Эверли одета в обтягивающие черные штаны для йоги, которые демонстрируют ее идеальную попку и подтянутые ноги. Неоново-зеленый спортивный бюстгальтер не скрывает ее соски, покрытые камешками, и она босиком, пальцы ног покрашены в красный цвет в тон ногтям.
Я убираю прядь волос под кепку, наблюдая за тем, как Эверли наклоняется вперед, принимая позу нисходящей собаки. Она повернулась ко мне задом, открывая прекрасный вид на свою задницу. Мой член упирается в шорты, желая поиграть.
Чертовски хорошо, что у меня частный спортзал, потому что я ни за что на свете не позволю другому мужчине увидеть ее в таком виде. Она моя.
За последние две недели она была ненасытна. Мы трахались на всех поверхностях квартиры и один раз на лестничной клетке, когда нам не терпелось подняться на последний лестничный пролет.
Раньше секс был чем-то мимолетным – одна ночь непередаваемого удовольствия. Любой, кого я брал в постель, знал мои условия – никаких обязательств и никаких заблуждений по поводу обязательств. Не потому что мне были безразличны женщины, с которыми я встречался, а потому что не хотел давать никому шанс разбить мое сердце.
С Эверли все по-другому, и не только потому что мы женаты. Она подарила мне новое чувство цели, которого давно не было в моей жизни.
Она смотрит на меня через щель между ног, на ее губах играет улыбка.
Блять, как же я люблю эту улыбку.
— Наслаждаешься видом? – взывает она знойным тоном.
— А ты как думаешь?
Она встает со своего места и опускается на землю. Я завороженно смотрю, как она лежит на спине, согнув колени, подняв бедра и грудь к потолку в позе моста.
Я нажимаю кнопку «стоп» на беговой дорожке и хватаю полотенце, перекинутое через поручень, не желая больше ни секунды наблюдать за происходящим со стороны.
Она поднимает бровь.
— Да?
— Думаю, тебе нужно немного помочь с осанкой. – Мой голос звучит хрипло, когда я вытираю пот, стекающий по лбу, и бросаю полотенце в ближайший мусорный бак.
Эверли смотрит на меня с коварной улыбкой, когда я перехожу к ней.
— И ты думаешь, что можешь помочь мне это исправить, Стаффорд? – Она держит руки по бокам.
Когда я подхожу к ней, опускаюсь на колени и просовываю руку под ее поясницу, побуждая поднять бедра вверх, а другую руку кладу ей на живот, чтобы она держалась ровно. Ее осанка и так была идеальной, но я не мог устоять перед желанием прикоснуться к ней.
Она внимательно наблюдает за мной, пока я наклоняюсь и целую ее обнаженный живот. Провожу языком по ее пупку, вызывая тихий стон, который доносится прямо до моего члена.
Она слегка опускает спину, и я надавливаю, чтобы удержать ее на месте.
— Может быть, совместные тренировки были не такой уж хорошей идеей, – шепчет Эверли, когда я прижимаюсь поцелуем к ее бедру.
— Это самая лучшая идея, – говорю я. — Но я должен дать тебе закончить, потому что ты моя до конца дня.
— Мне придется проверить свое расписание, – говорит она, дразня меня.
— А пока будь хорошей женой и закончи свой поток йоги, – игриво приказываю я, целуя ее в другое бедро.
Она обижается, когда я убираю руки, заставляя ее самостоятельно удерживать позу моста. Взяв бутылку с водой из ближайшего мини-холодильника, я сажусь у ближайшей стены.
Эверли поднимает подбородок и смотрит на меня.
— Ты собираешься наблюдать за мной все время?
— Конечно, – усмехаюсь я, делая глоток воды.
Как только Эверли заканчивает последовательность упражнений йоги, она садится рядом со мной у стены.
Я снимаю кепку и убираю волосы с лица.
Эверли закусывает нижнюю губу, прежде чем сказать:
— Могу я спросить тебя о чем-нибудь?
— О чем угодно, – отвечаю я, беря ее руку в свою и ободряюще сжимаю.
— Есть ли причина, по которой ты держишь волосы длиннее? – Она нежно гладит меня по щеке, поглаживая кончиками пальцев мой шрам. — Мне нравится, но я помню, что в школе ты носил короткие волосы, и мне просто любопытно.
Я медленно киваю, обдумывая свой ответ.
— Отращивать волосы я начал не специально. Я не стригся какое-то время и обнаружил, что они отвлекают внимание от моего шрама. Это стало защитой от нежелательных взглядов и вопросов людей, которые были готовы судить меня по внешности.
Как и Эверли, я скрывал свою истинную сущность, боясь обидеть и не желая обременять кого-то своей неуверенностью.
Часть меня считала, что отличаться от других – это негативно, что у меня есть недостатки, и я постоянно сравнивал себя с теми, кто меня окружает. Я не обращал внимания на то, что все сталкиваются с внутренними конфликтами, каждый пытается преодолеть свои собственные трудности. Я начинаю понимать, что выделяться из-за своих отличий – это не так уж и плохо.
— О, Кэш, – произносит Эверли, прислоняясь лбом к моему. — Мне жаль, что ты чувствовал, что должен скрывать, кто ты есть. Твой шрам – важная часть твоей истории.
