Поеду за ним и буду разбираться. Не уйду, пока не выслушает. И для Володи тоже место отвоюю. Должен же он понять. Или принять, что сложилось всё так, а не иначе. Что Володя теперь тоже имеет право на встречи с Кузей. В конце концов, сына тоже нельзя лишать общения с родными людьми.

Да, Володя теперь ему родной. Что тут поделаешь…

- Маргарита, ты не должна за ним бегать, - он словно прочитал мои намерения.

- Я ни за кем не бегаю. И один раз я уже не перезвонила вовремя. Два раза. Два раза я ошиблась из-за своей гордости. Первый раз я должна была ему сообщить, что улетаю.

- Видишь, ты уже тогда ему не доверяла.

- Володя, ты всё знаешь. Ты сам пострадал от моего папы. Я не хотела видеть ещё одну такую сцену.

- Это всё отговорки.

- Чего ты добиваешься? – я начала злиться. – Я буду с Никитой, хочешь ты этого или нет. Всё для этого сделаю.

- Тогда я исчезну навсегда из твоей жизни.

- А как же Кузя?

- Вот сама ему это и объяснишь, - он громко хлопнул за собой дверью, а мне в нос ударил цветочный аромат от быстрого перемещения воздуха.

Так, надо отыскать блокнот. Ну где же он? Ага, нашла. Отлистала нужную страницу.

- Галя, привет! Это Маргарита. Помнишь? Я тоже рада слышать. Галя, я потом расскажу всё. Не волнуйся. Я по делу звоню. Мне нужен адрес Никиты. Срочно.

Никита

Второй день просыпаюсь рано утром, вместе с птицами. Не могу спать, когда знаю, что нашёл её. До сих пор поверить в это не могу. Всё было так плохо. И раз – солнышко проглянуло, и жизнь снова потекла другая. Насыщенная и оживлённая.

Она лежит рядом, такая тёплая, практически не слышно, как дышит. Хрупкая, худенькая. Сердце сжимается: малышка тоже по мне скучала все эти годы.

Теперь ни за что не отпущу её. Она моя, принадлежит только мне. Как только увидел, сразу это понял. А сынуля какой. Вот оно – счастье. Вот то, что заполнило вмиг пустое место в душе. И сразу всё стало на свои места. Милая моя, Марго…

Пусть поспит ещё. Всё успеем. Главное, что мы вместе.

Тихонько поднимаюсь и выхожу из комнаты. Скрипит половица, но Маргарита даже не ворочается. Видно я хорошо её утомил за ночь. И следующая ночь тоже будет бессонной. Для нас двоих.

Завариваю чай, готовлю завтрак. Здесь сама жизнь задаёт ритм. Неспешно ем, любуясь рассветом. Сто́ит подумать о том, чтобы остаться нам всем жить за городом. Да и Кузе будет так намного лучше. Дом только придётся подыскать просторнее. Колючка опять заупрямится. Ничего, стану мужем, начну командовать.

Самое сложное, что предстоит нам с ней – это знакомство с моими родителями. Нет, они примут и её, и наш брак. А внуку как будут рады. Страшно даже представить. А потом поймут, что не видели его малышом, не слышали его первые слова, не видели, как он стал ходить, не трогали маленькие пальчики на ручках.

Сердце снова неприятно кольнуло. Никак не пойму, что это за чувство. Злость, обида, ревность? И на кого? На Марго? Прислушаюсь – вроде нет. Нет на неё обиды. Особенно после того, что она рассказала. Но всё-таки… Неконтролируемые помыслы одолевают, понимаю, что она не виновата, но злит сама эта ситуация.

Не пойду пока в спальню. Надо прогуляться, выветрить проблемы из головы и вернуться спокойным. Потом, все разборки, потом, когда остынет всё внутри.

Солнце над посёлком стоит уже высоко. Все спешат по своим делам, где-то вдалеке поют петухи. Вокруг витает запах свежескошенной травы.

Скорее всего, она уже проснулась. Надо поспешить. Подумает ещё, что я за машиной уехал. А я хочу их двоих взять с собой в город. Пусть привыкают. Привыкают к семье. И я буду привыкать. Невольно улыбнулся: мне нравится так привыкать.

Завернул на нужную улицу и прибавил шагу. Что это за машина припарковалась у дома? Так, мужчина пошел в сторону крыльца. И Маргарита сама вышла его встретить.

