- Задушить не получилось, решил утопить?! — кашляя, поинтересовалась у мужа.
Отдышаться не получалось. Меня мучал кашель, да к тому же и тело перестало слушаться. Оно ощущалось наподобие детской игрушки «Лизун», которая была популярна у школьников в последнее время. Прилипнуть прилипла, a отлипнуть от него ну никак не выходило. Был страх, что стоит только разжать объятия, как я вновь окажусь под толщей воды.
- Прости... прости... я... испугался, что ты утонула. Не смог контролировать своего
змея...
Он держал мою голову руками и осыпал лицо едва ощутимыми поцелуями. А меня в этот момент словно переклинило. Вместо того, чтобы возмущаться и ругаться, я тихо млела от его ласки. Границы восприятия стерлись окончательно. Меня больше ничего не останавливало, не пугало, не удивляло. Я приняла свою новую жизнь и свою новую роль.
Разум поглотил огонь дикого и неуемного желания. Я терлась об него, словно мартовская кошка, трогала, поглаживала. Больше не было ненужного стеснения и преград. Тело горело, внизу живота ныло от сосущей пустоты, а грудь болела. Казалось, что еще немного, и я лишусь чувств.
- Попрос-с-си, моя с-с-сладкая, прос-с-сто попрос-с-си, - прошипел Саарсат, обнимая мое лицо ладонями и заглядывая в мои глаза.
- Пожалуйста, - хрипло выдавила я из себя, - пожалуйста, я больше не могу. Возьми меня, люби меня... - очередная волна поцелуев покрыла мое лицо. - Мой! Мой! Только мой! - прошептала я в полузабытьи, в то же время остро воспринимая любое движение, любое касание, жаркие поцелуи.
Саарсат резко прервал поцелуй и заставил меня взглянуть в его глаза.
- Прости! Прости, маленькая. Сейчас не будет нежности и ласковых слов. Мне тяжело контролировать себя и своего змея.
О чем он говорит? Какая нежность?! У меня все болит внизу и дико тянет от неконтролируемого желания!
- Плевать! Ты мой, а я твоя! На веки! И не смей останавливаться, прошу!
- Я запомнил твои слова! - хрипло рассмеялся довольный Саарсат и наконец-то полностью отбросил контроль.
И в эту минуту до меня доходит, что мы вообще-то не в спальне за закрытыми дверями, а в общественном месте.
- Стой! Стой! Нельзя. Вдруг кто-то войдет.
Я надеялась, что мои доводы будут услышаны. Мой муж их не только услышал, но и принял к сведению.
- Искин! Заблокировать вход в спортивный сектор и никого не впускать до отмены моего приказа!
Коварная улыбка. Наклон головы и длинный язык, оставляющий горячую дорожку на моей шее. Дрожь в теле. Глубокий вдох.
В его глазах я вижу жидкую горячую лаву, в которой бушует неутолимое желание. В его поцелуях больше нет нежности, нет ласки. Мы словно оголодавшие... жадные... нетерпеливые. Нестерпимый пожар окутывает мое тело, погружая с головой с омут страсти. Мы остервенело ласкаем друг друга, тремся обнаженными телами. Поцелуи становятся рваными, лихорадочными, резкими.
Саарсат замирает, заставляя мою руку опуститься под воду. Мои пальцы касаются его вздыбленной плоти, готовой к единению.
Неосознанно охватываю его ладонью и сжимаю пальцами.
Испуг. Резкий. Отрезвляющий. Большой! Он очень большой! Я не справлюсь!
- Не бойся, маленькая, - шепот и вновь жаркий поцелуй. — Я не причиню тебе боли!
И я верю. Отдаюсь его рукам.
Движения моего змея становятся властными, наполненными силой, непоколебимой уверенностью. Пока его губы ласкают мой рот, руки сминают набухшую грудь, болезненно, но в то же время сладко теребя соски, кончик его хвоста коварно ныряет мне между ног. Рывок и он во мне. Растягивает, подготавливая мое тело принять его хозяина.
