никого не удивило.

— Товарищи, нам следует уделить самое, повторяюсь, самое пристальное вниманию к конструированию и строительству средних и тяжёлых танков именно с мощной противоснарядной броней, пока можно и с бензиновыми двигателями. Имеются определённые данные, что стоит ожидать появления примерно таких танков во Франции и Германии, также и в Англии, а чуть позже и в Соединённых Штатах. Конечно, и у нас проводятся такие работы. Танк товарищей Кошкина и Морозова, пусть и пока не совсем удовлетворяет нужным требованиям, но, он, конечно, как раз и является таким образцом. Хочу отметить, что данный танк необходимо усовершенствовать и далее. Вышеупомянутые товарищи уже ознакомлены с новыми требованиями. В первую очередь, необходимо довести двигатель и ходовую часть. Да ещё, товарищи, обязательно следует попробовать поставить двигатель поперёк корпуса. Этим и башня сдвинется назад, и она станет больше, и в ней можно будет установить более мощную пушку. Обязательное требование – увеличение экипажа до пяти человек, с наводчиком и отдельно командиром, для лучшего управления боевой машиной, вследствие этого установка командирской башенки.

— Товарищи, нужные пушки для этих танков будут. Ми думаем, что скоро для них будут разработаны и орудия более крупного калибра. Продолжайте, товарищ Бэрия.

— Так вот, товарищи, не совсем доработаны и танки Кировского завода. Руководству завода и товарищам Котину, Духову и другим тоже доведены новые требования. Можно сказать, что наши танки однозначно должны быть однобашенными, с как можно более мощной пушкой, с надёжной ходовой частью и с нужной скоростью. Из-за отсутствия подходящих двигателей скорость пока может и быть пониже требовавшихся, но танки должны быть надёжными. Другие конструкторы тоже могут подключиться к работам по проектированию тяжёлых и средних танков. Учтите, что надо обязательно предусмотреть установку на башне зенитного пулемёта, в перспективе, и крупнокалиберного. Каждый наш такой танк обязательно должен быть снабжён помехоустойчивой рацией и хорошей оптикой. Над этим уже работают. Товарищи, пожалуйста, только учтите, сроки самые минимальные. Сами понимаете, почему. При разработке более-менее надёжного и мощного дизельного двигателя он также должен немедленно устанавливаться на танк. Заранее предусмотрите всё для этого.

— Товарищи, для этих проектов будут выделяться все необходимые ресурсы. Ми лично будем следить за их выполнением.

Конечно, грозное предупреждение товарища Сталина прозвучало не для того, чтобы застращать всех конструкторов. Те и так понимали важность своей работы. Они уже были наслышаны, что, возможно, война и не за горами, и, значит, их работы будут весьма востребованными.

— Товарищи, а вот лёгкие танки будут выпускаться уже в меньших объёмах. Они не совсем удовлетворяют условиям современного боя. Их недостаток – слабые броня и оружие. Но есть и другие варианты. Товарищу Гинзбургу и другим конструкторам следует немедленно переключиться на разработку самоходных установок, пока можно и на основе существующих лёгких танков. Нам нужны как можно в большем количестве самоходные артиллерийские и зенитные установки, особенно последние.

— Товарищ Берия, а что тогда делать с уже выпущенными лёгкими танками? — спросил, улучив момент, кто-то из конструкторов.

— Можно переделать и уже выпущенные танки, в том числе, имейте в виду, и на бронетранспортёры. На их основе желательно бы разработать выпуск новых самоходных установок. Вот, товарищи, танки Т-37 и Т-38, честно сказу, плохо вооружённые и технически недоработанные. И их довольно много. Почему нельзя часть из них переделать на более предпочтительные и нужные виды бронетехники? Можно, товарищи. На их основе создайте, к примеру, самоходные установки, прежде всего, зенитные. Товарищи, нам достоверно известно, что в Германии именно этим видам боевой техники уделяется повышенное внимание. Наше отставание нужно ликвидировать. Хочу также сообщить, что будет наращиваться выпуск другой специальной техники и, в первую очередь, именно бронетранспортёров. К имеющимся проектам по этому направлению стоит уделить особое внимание. Доработать, устранить все недостатки и немедленно наладить производство. Можете всесторонне изучить недавние трофеи, захваченные нами под Брест-Литовском. Там, кажется, кроме старых и новейших немецких танков, имелись и бронетранспортёры.

