Адель, тем временем, потягивала из трубочки фруктовый коктейль с нотками мяты и цитруса, и думала о том, что всё-таки не зря приехала в это место. Ей удалось на несколько часов выкинуть из головы Костю, отведать превосходные блюда и пообщаться с очень милым и интересным человеком. К ней снова вернулось ощущение жизни, и она задумалась, возможно ли так быстро забыть прошлые отношения и кинуться с головой в новые, и насколько она понравилась Максиму, и вообще, стоит ли рассчитывать на продолжение общения с этим человеком, или для него это просто ничего не значащий флирт.

— Вы уходите? — спросила Адель, когда мужчина сел напротив, положив на диван куртку.

— Только вместе с вами.

— Со мной?

— Конечно. Я подвезу вас, если вы не против. Или вы хотели ещё немного посидеть? Просто мне пора, но я бы не хотел, чтобы вы ехали на метро — уже поздно.

— Надо попросить счёт, — Адель очень удивилась тому, что он решил так неожиданно уехать, и не нашла, что ещё сказать на это.

— Нет проблем, я уже записал всё на мой счёт.

— Я могу сама за себя заплатить. И если вы торопитесь, я возьму такси, не стоит беспокоиться.

— Чек уже закрыли, так что вам придётся принять то, что я вас угостил. Это конечно некрасиво с моей стороны, но я как-то забыл, что в двадцать первом веке для женщины важно быть сильной и независимой. И я не тороплюсь, просто мне завтра очень рано вставать и нужно выспаться.

— Ладно, придётся сегодня побыть слабой и беззащитной, — уступила Аделина.

— Это плохо? — забеспокоился Максим.

— Это непривычно.

— Может это нормально, просто вы думаете иначе.

— Мы даже не напились, чтобы рассуждать о равноправии полов.

— Это упущение, но ничего — в следующий раз мы это исправим, — сказал мужчина, пропуская Адель вперёд через стеклянные двери.

***

— Вы знаете, что в моём ресторане есть услуга «Удиви меня»? — спросил Максим, выезжая на широкий проспект.

— И в чём она заключается?

— Гость может попросить удивить его, и мы приготовим блюдо, которого нет в меню.

— А если гость хочет суп, а вы приготовите рыбу?

— В таком случае гости просто заказывают по меню, то что хотят, а вот когда гость не знает, что выбрать или ему всё равно, тогда мы удивляем.

— И чём вы обычно их удивляете?

— Я беру свою кулинарную книгу, и первая подошедшая официантка называет страницу. Блюдо, которое записано на этой странице и становится сюрпризом.

— У вас есть своя кулинарная книга? — удивилась Адель.

— А разве у вас её нет?

— Если вы о той тоненькой тетрадочке, в которую я как-то раз записала как варить манную кашу, то да, в принципе, есть.

— Адель, вы очаровательны, — засмеялся мужчина, — не любите готовить?

— Не очень, хотя иногда у меня случаются дни, когда я хочу творить кулинарные шедевры. Тогда я полдня кашеварю, а потом полдня убираюсь на кухне и мою посуду. Правда мои изыски ест только папа, и то, только потому что очень любит меня.

— И кто же у вас готовит? — усмехнулся Максим.

— Я. Просто я готовлю то, что можно запихнуть в духовку и забыть на час.

— Тоже вариант. Я вот дома совсем не готовлю.

— А что же вы едите?

— Раз в месяц леплю пельмени или вареники и отправляю их в морозилку, или беру ужин с работы, если что-то осталось из заготовок, ещё заказываю пиццу и суши.

— А как вы воспринимаете, когда готовят другие? Я бы, наверное, постоянно сравнивала со своими блюдами, — задумчиво проговорила Адель.

— Если тебе выдали плохое качество, то, конечно, сравнение имеет место быть, но если это вкусная домашняя еда, которую готовят родственники или друзья, зачем сравнивать? Радуйся, что не ты у плиты стоял.

Адель засмеялась, ей очень нравилось непринуждённое общение с шеф-поваром ресторана. Девушка совсем забыла о времени, и только сейчас взглянув на часы увидела, что почти наступила полночь. Она смотрела на огни ночного города и наслаждалась последними минутами в обществе этого обаятельного мужчины. Когда выехали на улицу, где жила Адель, ей стало немного грустно от того, что придётся идти домой и оставить позади столь приятный вечер.

— Адель, могу я попросить вас оставить мне свой номер телефона? — спросил Максим, когда припарковался возле подъезда.

— Нет, — сердце девушки ушло в пятки, потому что это прозвучало, как категоричный отказ, — просто я разбила телефон, а новый ещё не купила.

— Очень жаль, — мужчина был расстроен, но вида не показал.

— Знаете, я через неделю загляну к вам и попрошу, чтобы вы меня удивили. Думаю, к тому времени проблема с телефоном будет решена, — конечно, Адель не готова была так быстро забыть Костю и броситься навстречу другому. К тому же у Максима был ребёнок, и это её настораживало, но мужчина очень заинтересовал Аделину, и она рассчитывала на продолжение общения.

— Я буду ждать, — мягко сказал он.

Максим протянул ей руку, и Ада несмело пожала её, но он не выпустил её пальцы, а напротив, прижал их к своим губам и запечатлел лёгкий поцелуй. Адель несмело улыбнулась и вышла из машины. Помахав на прощание, девушка скрылась в подъезде, а Максим ещё пару минут сидел, не двигаясь, прокручивая в голове этот приятый вечер.

— Ну и как ты? — спросила Наташа, когда они с Адель загрузили сумки в багажник и сели в машину.

— Никак пока, — девушка повернула на оживлённую улицу и поехала в сторону области.

— Совсем плохо?

— Да не совсем. Самое тяжёлое — это привыкать к тому, что я теперь одна. С одной стороны, это хорошо — сама себе хозяйка, делай, что хочешь. С другой… кроме Кости в моей жизни мужчин больше не было, и я не представляю, как себя с ними вести. Страшновато немного от неизвестности. Да и привыкла быть с ним, а теперь придётся отвыкать. Это как бросить курить — понимаешь, что надо, но зависимость очень сложно перебороть.

— Думаю тебе нужно время или мужик, который заставит забыть этого придурка, — фыркнула Наташа на слове «придурок».

— Не называй его придурком, пожалуйста.

— Адель! Он тебя ударил! — Наташа кипела от негодования, она искренне не понимала, почему подруга так спокойно относится к тому, что мужчина поднял на неё руку.

— Ты забываешь, что я его любила, и три года просто так из жизни не выкинешь. И потом, я его спровоцировала, — Аделина крепче сжала руль — воспоминания о том дне всё ещё отзывались в груди глухой болью.