Я теряюсь в ощущениях. Так остро, так сладко. Невероятно. Несколько толчков и все... взрыв... выгибаюсь навстречу... И буквально висну на нем, содрогаясь от первого, дикого, но столь необходимого мне чувства облегчения.
Саарсат не желает больше ждать. Резко разворачивает меня спиной к себе и заставляет лечь животом на бортик бассейна. Он сила, всепоглощающая мощь, напрочь лишающая меня возможности делать что-то самой. Заставляющий подчиниться и принять. Но я согласна, абсолютно! Сейчас у меня одно желание ощутить его в себе, раствориться в нем...
Боль от резкого толчка заставляет меня вскрикнуть и выгнуться в спине. Сквозь грохот сердца слышу его тихий шопот:
- Прости... прости... прости... Уже всё, я в тебе... Сейчас будет хорошо... обещаю... ты не пожалеешь о своем решении...
И действительно. Стоило только ему начать двигаться, как неприятное чувство прошло, оставляя после себя лишь ощущение правильности.
Он - мой. Я - его.
А дальше меня накрыла мощь резких движений Саарсата. Танец страсти и неуемного желания. Он забирал себе мое тело, пил мою душу.
Я кричала... Я взлетала... Я умоляла... И едва слышала его мольбу:
- Доверься... прими... разреши...
Мой мозг ничего не соображал. О чем это он?
- Доверься... прими... разреши...
Довериться? Принять? Разрешить? Но что именно? Я подарила ему себя, неужели этого мало! Отныне я не принадлежу себе. Я — его! А он - мой! Навсегда. До самой смерти.
- Доверяю, - мой вскрик от глубокого проникновения, - принимаю, - выдох и стон, - разрешаю...
Накрывший следом экстаз заставил меня содрогнуться в сладких конвульсиях. Горячее дыхание y основания шеи и резкая, обжигающая боль. Я кричу и не пойму от чего. То ли от полученного высвобождения, то ли от неожиданного укуса. А следом ощущаю, как горячее семя мужа выплеснулось в моё нутро.
Я не знаю сколько времени мы были словно спаяны друг с другом. Может прошла минута, а может и час. Время стерло свои границы, оставляя после себя лишь чувство полного удовлетворения.
— Ты как? - обеспокоенный вопрос от Caaрсaтa.
Как? Странный вопрос. Как может ощущать себя женщина, испытавшая не единожды оргазм за столь короткое время? И тут мне на ум на ум пришла фраза Литвиновой из сериала «Таежный роман», который я тут же озвучила ему в слух:
- Я летаю... я в раю...
А дальше все, лишь ласковые объятия темноты.
Глава 23
Ковалева Софья Михайловна. Крейсер «Страж». Медицинский отсек
Де-жа-вю. Именно таким словом можно охарактеризовать мое сегодняшнее пробуждение.
Из состояния беспамятства я выплыла под яростное шипение двух наагатов. Язык, на котором они говорили, был мне незнаком, но судя по интонации и звукам, они активно ругались. Интересно, почему опять сцепились? Чем недовольны? Как бабки базарные, ей богу! Им только повод дай, а они и рады!
Открывать глаза не спешила. Несмотря на смеженные веки, мне казалось, что я скорее всего ослепну, едва попытаюсь взглянуть на обстановку. Освещение в комнате, судя по всему, было включено на максимум, что не доставляло комфорта моим глазам даже в закрытом виде. К тому же, судя по первичным ощущениям, я лежала не на своей кровати, а на гелевой подложке медицинской капсулы, прикрытая тонкой простынкой, которая лишь скрывала наготу, но никак не согревала. Наконец глаза перестали реагировать на яркий свет и я, приоткрыв глаза, убедилась в правильности своих ощущений. Я в медицинском боксе. Но почему я здесь оказалась? Что произошло?
Повертела головой и осмотрелась. В помещении кроме меня никого не было. Капсула, в которой я очнулась, была деактивирована. Ее прозрачная крышка, напоминающая купол, была откинута вверх, а щупальца манипулятора безжизненно свисали по ее бокам.