— Уже смотрели, товарищ Берия. Слишком сложные. Не стоит копировать.

— Что же, ми думаем, что надо довести до ума свои, уже существующие, проекты. И, товарищи, надо разрабатывать новую, уже лучшую, технику, и обязательно на полном гусеничном ходу. Наверное, так будет надёжнее? Справитесь, товарищи?

— Справимся, товарищ Сталин!

Конечно, справятся! Раз попросил сам товарищ Сталин!

Совещание продолжалось.

— Только учтите, товарищи, что в Германии уже разрабатываются более мощные и тяжёлые танки, с весьма мощной и надёжной броней. Кроме того, нашими противниками будут применяться новые бронебойные боеприпасы, в том числе, и подкалиберные, и кумулятивные, может, и другие, пока выясняется. Значит, надо предусмотреть дополнительную защиту корпуса, в том числе и из подручных материалов. Учтите, что временами на бронетехнику вынужденно придётся сажать и десант из мотострелков. Кроме того, является вполне обоснованным использование имеющихся танков устаревших конструкций для переделки в артиллерийские тягачи и прочую специализированную технику.

— Товарищи, хочу сообщить вам, что именно товарищ Берия, в числе прочэго, будет курировать ваше направление. Ми думаем, что у него есть, что сказать вам, и после этого совещания.

Это заявление товарища Сталина, конечно, насторожило собравшихся. Что ни говори, всем конструкторам надо было намного серьёзнее отнестись к разработке бронетанковой техники. Они и так знали, что с товарищем Берия шутки тоже были не очень допустимыми. А когда на носу война, то и тем более. В принципе, если добросовестно и своевременно делать своё дело, то ничего и страшного.

Действительно, совещание, кстати, не смотря на присутствие товарища Сталина, выдалось весьма бурным и содержательным. На самом деле, товарищу Берия действительно было, что сказать, этим людям. И они это в ходе беседы поняли отчётливо. Много дельных советов высказал и сам товарищ Сталин, правда, всё же сдерживая себя. Конечно, собравшиеся и сами были способны на многое, но нет у них пока некоторых сведений.

С частью заинтересовавшихся и нужных конструкторов, уже без товарища Сталина, и в другом месте, разговор, и весьма обстоятельный, продолжился и после. Именно тогда, не раскрывая источников, до них были доведены некоторые сведения особо секретного характера.

Что делать, и так уж обстановка сложная. Так что, надо было навёрстывать упущенное. А товарищу Берия, как ответственному именно за бронетехнику, так хотелось иметь, хотя бы месяца через четыре, как можно больше танков, пусть и КВ-1, но уже с более мощной пушкой, с надёжными двигателем и ходовой частью. Не мешала бы и кое-какая другая техника, например, побольше самоходок, пусть и на основе лёгких танков. Нет, конечно, что-то будет выпущено и на базе КВ, для поддержки ударных частей, с мощными пушками и гаубицами.

И вся эта техника пока будет направлена преимущественно в группу товарища Рокоссовского. На ближайшее будущее. Уж он точно-то воспользуется ею умело и там, где надо.

Лично Лаврентий Павлович точно не собирался допускать прежних ошибок. И он с оптимизмом смотрел в будущее.

Конечно, товарищ Сталин не всё свалил на него, товарища Берию. Помимо и других обязанностей, разработку и внедрение в жизнь стратегии и тактики применения бронетанковых войск и сил особого назначения, с учётом уже новых знаний, взял на себя товарищ Шапошников. Им тут же к этой работе были привлечены многие товарищи, которые показали себя в войне, пусть и в другой истории. Их собирали и продолжали собирать со всех концов страны, выдергивали даже из мест лишения свободы, где разными, ведомыми лишь, наверное, господу богу и компетентным в этом органам, путями оказались некоторые из этих людей. Само собой, для работы и повседневной жизни им постарались создать все необходимые условия. Конечно, эти товарищи о другой войне и своих успехах там ничего не знали. Но уже с начала работ и так уж неоспоримый авторитет Бориса Михайловича взлетел ещё выше. Все и так помнили, или о них уже успешно довели, слова товарища Сталина о неотвратимости войны и трудились изо всех сил.