— А может, ты просто боишься, что если у него будет семья, тебе в ней места не найдётся?

— Ничего такого я не думаю! Всё. Завершим этот разговор. Я сейчас найду провод, и подключим телек к ноуту.

Девушка встала и прошла в гостевую комнату, которую временно использовали как склад ненужных и нужных вещей после переезда.

Адель осталась сидеть на диване в шоковом состоянии. Она думала, что хорошо успела изучить свою подругу, но теперь эта уверенность разбилась вдребезги. У девушки сложилось ощущение, что она говорит с роботом, который запрограммирован выражать только на одну мысль в разных интерпретациях. Доводы Адель наткнулись на непробиваемую стену Наташиной веры в собственную правоту.

***

Адель сидела на диване, укутавшись в плед. Было темно, лишь телевизор освещал пространство большой гостиной. Наташа уже уснула на соседнем диване, хоть и обещала Адель веселье на всю ночь. Однако теперь девушке приходилось одной смеяться над шедеврами индийского кинематографа, которые, впрочем, обладают особенным шармом и привлекательностью.

Адель услышала, как в двери щёлкнуло, и повернулась на звук. Максим тихонько зашёл в квартиру, стараясь не шуметь. Он скинул ботинки и подошёл к дивану.

— Спит?

— Спит.

— Хорошо, — мужчина окинул взглядом журнальный стол, на котором стояло несколько не начатых бутылок пива и коробка с остатками мясной пиццы, и прошёл в свою комнату.

Адель стало неуютно и захотелось пойти домой, но уходить было неправильно, поскольку на следующий день они договорились пойти с Наташей по магазинам, как только встанут.

Теперь Адель было не до драмы, которая разворачивалась на экране. Она смотрела на тени, плясавшие на белой ткани диванов, и слушала, как в ванной комнате Максима льётся вода. Несколько раз она представляла себе его обнажённый торс, но тут же мотала головой, пытаясь выкинуть из неё это привлекательное видение.

Она услышала, как стихла вода, и через минуту раздались шаги мужчины, который ходил по комнате, открывая ящики комода и фасады шкафа. Адель смотрела на дверь его спальни и чувствовала, что начинает нервничать. Девушке не хотелось, чтобы он появлялся в гостиной, потому что не знала, как себя вести после сцены, свидетелем которой стала. Но вскоре ей пришлось задвинуть свои размышления в дальний угол подсознания, потому что мужчина вышел из комнаты и направился прямо к ней.

Максим шёл босиком, мягко ступая по ковру. На нём была белая футболка и светлые спортивные штаны. Лицо мужчины ничего не выражало. Казалось, он решил вытравить из себя все эмоции и успешно с этим справлялся.

Он сел рядом с Адель, и взяв из коробки кусок пиццы, стал с жадностью его поглощать. Девушка старалась не смотреть на мужчину, и приказала себе внимательно следить за развитием сюжета киноленты. Сосредоточиться было сложно, потому что от мужчины исходил пьянящий аромат свежести и мяты.

— О чём фильм? — спросил Максим, откладывая еду в сторону и открывая бутылку алкоголя.

— Она — простая девушка из бедной семьи и другой касты, он — богатый и самовлюблённый. У них любовь, но его хотят женить на другой, а её выдать замуж за престарелого соседа. Все поют и танцуют, а драматизм этого шедевра зашкаливает.

— Ада, я не буду говорить о том, что случилось днём, но я думаю, ты и так всё понимаешь, — внезапно сказал Максим.

— Я и не прошу тебя о чём-то говорить. Но теперь я понимаю, что ты имел в виду, говоря о том, что Наташа воспринимает всех твоих женщин в штыки.

— Угу, именно об этом, — он тяжело вздохнул и сделал несколько глотков пива, — я не знаю, как с этим быть.

— Ты же не хотел со мной говорить.

— Я передумал, — мужчина явно нервничал, и Адель это почувствовала, — Лена ничего для меня значит, но я тоже человек и мне хочется внимания от противоположного пола.

— Понимаю. Только вот, ты зря сейчас сказал, что она ничего для тебя не значит.

— Почему?

— Потому что теперь я буду думать, что женщины тебе нужны лишь с одной, вполне определённой целью.

— Это не так! — возмутился было Максим, но тут же сник, понимая, как ситуация выглядит со стороны.