Интересно… Конечно, она думает, что я уехал. Не хочет меня с кем-то знакомить? Ясно, это Володя. Решила всё ему рассказать, а он быстренько и откликнулся. Ишь ты, как ускорился. Что у них за отношения? Почему она с ним не смогла быть рядом?

Твою же… Вот прилип как к её губам. И она, молодец, не отстаёт. Ну, нет. Вчера такая искренняя и любящая. Так врать нельзя. Пожалела или не против поцеловаться, пока «муж» в отъезде.

Какая страсть… Почему же так больно? Даже, если и пожалела, то зачем так? Учись ставить свои границы. Иначе заберут твоё, и не заметишь. Это, если я тебе дорог, конечно. Ну, всё. Пора разорвать этот узел.

- Так вот про кого ты всё время говорила. Это тот другой, который должен был появиться. Чего ты так и боялась. И, очевидно, ждала.

Отскочила от него как ошпаренная. В глазах - испуг и жалость. Собралась что-то мне сказать, но я легонько толкаю её и прохожу в дом. Пусть знает – за свои поступки надо отвечать.

Слышу за спиной, как высказывает претензию ему. Выдыхаю, значит, пожалела… Просто пожалела и точка. Делаю глубокий вздох, чтобы не сорваться. А сорваться мне сейчас очень легко. Особенно, когда думаю о родителях. Они совсем уже не молоды, и лишний стресс им ни к чему. А им всё равно придётся нервничать. История-то непростая.

А здесь такое… Тьфу… Эх, Марго, Марго! Ну как можно было поломать такую идиллию. Так, съезжу домой, улажу все дела, к вечеру вернусь. А то Кузя заволнуется.

А эту… Вот честно, отшлёпаю, как пить дать, отшлёпаю. Чтобы неповадно было чужих мужиков целовать. Тьфу… Бесит как всё это.

- Никита, это не то, что ты думаешь!

Здрасьте пожалуйста! Я мужчина в расцвете сил, и что я, интересно, должен был подумать?

- Знакомая фраза. Где-то я такое слышал? В кино? Как думаешь?

Продолжаю хладнокровно переодеваться. Судя по её выражению лица, думает, что я навсегда ухожу. Вот как так можно? Говорили друг с другом, выясняли сутки отношения. Но она думает, что я сбегу. Из-за одного поцелуя.

Один поцелуй в день – это конечно немного. Женюсь, а в год? Как там, в мультике: в год получается не так-то уж и мало. Дать по фейсу этому кроту, твою дивизию. Это она ему позвонила, чтобы он приехал?

- Никита, ну, пожалуйста.

Начинается. Выслушай, прошу. И этот ещё пришёл. В спальню. В спальню, которая уже стала нашей!

- Проходи, чего в дверях застыл? – выхожу, специально и демонстративно задеваю его плечом.

- Никита, - хватает меня. – Ну, остановись же ты.

Чувствую даже через ткань на спине её нежную кожу. Во мне пробегают сотни зарядов. Плачет, моя малышка…

- Так не может всё закончиться…

Не могу видеть её слёзы. Останавливаюсь. Стою. Глубоко молчу. Мысли бегают разные, в основном нехорошие. Плюнуть на всё и вышвырнуть этого поклонника из нашего дома, раз себя так ведёт. Прижать, приласкать, высушить слёзы. Я ещё не отъехал, а уже скучаю.

Но надо, чтобы она верила в наши чувства. Надо, чтобы могла защищаться от таких вот недоразумений. Защищать своё, а не жалеть. Надо, чтобы поняла: тот, кто хочет помочь, помогает всегда безвозмездно. Перед такими людьми нет неудобства. Они знают, что и ты также сможешь протянуть руку в трудную минуту. Но, когда чувствуешь себя обязанным… Это была не помощь. Это кабала, где заёмщик попал в личную зависимость от заимодавца.

- Никита, это недоразумение, - он опять следует за нами. – Володя, ну скажи. Скажи, что это ты хотел меня поцеловать. Ты же так никогда не делал, - Маргарита почти в отчаянии.

Надо побыстрее уехать. Пусть разберутся сами. А я позже позвоню. Или чудо нагрянет… Вдруг сама осмелится на звонок. Это же её косяк. А я благородно прощу. Может быть.

Он ещё и оскорбляет меня. Надо вмазать по фейсу, ой, надо.