— Я ничего не могу с собой поделать, мама. Я не люблю Шарлотту. Это, конечно, ужасно с моей стороны.
— Насколько я могу судить по твоим рассказам, ты от нее этого не скрывала.
— Она так по-дурацки уехала из Флоренции. Как ураган…
Призраки возвращались; они заполонили собой Италию, они пробрались даже в те места, которые она знала ребенком. Святое озеро никогда не станет прежним, и в грядущее воскресенье что-то обязательно произойдет с Уинди-Корнер. Как ей справиться с призраками? На мгновение видимый мир исчез, и единственной реальностью стали чувства и воспоминания.
— Я полагаю, мисс Бартлетт должна приехать, поскольку она так хорошо варит яйца, — произнес Сесиль, который, благодаря усилиям повара, пребывал в самом благодушном состоянии духа.
— Я не хотел сказать, что то яйцо было хорошо сварено, — поправил Сесиля Фредди. — Я вообще не могу об этом судить, потому что мисс Бартлетт забыла его вынуть из воды. И в общем-то мне наплевать на яйца. Я просто хотел сказать, что она была чертовски добра ко мне.
Сесиль вновь нахмурился. О, эти Ханичёрчи! Яйца, бойлеры, гортензии, горничные — вот из чего состоит их жизнь!
— Можем мы с Люси встать из-за стола? — проговорил он с плохо скрытым раздражением в голосе. — Мы не хотим десерта.
Глава 14. Люси проявляет храбрость во внешних обстоятельствах
Конечно же, мисс Бартлетт приняла приглашение. И конечно же, она не хотела быть кому-нибудь в тягость, а потому попросила комнатку поменьше и похуже, и необязательно, чтобы был вид из окна. Как она любит Люси! И конечно же, в воскресенье поиграть в теннис придет Джордж Эмерсон.
Люси храбро смотрела в лицо складывающимся обстоятельствам, но, как и большинство из нас, она имела в виду только их внешний аспект. Внутрь себя она не заглядывала. Если по временам странные образы поднимались из глубин ее существа, она приписывала это нервам. Когда Сесиль заманил Эмерсонов в Саммер-стрит, ее нервы расстроились. Шарлотта приедет и будет манерничать сверх всякой меры, и это тоже расстроит ей нервы. Люси нервничала ночью. Когда она заговорила с Джорджем — они очень скоро встретились возле дома священника, — его голос так глубоко тронул ее, что она захотела остаться рядом с ним. Как это ужасно, если она действительно желала остаться рядом с Джорджем. Конечно, все это из-за нервов, которые любят играть с нами в такие странные игры. Раньше она уже испытала на себе действие «вещей, которые приходят из ниоткуда и означают то, чему она и имени не найдет». В один из дождливых дней Сесиль объяснил ей основы психологии, и теперь она могла освободиться от всех своих детских страхов, которые терзали ее в мире, пока ею непознанном.
Проницательный читатель скажет: «Люси влюблена в молодого Эмерсона». Если этого читателя поставить на место Люси, для него это будет совсем не так очевидно. Жизнь легко описывать извне, но ее трудно проживать, и мы, чтобы замаскировать перед самими собой наши тайные желания, часто в виде прикрытия прибегаем к слову «нервы» или к каким-нибудь иным словам. Люси любила Сесиля; Джордж заставлял ее нервничать. Возьмет ли проницательный читатель на себя труд убедить Люси, что эти фразы следует поменять местами?
Но что касается внешних обстоятельств — здесь Люси проявит должную храбрость.
Встреча возле дома священника прошла без затруднений. Стоя между Сесилем и мистером Бибом, Люси произнесла несколько сдержанных фраз по поводу их пребывания в Италии. Джордж ответил. Ей страшно хотелось показать, что она нисколько не смущена, и она была рада, что и Джордж не выказал и капли смущения.
— Превосходный юноша, — сказал потом мистер Биб. — Со временем он обтешется. Я не доверяю молодым людям, входящим в жизнь гладко, без сучка и задоринки.
Люси сказала:
— Похоже, и настроение у него стало получше. Больше смеется.
— Да, — согласился священник. — Он просыпается.
