Теперь я брел через Селестию, выглядя словно смерть, таща за собой полуживую Мантикору и размышляя, какого черта мне следует делать.
Я выругался, вытаскивая бессознательное животное из небольшого переулка, где не было ни единой души, которая могла бы мне помочь.
Пронзительный крик разорвал воздух, и я обернулся в ожидании нападения, обнажая клыки, прежде чем оказался лицом к лицу с женщиной с торчащими зубами, держащей в руках скалку и указывающей на меня дрожащим пальцем.
— Болотный зверь! — прошипела она, магия огня вспыхнула между ее пальцами. Укол воспоминания вернул меня к той ночи, когда мы с другими Наследниками обмазали Дарси грязью, покрывая ее так плотно, что она не могла вырваться на свободу. Крики «болотного зверя» были слышны по всему кампусу, когда она убежала от нас, и FaeBook взорвался фотографиями, на которых она выглядела так, будто она только что вылезла из ближайшего болота. Я думаю, карма действительно была сукой.
— Я не болотный зверь, — огрызнулся я. — Я Наследник… — затем резко замолчал, потому что, возможно, это уже неправда. Мы поклонились Вега. В идеальном мире они бы предпочли сохранить Небесный Совет и продолжать так, как было на протяжении сотен лет, но что, если они не хотят, чтобы мы служили им в этой роли? Мой разум застрял на этом вопросе, но женщина, очевидно, думала, что я закончил с тем, что говорил.
— Небесный болотный зверь! — воскликнула она, отворачиваясь и с криком убегая по улице.
Меня вырубило, и вид ее бега вызвал во мне зверя, жаждущего магии.
Я бросился в погоню, мои мышцы напряглись от усилий, когда я тащил за собой бессознательную Мантикору, мои дары Ордена серьезно истощились, а усталость осадила мою плоть.
Но даже на самом низком уровне я все равно оставался одним из самых могущественных вампиров во всей Солярии.
Я схватил женщину за ее вьющиеся волосы, прижал ее спиной к себе и не обращая внимания на жало ее мерцающего пламени, когда она пыталась бросить его в меня. Она не была настолько сильна, чтобы поджечь мою окровавленную одежду, и я содрогнулся от отвращения, когда отвратительно бессильный вкус ее крови омыл мой язык. Один глоток, и она была опустошена, а мои собственные резервы даже не пополнились настолько, чтобы исцелиться.
Я оттолкнул ее от себя и все равно ударил рукой по пульсирующей ране на боку, сумев остановить немного крови, прежде чем моя магия снова исчезла.
— Я Калеб Альтаир, — прорычал я женщине, которая пятилась назад, размахивая скалкой. — И мне нужна чертова машина.
— Болотный зверь, — прошипела она, пятясь дальше, и мне пришлось преследовать ее всю дорогу до ее грязной квартиры, прежде чем заставить отдать ключи от того, что оказалось почти мертвым ржавым пикапом. Возможно, мне было бы неловко воровать у нее, если бы не фотография Лайонела Акрукса, которую она гордо носила на своей мантии, а рядом с ней маленький связанный крючком зеленый дракон.
— Это почти так же плохо, как канализация, — проворчал я, затаскивая мантикору в кузов грузовика, а затем потопал вокруг, чтобы сесть за руль.
Грузовик захрипел и завыл, прежде чем двигатель наконец завелся, и я продолжал проклинать свой путь обратно в Академию Зодиак в течение следующих трех часов, все время вдыхая вонь канализации и морщась от боли в своих все еще кровоточащих ранах.
Ночь снова была близка к наступлению, когда золотые ворота академии наконец показались через лобовое стекло, и я был вынужден остановиться за магической границей, которая была воздвигнута, чтобы не пускать никого, кроме армии повстанцев.
Не менее десяти Фейри подошли к моей машине, держа наготове волшебные оглушающие пистолеты, в их свободных руках мерцала сила различных Элементалей.
— Назовитесь, — рявкнул Милтон Хьюберт.
