Внезапный стук в дверь немного поразил. Когда я открыла, то сразу же оказалась в объятьях Энжи. Она громко рыдала и выглядела до боли беззащитной.
— Энжи, что с тобой? Где Дайя? — у меня в голове не укладывалось, почему подруга пришла ко сегодня.
— Мы… — всхлипнула Ангелина. — Рас…стались… Боже… Эни…
— Спокойно, тише, — пыталась я успокоить подругу, помогая ей снять куртку. — Садись… Расскажи, что произошло.
Энжи плакала долго. Она не могла больше ничего сказать, так как каждый раз, когда принималась что-то говорить, вновь разрывалась новым плачем. Она так сильно заикалась, что я не могла разобрать ни единого слова.
Она сидела на моей кровати, прислонившись спиной к стене. Руками обхватила колени, будто старалась спрятаться от окружающего мира. Всегда гладкие волосы спутались, руки дрожали, потекшая тушь размазалась по щекам…
Я села рядом с подругой и обняла ее.
Ангелина всегда была выше меня. Даже сейчас, сидя рядом с ней, я чувствовала себя миниатюрной. Ее плечи продолжали дрожать. Она была до такой степени несчастной, разбитой, одинокой, беззащитной, что и мне захотелось разрыдаться.
— Эни, мы не можем больше быть с ним… — тихо прошептала Ангелина, утирая слезы, которые не хотели останавливаться. Они продолжали стекать по ее щекам как ручей.
— Почему? Зачем ты решила расстаться с ним?
— Я умираю… — Энжи тщательно подбирала слова, чтобы описать свое состояние. — Я не хочу, чтобы он об этом знал.
— Как это возможно? Почему? — я не понимала подругу. Всхлипывая и заикаясь, Ангелина поведала мне о своей «болезни». — Но… это же можно исправить? Дайя хоть всю землю обойдет, чтобы найти тебе лекарства.
Подруга улыбнулась. Однако улыбка меня напугала. Я всегда считала Ангелину самой красивой девушкой. Ее красота была и внешней и внутренней, чем явно затмевала Нику. А сейчас глаза Энжи полны отчаянья и безнадежности.
— Я неизлечима. Я сама выбрала такой путь…
Я чувствовала, как комната начала вращаться. Эта новость шокировала меня. Я не верила в ее слова и не понимала, как эта полная жизни и стремлений девушка должна умереть через какие-то два года.
— Ты же знала, что подвергаешься опасности. Зачем так поступила?! — я накричала на подругу. — Не зря Винь называл тебя ботанкой бестолковой! Окончить школу на золотую медаль и метить на красный диплом, чтобы так глупо себя вести?! Чем ты думала, Энжи?!
Я была зла на нее. За ее безрассудство. За самоотверженность и доброту.
— Ты подумала о себе? О Дайя? О своей маме? Ты сошла с ума? — Ангелина покачала головой. — А ты подумала обо мне, Энжи?
Ангелина опять разрыдалась. На этот раз и я не смогла сдержать слез.
— Я все обдумала… — девушка подавила рыдание и продолжила: — для мамы и знакомых моя смерть будет выглядеть как несчастный случай. Думаю, на Виртусе помогут. Или же я просто скажу, что уехала… Навсегда… А Дайя… Я не хочу, чтобы он страдал. Мы должны расстаться, чтобы он начал новую жизнь… С другой…
— Энжи, прости, но ты дура! — не сдержалась я. — Неужели ты думаешь, что расставшись, ему не будет больно?
— Эни, ты сама подумай. Что проще? Пережить смерть бывшей подружки или любить обреченного человека?
Я промолчала. Ответ очевиден.
— Неужели ты думаешь, что он тебя забудет? Он же так просто не сдастся.
— Именно поэтому я решила расстаться именно сейчас. Как минимум, за год он меня забудет. Я не могу продолжать с ним встречаться. Если мы продолжили быть вместе, то моя смерть станет для него шоком. Так будет лучше.
— Ты лишаешь его будущего, Энжи.
— Нет, наоборот. Я дарю ему будущее, свободу! — в ее взгляде читалось что-то маниакальное. — Эни, он хотел на мне жениться, он хотел, чтобы у нас были дети. Понимаешь?! Я знаю Дайя как никто другой. Если я умру у него на руках, он может вообще больше никого не полюбить. Я же не могу допустить, чтобы он умер одиноким, никому не нужным? А так… Наше расставание станет лишь небольшим несчастием на его жизненном пути. Он успокоится. Встретит другую…
Я понимала, что Энжи поступала логично. Он отлично знала «повадки» Дайя. Парень весьма мог поступить по ее предположению. Он однолюб. Ее смерть станет для него сокрушительным горем, что он никогда уже не сможет полюбить. И не просто потому, что они были особенными, что чувства «сверхлюдей» более обострены.
Просто потому что он человек, который любит… которого любят.
— Энжи, послушай… Твоя… эээ… болезнь… — она улыбнулась от того, когда я произнесла это, — на что мы можем надеяться?
— Только на чудеса… — вздохнула Ангелина.
«Чтобы заставить кошку забыть о больной лапе, наступите ей на хвост», — говорилось в старой и глупой шутке. Именно о подруге это и говорилось. Она пыталась новой болью заглушить старую. И в конце концов остаться несчастной и сломленной горем.
Мы проплакали всю ночь и сумели заснуть только под утро. Ангелина была похожа на маленького ангелочка. Я вспомнила годы нашего знакомства.
Неужели все должно когда-нибудь кончиться?!
~*~
Утром мы с Эни купили билеты и сели на поезд в Сань. Почему-то сегодня не хотелось напоминать в лишний раз, что я особенная. С утра я не промолвила ни одного слова. Только кивала, качала головой и утирала слезы. Я старалась. Честно старалась признать свой поступок, уверить себя в его правоте.
Я прижалась щекой к холодному оконному стеклу и бездумно глядела на проносящиеся мимо дома, поле, лес… Эни положила голову мне на плечо и заснула. Наверно, она не спала всю ночь.
Никто не осуждал меня. Никто не критиковал и не пытался напомнить о случившейся боли. Но я чувствовала себя прокаженной. Отчего-то казалось, что все вокруг косились из-за того, как я поступила с Дайя.
«Ты жестокая! Ты помнишь, что он сказал про вашу первую встречу? Он всегда желал защитить тебя!» — упрекнуло медленно ползущее по небу облако.
«Да, помню, — подтвердила я. — Я постоянно попадаю в передряги. Подвергаю его опасности. Теперь он будет в безопасности».