— Тогда бы ты не пудрил мозги этой женщине, — Адель уже было не остановить. Ей решительно не нравилось, что Максим завёл этот разговор, а у неё даже не было возможности уйти.

— Думаешь, ей от меня что-то другое нужно?

— Думаю, это не моё дело, — отрезала Аделина.

Они замолчали. Адель смотрела на экран телевизора, но всё равно чувствовала на себе пристальный взгляд Максима. Ей ещё больше захотелось уйти, но она собралась и заставила себя взглянуть на него.

Мужчина слегка улыбался, и весь его вид красноречиво говорил, что он жаждет продолжить спор.

— Говори, — девушка сдалась.

— Ты не лицемерка, Ада. Ты говоришь то, что думаешь, но в силу возраста твои умозаключения иногда выглядят смешно.

— И это мне говорит человек, который не может приструнить собственную дочь?

— Она росла без матери и, если надо забыть о себе ради её спокойствия, я это сделаю, — в голосе мужчины послышались стальные нотки.

— Как бы я хорошо не относилась к Наташе, всё равно считаю, что она манипулирует тобой и очень умело. Впрочем, повторю — это не моего малолетнего ума дело, — хмыкнула девушка.

— Неужели ты обижаешься?

— Делать мне больше нечего! Разбирайся сам со своими женщинами и прочими тараканами. Думаю, нам стоит снова перейти на «вы»! — Адель сглотнула комок и стиснула зубы. Куда вдруг подевалось её самообладание, спокойствие и уравновешенность?

Она почувствовала, как его пальцы коснулись её волос и медленно стали пробираться к затылку, путаясь в непослушных кудряшках. Она хотела было отстраниться, сохранить дистанцию, но слишком устала и физически, и эмоционально, поэтому позволила себе положить голову на его плечо. Адель почувствовала тепло его тела, запах, дыхание. Она слышала, как бьётся его сердце — поначалу быстро и гулко, но потом ритм стал спокойным.

Максим залез рукой под плед и положил руку ей на живот. Адель ощутила спокойствие. Он не преступит границ, особенно после того, как она увидела его в объятьях другой женщины, и Ада это знала. Но как же ей было хорошо сидеть вот так, прижавшись к нему, и постепенно погружаться в сон, зная, что она не безразлична этому мужчине.

***

Наступило утро. Адель проснулась от того, что перестало хватать воздуха. Максим крепко сжал девушку в своих объятьях во сне. Ада попыталась отстраниться, но это было непросто. Девушка и не заметила, как оказалась в горизонтальном положении, да ещё и с подушкой под головой, и теперь гадала, как Максиму удалось провернуть все эти манипуляции не разбудив её.

Адель спустила ногу на пол и, стараясь не разбудить мужчину, аккуратно сползла на ковёр. Девушка встала и накрыла Максима пледом, который сполз вместе с ней. Она посмотрела на него — лицо спокойное, дыхание ровное, сейчас он казался Аделине невероятно красивым. Хотя, скорее всего, в ней говорили эмоции. Максим был ей небезразличен, и пора было признать это, как факт.

Адель посмотрела на подругу. Наташа спала на животе, обняв подушку. Девушка подумала было о том, что сказала бы Ната, увидев их с Максимом спящих в обнимку, но тут же отбросила эти мысли в сторону. Какая теперь разница?

Аделина заварила ароматное кофе и села на стул, поджав под себя ноги. Она закрыла глаза — спать всё ещё хотелось. Ада с удовольствием нырнула бы сейчас под плед к Максиму и прижалась к его груди, обняла и, наверное, закинула на него ногу… чтоб не расслаблялся. Девушка улыбнулась собственным мыслям, и эта улыбка вышла очень мечтательной.

— А мне кофе?

Адель вздрогнула от неожиданности. Максим положил подбородок на спинку дивана и наблюдал за ней, ехидно улыбаясь.

— Давно ты не спишь? — девушка опустила глаза и прикусила губу. Подглядывать, по мнению Адель было нехорошо.

— Достаточно долго, чтобы захотеть кофе.

Адель встала и подошла к кофе-машине. Девушка тяжело вздохнула. Мечты мечтами, а реальность такова, что им с Максимом не по пути. И причина этого посапывает на белоснежном диване, разбросав свои светлые локоны по подушке.