Я взмахнул заглушающим пузырем, бросив взгляд назад, туда, откуда мы пришли, но не было никаких признаков того, что кто-то следовал за мной.

— Нет, но я хотела. — Она пошла со мной в ногу, и я посмотрел на нее сверху вниз, а она посмотрела на меня своими зелеными-зелеными глазами, которые видели меня насквозь. — Калеб просто прикрывает вас, ребята.

— В том, что он сказал, была правда, — вздохнул я. — Это та самая правда, которая преследует меня. Когда это закончится, это прикончит и меня. Но я не могу остановиться, Фен.

— Фен?

— Да, как в «Сне Фена». Я больше не могу называть тебя, детка. Чувствую себя странно.

Она улыбнулась.

— Ну, я не называю тебя Человеком-волком. И тебе лучше не называть Тори «Стерва».

— Почему? Я думаю, ей бы это понравилось. — Я рассмеялся.

Шорох в деревьях впереди заставил меня остановиться, и Дарси, нахмурившись, тоже остановилась.

— Кэл здесь, — сказал я тихим голосом, несмотря на заглушающий пузырь.

— Тогда это кажется прекрасной возможностью поговорить с ним. — Она толкнула меня в ту сторону, и я выдохнул.

— Нет.

— Подойди хотя бы к нему. — Она толкнула меня порывом воздуха, от которого я пошатнулся вперед, затем взмыла в небо, как проклятая пустельга, и уплыла на ветру.

— Пернатая сука. — Я ухмыльнулся, затем снова побрел к деревьям, позволяя пузырю молчания упасть.

Я бы не узнал, что Калеб наблюдает, если бы он не захотел дать мне об этом знать, его вечно тихие, вечно быстрые движения не позволяли никому его услышать, если бы он этого не хотел.

Я прошел под толстым пологом, сойдя с тропы, когда мои чувства Волка ожили. Каждый треск ветки и шорох листа, донесенные до меня, уханье совы и шорох шагов, принадлежащих различным Фейри в их Ордене, формируются здесь, в лесу. Но никого из них рядом не было.

— Я знаю, что ты здесь, Кэл, — позвал я, углубляясь в лес.

Я не удосужился использовать магию, мои глаза привыкли к темноте, как будто я был в форме Волка. Хищникам не нужен свет, чтобы охотиться, и здесь, на этих деревьях, я всегда был на вершине пищевой цепи.

Ветер заставлял дребезжать ветки, и мои чувства обострялись, когда я смотрел туда и сюда, пытаясь найти своего преследователя между ветвями.

— Ты охотишься на крупную дичь, — предупредил я. — Самое смертоносное животное в кампусе.

Свист воздуха подсказал мне, что Калеб начал атаку сверху, и я рванул вперед, пытаясь избежать удара. Он приземлился позади меня, схватил меня за горло и притянул меня обратно к себе.

— Второй по смертности. — Он попытался меня укусить, но я схватил его за руку, оттолкнул ее от шеи и развернулся, готовый нанести удар прямо ему в живот.

Он выругался, выстрелил с приливом вампирской скорости, а затем снова напал на меня сзади. Я увернулся от взмаха его руки, поворачиваюсь и бросая плечо ему в грудь, пытаясь вывести его из равновесия.

Его пятки впились в землю, взбивая грязь, но в следующую секунду он уже исчез, улетев с такой скоростью, что я упал на колени. Он снова появился передо мной так же быстро, запустив руку в мои волосы.

Его голова склонилась набок, а на губах заиграла улыбка.

— Уже стоишь передо мной на коленях? Какой хороший щенок.

— Пошел ты. — Я рванул вверх, схватил его за горло и прижал к ближайшему дереву с такой силой, что все существо закачалось.

Мои зубы были обнажены, мышцы напряжены, а гнев горячо пульсировал в моей груди. Я был в ярости по самым безумным причинам. Потому что он говорил обо мне так, как будто я ничто, потому что он имел такую большую власть над моим сердцем, из-за каждой невыносимой секунды, проведенной мной без него, и каждой мимолетной секунды, проведенной с ним. Больше всего я злился, потому что он не любил меня в ответ, и потому, что когда-то я чувствовал себя таким нерушимым, но теперь один-единственный отказ с его стороны мог полностью меня разбить.

Я оттолкнулся от него и направился к деревьям обратно к тропе.

— Сет, — позвал Калеб, но я не ответил, не зная, где сейчас находится моя голова, только то, что она была в штопоре.

Мой Атлас загудел у меня в кармане, и я вынул его и нашел новостную статью, ссылка на которую есть в групповом чате.

«Извращённая правда об извращённом короле», Тайлер Корбин и Порша Сильверстоун.

Мрачная тьма, распространяющаяся по нашей земле, — это злодеяние, которое больше нельзя игнорировать. Товарищи Фейри, спрячете ли вы голову в песок или нет, эта война осадила наши дома, и пришло время сделать то, что достойно уважения, и подготовиться к битве за возвращение нашего королевства.

