Глаза Ксавьера прикрылись, но я наслаждался укусом боли, которую видел в них. Значит, он скорбел об этой предательской суке, не так ли? Хорошо. Я надеялся, что ее смерть ранила его до костей.
Он бросил в меня копье так быстро, что я был вынужден отшатнуться в сторону, огонь вырвался из меня в диком заклинании магии, когда я бросил в него ответный удар, моя единственная рука усложняла каждое заклинание, мешая мне в моем величии.
Земля подо мной прогнулась, стены грозили рухнуть над моей головой, когда чертова лошадь использовала элемент земли, чтобы попытаться похоронить меня заживо.
Я обстреливал его достаточным количеством огня, чтобы он закричал от боли, но крыша пещеры в тот же момент рухнула, и я был вынужден отброситься назад на порыве ветра.
Я покатился прочь, в то время как камни падали на меня, порезы расцветали на моей коже, боль пронзала мое тело, пока я не упал взъерошенной кучей за обвалом.
Я выплюнул изо рта комок крови и слюны и снова выпрямился, хмурясь на груду камней, отделявшую меня от моего самого никчемного ребенка, и надеясь на каждую звезду, что он встретил свою смерть в огне, который я послал.
Я развернулся и снова побежал, моя нога зацепилась за разорванную ткань плаща и врезалась в каменную стену. Я выругался, сдернул с себя эту чертову штуку и помчался дальше.
Неясное движение впереди заставило меня замереть, и я оскалил зубы, когда обнаружил Калеба Альтаир, стоящего в проходе слева от меня, с выражением лица, наполненным весельем, когда он смотрел, как я барахтаюсь.
— В чем дело, Лайонел? — он промурлыкал. — Некуда бежать?
— Я король, — выплюнул я. — Я никогда не убегаю!
— Нет?
Вой раздался из туннеля справа от меня, и я снова вздрогнул, моя голова быстро вернулась к Вампиру, который выстрелил еще ближе ко мне в момент моего отвлечения.
— Истинные Королевы ищут тебя. Разве ты не встретишься с ними, как настоящий Фейри? — он спросил.
— Я уничтожу их в свое время, — парировал я, и из меня пылал адский огонь, который заставил его отступить.
Огромный белый волк побежал на меня с обнаженными клыками из прохода справа от меня, и я издал звук, настолько непохожий на Дракона, что в ответ мне в лицо бросилась кровь.
Я позволил огню зареветь через путь, который занимал Калеб, и другой путь справа от меня, прежде чем броситься вперед, блокируя путь, двух предательских Наследников и спешка навстречу запаху свежего ветерка, который я только что почувствовал в воздухе.
Мне просто необходимо было выбраться из этих пещер. Я бы обернулся и вернулся. Я бы отравил их в постели и убил бы их детей в темноте, если бы это было то, что нужно, чтобы однажды вернуть себе свое положение. Я завоевал свою корону, мне никогда раньше не приходилось сталкиваться с войной, и я мог снова вернуть ее благодаря хитрости и интригам.
— О, это вышка среди дюновых ягод, где он бродил, где кот был в кустах и его маленькие усы стонали, — голос безумной девушки Грас раздался с тропы впереди, и я запнулся, моя рука скользнула в карман и сомкнулась вокруг единственной золотой монеты, которую я держал там. Остальные мои сокровища были потеряны вместе с моими советниками, и я прикусил язык, оценивая свои истощающиеся магические запасы.
Я выбрал другой путь, на этот раз изгибающийся вверх, впереди меня светился проблеск света, обещавший наконец свободу от этих проклятых пещер.
Я побежал, воздух с каждой секундой становился все слаще, мерцающий свет дня манил меня вперед. Все, что мне нужно было сделать, это выбраться наружу. Тогда я мог бы перевернуться, полететь и навсегда уйти из этого несчастного места и грязной правды этого дня. Я бы перегруппировался. Я бы вернулся. Я бы выиграл…
— Нам нужно прекратить подобные встречи, отец. — Дариус встал на моем пути, прямо у входа в пещеру, дневной свет золотил его силуэт и делал его еще больше, чем в последний раз, когда я видел его, внушающее тело возвышалось над моим.