Вот и все. Но к концу недели большая часть возведенных Люси оборонительных сооружений рухнула, и ей явился образ, полный чувственной красоты.
Несмотря на то что мисс Бартлетт получила подробнейшие инструкции, она умудрилась приехать не туда, куда следовало, и не тогда, когда надо. Шарлотту ждали на Юго-восточном вокзале в Доркинге, и миссис Ханичёрч, чтобы встретить ее, отправилась именно туда. Но Шарлотта прибыла на Лондонский вокзал Доркинга и, чтобы добраться до Саммер-стрит, вынуждена была нанять кеб. Когда она явилась в Уинди-Корнер, дома никого не было, за исключением Фредди и его приятеля, которые вынуждены были прервать партию в теннис и битый час развлекать путешественницу. Сесиль и Люси появились около четырех, и вся компания, включая маленькую Минни Биб, мрачно уселась пить чай на верхней лужайке.
— Никогда себе не прощу, — говорила мисс Бартлетт, норовя поминутно вскочить со своего места, куда ее вновь усаживали совместными усилиями. — Все у меня не так. Свалиться на голову молодежи! Но я намерена сама покрыть расходы на кеб.
— Мы не можем позволить этого нашим гостям, — сказала Люси.
Но ее брат, в чьей памяти история с вареным яйцом утратила былое значение, воскликнул раздраженно:
— Именно это я и втолковывал кузине Шарлотте последние полчаса.
— Я не считаю себя обычным гостем, — проговорила мисс Бартлетт, рассматривая свои потертые перчатки.
— Ну хорошо, если хочешь, — согласился Фредди. — Пять шиллингов, и шиллинг сверху вознице.
Мисс Бартлетт заглянула в свой кошелек. Там были только соверены и пенсы. Не разменяет ли ей кто? У Фредди было полфунта, а у его приятеля четыре монеты по полкроны. Мисс Бартлетт приняла от них деньги и спросила:
— Но кому я должна отдать соверен?
— Давайте подождем, пока придет мама, — предложила Люси.
— Нет, дорогая, — покачала головой Шарлотта. — Твоя мама вернется после долгого пути, и я не хочу ее беспокоить своими проблемами. У нас у всех есть свои маленькие слабости, и моя состоит в том, что я предпочитаю незамедлительно улаживать свои денежные дела.
И здесь мистер Флойд, приятель Фредди, сделал заявление, которое необходимо воспроизвести полностью: чтобы решить, кому достанется соверен мисс Бартлетт, он предложил бросить жребий. Решение было простым и надежным, и даже Сесиль, который, глядя в сторону, подчеркнуто отстраненно пил чай, повернулся, привлеченный вечным очарованием Случая.
Но и на этот раз ничего не вышло.
— Прошу вас, не нужно этого делать, — взмолилась мисс Бартлетт. — Я знаю, что я вечно всем порчу удовольствие, но получится так, что проигравший будет мною ограблен!
— Фредди должен мне пятнадцать шиллингов, — вмешался Сесиль. — Поэтому будет правильно, если вы отдадите свой соверен мне.
— Пятнадцать шиллингов? — с сомнением в голосе произнесла Шарлотта. — Как же это, мистер Виз?
— Разве вы не помните? Фредди оплатил кеб. Дайте мне ваш соверен, и нам удастся избежать участия в этих недостойных азартных играх.
Мисс Бартлетт, плохо разбиравшаяся в цифрах, смутилась и передала соверен Сесилю под сдержанные смешки молодежи. На мгновение Сесиль был счастлив. Он развлекался среди равных себе. Но затем он взглянул на Люси — улыбка на ее лице сменилась обеспокоенностью. Совсем скоро, в январе, она спасет своего Леонардо от этого отупляющего убожества.
— Но почему? — воскликнула Минни, которая сосредоточенно следила за происходящим и которой явно не по душе была эта чудовищная финансовая операция. — Я не понимаю, почему соверен должен достаться мистеру Визу.
— Потому что мы имеем пятнадцать шиллингов и еще пять, — веско ответил Сесиль. — Пятнадцать шиллингов плюс пять, получается ровно фунт.
— Но почему…
Ей попытались заткнуть рот пирогом.
