Насмешливо я вонзила вилку в кус-кус, осторожно поднесла к своему рту и начала жевать с наглой медлительностью, не отводя от него взгляд. Затем облизала губы и начисто облизала вилку.
Он издал звук из глубин своего горла, наполовину стон и наполовину рев, отчего мои глаза расширились.
― Каро, я не шучу! Если ты сделаешь это снова...
Его предупреждение изумило и возбудило меня. Я хотела знать его границы ― и мне также было любопытно узнать свои.
Снова я вонзила вилку в кус-кус, снова поднесла к своему рту и медленно всосала вилку, в моем взгляде был вызов.
Он резко отодвинул свой стул назад, уставившись на официанта и пожилую пару, которая находилась в противоположной стороне комнаты от нас, выпивая самбуку после ужина. Он обошел стол и прижал меня к стулу, одна рука была сбоку моего стула, и он поцеловал меня страстно, его раздражение и пыл вылились в этот поцелуй, что было завораживающим моментом.
Мои руки потянулись к его груди и вцепились в его футболку. Я не знала, притягивала ли я его к себе или отталкивала. Все мое тело горело и было возбуждено.
Я смутно осознавала, что официант нависал над нами, когда Себастьян резко встал.
― Ах, сэр, ― бедный мужчина сказал нервно, ― у нас есть другие клиенты, сэр... ах…
― Заверните еду с собой, ― приказал Себастьян.
― Конечно, сэр, ― благодарно ответил официант, уходя прочь с нашими блюдами.
― Ты сегодня нетерпеливый, ― сказала я, делая огромный и нужный мне глоток вина.
Он сердито посмотрел на меня. Иисус, его злость возбуждала меня.
― Как, черт возьми, я могу есть карбонару, когда ты так смотришь на меня, а я сижу и мой член твердый как гора Рашмор?
Я почти выплюнула свое вино, чуть не подавившись от смеха.
― Гора Рашмор?
Его губы дернулись от вынужденной улыбки, но я могла сказать, что он все еще был зол.
― Ладно, тогда пошли. Ты сможешь закончить свою холодную карбонару позже.
Брр!
Я заплатила за нашу оставленную еду наличными, разочарованная, что наше свидание пошло не по плану, хотя в этом была виноват только я. Я должна была додуматься, что Себастьян не из того типа парней, который играет в игры. Так же я не думала, что являюсь такой женщиной, ― я просто не думала, что немного флирта с помощью еды произведет такой грандиозный незамедлительный эффект.
Как только мы покинули официанта, который испытал облегчение, и шли по улице, Себастьян собственнически обнял меня за плечи, не переставая целовать мои волосы.
― Может, в следующий раз я должна просто купить тебе энергетические батончики и пропустить эту идею с романтическим ужином, ― подразнила я его. Я привяжу тебя к кровати и напою «Гатарейдом» (прим. серия энергетических напитков).
Он остановился так резко, что я почти прошла мимо него. Он повернулся и уставился на меня, затем сглотнул, выражение на его лице было возбужденным.
― Чем бы ты связала меня? ― спросил он, его голос был полон нереализованного желания.
Я покраснела, когда он притянул меня к своей груди и уставился мне в глаза.
― Чулками? ― прошептала я неуверенно.
Он сжал свои глаза и почти до боли усилил свою хватку на мне.
― И ремешками от пояса для чулок? ― выдохнул он.
― Если захочешь.
― Черными?
― Tesoro, ради тебя я буду надевать разный цвет для каждого дня недели.
Он выпустил долгий стон.
― Где этот гребаный отель? ― пробормотал он, затем быстро потащил меня по улице.
У меня заняло мгновение, чтобы сориентироваться и вспомнить направление отеля. Себастьян был так раздражен, что я ожидала, что он перебросит меня через плечо и побежит туда. Он был парнем на миссии и собирался выдержать ровно столько прелюдии, сколько мог.
Когда мы достигли отеля, он дернул стеклянную дверь и протащил меня по фойе, в то время как опешивший администратор удивленно моргал.
― Какой этаж? ― рявкнул он, его пальцы нетерпеливо барабанили рядом с кнопкой вызова лифта.
― Четвертый, ― заикалась я, немного испугавшись его внезапного командирского поведения.
Двери медленно разъехались, и я почти вбежала внутрь, чтобы схватиться за перила, уверенная, что мне нужно за что-то держаться. Себастьян сделал один шаг внутрь и позволил дверям закрыться за ним. Он посмотрел на кнопки и нажал номер четыре пальцем.
Мое сердце пропустило удар, когда он уставился на меня, с голодным отчаянием на своем лице. Я облизала губы, но у меня во рту внезапно пересохло.
Я пыталась придумать, что сказать, но мой разум был чист как белый лист, в нем не было ни одной мысли ― только бушующая потребность поглощать.