— Как ты смеешь, — прорычал я, подняв подбородок и удерживаясь на месте. — Как ты смеешь стоять передо мной, как будто считаешь себя равным моей силе. Как будто ты не съеживался подо мной снова и снова, всхлипывая и трясясь, чувствуя вкус моей ярости из-за твоих недостатков. Как ты смеешь вставать на противоположную сторону этой войны и называть себя королем выше меня?
— В том-то и дело, отец, — задумчиво сказал Дариус, снимая со спины окровавленный топор и взвешивая его в руки. — Ты всегда был чертовски близорук. Так отчаянно жаждешь власти и так трогательно завидуешь тем, кто владеет ею больше, чем ты, что ты закрыл глаза на правду.
— И что это за правда? — прошипел я, в моей руке расцвел огонь. Смерть этого ублюдка-предателя — единственное, что я поклялся осуществить перед своим концом. Если бы был хоть какой-то шанс, что я умру в этом чертовом месте, тогда я бы забрал его с собой обратно в смерть. И на этот раз я позабочусь о том, чтобы он никогда оттуда не вернулся.
— Я не тот, кого тебе следует бояться, — жестоко ответил Дариус, улыбка исказила его лицо, когда он наблюдал, как я собираю всю свою силу в кулак, готовую вырвать его из этой жизни и увидеть, как он будет уничтожен за предательство.
— Я тебя не боюсь, — ответил я, и едкий привкус лжи ласкал мой язык.
— Боишься. Ты боялся очень, очень долго, — возразил он, как будто это был для него очевидный факт. — Но проблема с ожиданием удара зверя спереди состоит в том, что очень легко пропустить того, кто целится тебе в спину.
Я обернулся, из меня вырвался яростный взрыв огня, когда мои глаза встретились с ярко-зеленым, обвиняющим взглядом шлюхи Вега, которая изначально украла его у меня. Девушка, которая осмелилась бросить мне вызов с самого первого момента, как я ее увидел, та, которая всегда была очень похожа на своего высокомерного, всемогущего отца.
Мир вспыхнул, когда вся мощь моей силы вырвалась из меня, туннель грохотал и трясся, когда сам камень начал плавиться под яростной тяжестью моей магии. Она улыбнулась мне, приветствуя всю силу моего огня, всю моя сила для нее ничего не значила, когда она подняла руку и позволила пламени ее Феникса присоединиться к бушующей буре моей собственной силы.
Все, от воздуха до камня и моего собственного тела, сгорело. Все, кроме нее. И когда меч Роксаньи Вега врезался прямо мне в грудь, пронзив мое сердце и вырвав мою душу из пределов моего живого тела, ее последние слова, обращенные ко мне, прозвучали в моем черепе, как число погибших.
— Вот и пришел конец правления великого Короля Драконов.
Мир огня и руин раскололся вокруг меня, агония в моей плоти испарилась в одно мгновение, когда я упал со своего законного места внутри своего тела в ледяные воды реки смерти.
— Нет! — Я ревел, мои руки и ноги тряслись, пока я пытался плыть, руки хватали меня со всех сторон и снова тащили вниз.
Я закричал от ужаса, когда меня утащили под воду, Завеса захлопнулась за моей спиной, и крики мертвецов окружили меня, в то время как сотни из них кричали, чтобы схватить меня и утопить под бушующими волнами.
Я пинался и боролся, остатки воздуха вылетали из моих легких, вода обжигала, когда мне приходилось ее вдыхать, и все же я не тонул. У меня не осталось тела, чтобы умереть, только эта бесконечная, вечная агония смерти.
Я метался среди копошащейся массы мертвецов, их обвинения заполняли мой череп, пока он не стал угрожать расколоться надвое. Пока я не задохнулся под тяжестью их ненависти даже сильнее, чем страдал в пределах самой воды.
В темноте чья-то рука нашла мою, и я в отчаянии вцепился в нее, позволив ей вытащить меня из реки и бросить на берег.
Я дрожал у ног моего спасителя, кашляя и дрожа, холодный свет смерти висел вокруг меня, когда моя неудача сомкнулась вокруг меня, как занавес, окутывавший мой разум.
Я умер. Мое правление действительно закончилось, и все, что я сделал, все, что я замышлял, планировал и ради чего работал, закончилось ничем… вообще ничем…
— Спасибо, — выдавил я, мой разум боролся с реальностью того, где я был, и мое внимание сосредоточилось на здесь и сейчас, на человеке, который вытащил меня из этой реки мучений, на том, кто счел нужным спасти меня.