Во-первых, следует отметить видеоролики, на которых близнецы Вега сжигают дотла Центр допросов Инквизиции вместе с запертыми внутри Фейри. Все не так, как кажется, изображенные Фейри вовсе не они, а монстр, носящий облик наших королев, чтобы опорочить их имена — иллюзия, призванная обмануть верующих. Вопрос: почему, после борьбы за справедливость и освобождения многих Фейри из такого заключения в этих центрах, Вега теперь повернулся против своих собственных людей? В таких усилиях мало смысла, но в истине можно найти много смысла. План, чтобы запятнать их имена ужасным врагом, и кто может больше подойти на эту роль, чем тот, кто называет себя королем, или, возможно, монстр, которого он называет королевой?

Воспоминаниями охотно поделились никто иной, как Дарси Вега и ее элизианская пара Лэнс Орион с момента их побега из плена во Дворце душ. Нажмите здесь, чтобы просмотреть тревожное свидетельство очевидца жестоких действий Лайонела Акрукса. Но он не единственный жестокий член королевской семьи при своем дворе, поскольку, похоже, Ложный Король подчиняется своей королеве, существу прямо из Царства Теней, нимфе, оскверненной тьмой, что делает ее невообразимо могущественной. Нажмите здесь, чтобы увидеть, как Лайонел сталкивается с гневом своей так называемой Теневой Королевы, когда она была им недовольна, и решите сами, какой силы нам следует бояться больше во дворце. Является ли Лавиния Умбра нашим истинным врагом, или Ложный Король держит ее под своим контролем?

Пришло время решить, дорогая нация, какого правителя вы хотите занять на своем троне. Если вы когда-то были преданы Лайонелу Акруксу, нет ничего постыдного в том, чтобы изменить свое мнение теперь, когда его истинная природа раскрыта. К восстанию присоединились многие Фейри, стоявшие по другую сторону некогда непреодолимого моста. Например, Порша Сильверстоун, бывший глава The Celestial Times, однажды назвала Лайонела Акрукса прекрасное изображение Фейри после давних профессиональных отношений с ним, пришла работать в The Daily Solaria после своей смелой работы с повстанцами, раскрывая самые темные секреты Дракона. Среди них убийство его любимого брата Рэдклиффа Акрукса, который уже давно встал на великий путь, чтобы править вместе с другими советниками, чтобы принести мир в наше королевство. Увы, эта судьба была украдена из его лап, и теперь пришло время всем нам сделать то, что сделала Порция, и выйти из тени, чтобы заявить о своей верности праведной стороне этой войны.

Тори и Дарси Вега, теперь коронованные среди своего народа как королевы, просят вас вступить в ряды армии Истинных Королев, или, если вам угрожает тирания Лайонела, вступите в их безопасное убежище в Академии Зодиак, защищенное могущественными и древними Магия Феникса, которую не могут разрушить вражеские силы.

Присоединяйтесь к нам, и вы присоединитесь к стороне, борющейся за равенство, сострадание и мораль.

Я нажал на ссылку, чтобы посмотреть воспоминание о том, как Лавиния избивает Лайонела, мои губы растянулись в ухмылке, когда он начал умолять. Калеб подошел ко мне, наблюдая через мое плечо.

— Взгляни на него. Он жалок, — прошипел Калеб, касаясь моих пальцев, этого небольшого прикосновения было достаточно, чтобы мое сердце забилось сильнее.

Я схватил его за руку, зная, что нам не следует делать что-либо публично, но было темно. Кроме того, у меня были потребности Волка. Никто не будет подвергать сомнению это слишком сильно.

Наши пальцы переплелись, и грубое прикосновение его ладони к моей успокоило мой пульс.

Лунный свет подчеркивал высокий свод его скул и впадины щек, заставляя его выглядеть так, словно он был высечен из камня.

Так много людей погибло в этой войне. Но я был одним из счастливчиков, державшихся за жизнь, за которую все падшие отдали бы меня всем, что у них осталось. Возможно, вскоре я обнаружу, что удача убывает, и Калеб тоже. Действительно ли я хотел выйти за пределы Завесы, так и не поделившись самой отчаянной тайной своего сердца?

— Встретимся на территории Эйр через час — надень что-нибудь сексуальное, — сказал я, отходя от него.

— Почему? Что ты задумал? — спросил он так, будто надеялся, что я задумал какую-нибудь пакость.

— Увидишь. — Я игриво ухмыльнулся, а затем помчался по тропинке, обдумывая план, и мое сердце колотилось при мысли о нем.

Калеб был тем Фейри, который подарил мне луну, поэтому я планировала подарить ему небо.

Когда все было готово, я стоял возле Башни Эйр, ожидая появления Калеба. На мне были белые пуговицы, мои любимые рваные джинсы, косы в свежезаплетенных волосах, а на шее чувствовался тонкий землистый аромат одеколона «Элементаль номер 6».

Сомнения зародились, и я был в одной негативной мысли от того, чтобы отменить всю эту идею и никогда больше к ней не возвращаться. Но затем луна подмигнула мне в небе, и я понял, что она меня поддерживает. Сегодня вечером она находилась в фазе прибывающей луны, почти полная, но не совсем, дразнящая мир той маленькой темной частью, которую она держала скрытой. Как будто она оделась по такому случаю: в платье с разрезом на штанине, открывающем достаточно кожи, но не выдающим всю пекарню вместе с кексом. Ты, грязный маленький идиот.