Я несколько раз хлопнул рукой по двери грузовика, пытаясь найти чертову кнопку открытия окна, прежде чем нашел вместо нее чертов ролик, мне действительно следовало бы сегодня утром обратить больше внимания на мой гороскоп и понять, что у звезд есть планы меня трахнуть. Ваши несчастья могут привести вас к открытию сегодняшних скромных путей простой жизни.
Окно громко заскрипело, когда я начал его опускать, и хмуро взглянул на Милтона из-под пряди волос, которая была испачкана чем-то, что гноилось в канализации и больше не напоминала мою обычную золотистую блондинку.
Милтон ахнул.
— Болотный зверь! — Он поднял свой волшебный оглушающий пистолет, и я едва успел крикнуть ему, что я не чертов болотный зверь, как вся сила оружия ударила меня в грудь и швырнула в пространство для ног грузовика с такой силой, что у меня потемнело в глазах.
Я пришел в себя, когда меня вытащили из машины и бесцеремонно швырнули к ногам Фейри, которые играли в стражу. Я выпрямился, яростно обнажил клыки и запомнил каждое из их лиц.
— Это я, засранец, — прорычал я. — Калеб.
Милтон прищурился на меня в тусклом свете фейри освещающим их, чтобы лучше рассмотреть мое лицо.
— Черт, это ты, — сказал он с нервным мычанием. — Прости, чувак, я не узнал тебя под всем этим… — Он махнул рукой, явно не зная, как назвать месиво крови и грязи, покрывавшее меня.
Я бросился на него прежде, чем он успел назвать это имя, мои клыки вонзились глубоко в его горло, и из него вырвалось испуганное мычание. Я не был нежным, запустив руку в его темные волосы и запрокинув его голову под неудобным углом в качестве платы за это дерьмо с электрошокером.
Я смутно осознавал, как один из охранников бросился распространять новость о моем возвращении, а несколько других осматривали бессознательную Мантикору в кузове грузовика, но в основном я просто растворялся в богатом и мощном вкусе крови Милтона.
Конечно, он не был Сетом или Вега, но он был практически пятизвездочным обедом по сравнению с той скалкой из Селестии.
Пронзительный вой отвлек мое внимание от Милтона, и я грубо оттолкнул его в сторону, пролаяв команду охранникам охранять пленника, прежде чем побежать прочь от них на территорию академии. Вспышка моей магии позволила мне пройти через барьер, и я на полной скорости ворвался внутрь.
Я не позволял себе слишком много думать об этом, но я был глубоко в городе, когда битва была выиграна, и страх за моих друзей пробирался сквозь меня каждую минуту, их судьбы висели в неизвестности.
Я мчался по кампусу на скорости, не обращая внимания на ноющую тяжесть в конечностях, поскольку мои дары Ордена были исчерпаны до предела, усталость терзала меня до костей.
Я добрался до Сферы и врезался в Сета, который приближался ко мне в своей форме белого Волка. Он мгновенно переместился, волчье облизывание, которое он нацелил на мое лицо, остановилось на полпути, а затем он полностью превратился в Фейри.
Моя кровь вспыхнула от ощущения его рта напротив моего, и я толкнула его в тень рядом со Сферой, крепко целуя его и застонав от облегчения, обнаружив его живым и невредимым.
Но вместо того, чтобы поцеловать меня в ответ, он с криком отвращения оттолкнул меня.
— Ах, Кэл, что это за херня запах? — Сет ахнул, и в момент унизительной ясности я осознал, насколько чертовски груб я сейчас.
— Не смотри на меня, — прорычал я, отталкиваясь от него так же быстро, как и столкнулся с ним, и снова помчался прочь.
Я намеревался вернуться в свою комнату в Терра Хаус и обливаться кипятком до тех пор, пока грязь и кровь окончательно не выгорят из моей плоти.
К несчастью для меня, через пять шагов моего позора, мое полное изнеможение настигло меня, и мои дары Ордена полностью иссякли. Я растянулся в чертовой грязи, агония пронзала раны, которые я даже не успел залечить, отчаянно пытаясь воссоединиться с Сетом.
Сет заскулил, как будто моя боль была его собственной, и следующее, что я осознал, он наклонился надо мной, просунул руки под разрыв моей рубашки и впустил исцеляющую магию в мое тело с таким сильным приливом силы, что у меня перехватило дыхание.
