Я заскользил пальцами чуть ниже, и понял, что она намокла.
Господи, эта девушка сведёт меня с ума.
Но после этого Эмили пресекла все мои дальнейшие действия, с лёгкостью обойдя меня сбоку, и теперь я стоял и смотрел на то место, где всего несколько мгновений назад стояла она. Чёрт, надо было сразу задрать юбку и трахнуть её прямо у этой раковины.
Когда-то давно Эмили сказала, что мне нравится смотреть в зеркало, когда я кого-то трахаю, и она была права. Вот только мне нравится смотреть на то, как изменяется лицо девушек, когда я вхожу в них сзади. И сейчас мне чертовски хотелось трахнуть её перед зеркалом.
Я в последний раз посмотрел на себя в зеркало, провёл рукой по волосам, откидывая их со лба, а затем вышел из ванной, выключив за собой свет.
На кухне уже о чём-то тихо беседовали мама и Эмили. И это бесило меня. Эмили умела нравиться людям. И каждый был готов смотреть ей в рот, как только она открывала его. Она всегда была в центре внимания, все разговоры всегда сводились к ней. И если бы она была хотя бы немного менее заметна, то, возможно, всё было бы совершенно иначе.
- Детка, тебе чем-нибудь помочь? – спросил я, заходя на кухню. В глаза тут же бросились волосы Эмили, собранные в косу и перекинутые на бок, из-за чего передние пряди выглядели объёмнее. Я бы в жизни не предложил своей помощи, если бы это не был ещё один повод назвать Эмили «детка». Её бесило это, но сейчас она совершенно ничего не могла ответить мне на это.
Мама очень странно посмотрела на меня, но я полностью проигнорировал это, смотря на то, как Эмили медленно берёт в руки нож с разделочной доски, а затем с самой милой улыбкой поворачивается ко мне:
- Конечно, иди сюда.
Оказывается, готовить под руководством Эмили оказалось довольно забавно. Правда, сырая куриная грудка была довольно мерзкая на ощупь, но это были лишь излишки. Она улыбалась и терпеливо рассказывала мне, как правильно резать овощи, но у меня получались какие-то маленькие уродцы, а не аккуратные ломтики, как у Эмили, хотя я очень старался.
В какой-то момент Эмили, смеясь, положила руки поверх моих рук, и теперь управляла моими движениями, и эти чёртовы ломтики действительно получались лучше. Я повернул голову в её сторону, и заметил, что она чертовски сосредоточена на моих руках, но на её губах всё ещё играет лёгкая улыбка.
И я понял, что мне действительно нравится, когда она так сосредоточена на мне.
- Эмили, - тихо позвал её я, всё ещё не до конца осознавая, что я собираюсь делать.
Как я и рассчитывал, она повернула голову в мою сторону практически сразу и её глаза встретились с моими, а всего секундой позже я накрыл её губы своими.
И, твою мать это сведёт меня с ума, она тут же ответила мне на поцелуй с тихим, едва различимым стоном. Знаю, детка, знаю, я тоже это чувствую.
Именно в этот момент я просто слетел с катушек: зарычав, я притянул её к себе за талию, а затем опустил руки на её бедра и закинул на стол, посадив её прямо перед собой. Её ноги оказались раздвинуты, поэтому я тут же прижался к ней своим эрогированным членом.
Эмили запустила пальцы мне в волосы и слегка тянула их, всё ещё не отрываясь от моих губ.
Я просто пиздец как хочу её.
Так сильно я никогда в жизни не хотел ни одной девушки.
- Кхем, - напомнила о своём присутствии мама, которая всё это время сидела на кухне. Твою мать.
Кто просил её всё портить?
Эмили тут же слабо оттолкнула меня от себя и спрыгнула со стола, поправляя свою юбку.
- Извините, миссис Шедвиг, - тихо извинилась она и виновато улыбнулась своими покрасневшими от моих поцелуев губами, которые мне хотелось целовать ещё. – Такого больше не повториться.
И строгий взгляд мамы тут же растаял, она добродушно улыбнулась и махнула рукой:
- Да ладно, я же понимаю, что вы влюблены.
Остаток нашей готовки мы провели спокойно, лишь изредка обмениваясь какими-то комментариями.
Может быть, действительно попробовать начать готовить?
Я тут же дал себе воображаемую пощечину.
Не становить мямлей, Шедвиг.
Ты и готовка – две противоположные вещи. И ты в жизни не будешь готовить.
Но когда Эмили повернулась ко мне и улыбнулась, показав мне поднятый вверх большой палец, внутренний голос тут же заткнулся.
А может быть, он заткнулся из-за того, что кто-то внезапно позвонил в дверь.
И, что хуже всего, мама, издав тихое «ох», тут же едва ли не побежала к двери.
- Мам, кто это? – спросил я, выходя из кухни, чтобы лучше видеть входную дверь, но ответа я не услышал. Зато увидел пришедших: мать и отец Кевина, сам Кевин и его младший брат Зак.
Эмили за моей спиной тихо выругалась на французском.
Кевин, увидев меня, коротко махнул рукой в знак приветствия, а затем перевёл взгляд мне за спину и его улыбка померкла.
Я коротко махнул ему рукой, чтобы он зашёл на кухню и, дождавшись, пока он со скоростью света снимет кроссовки, захлопнул дверь на кухню.
- Пока ты не успел ничего сказать, дай нам всё объяснить, - шёпотом сказал я, вскидывая руку. – В общем…
- Давай я, - вмешалась Эмили и слабо толкнула меня в плечо, чтобы я подвинулся. – Если очень коротко, то моя мать – редкостная сука, которая достанет меня даже из-под земли, и мы с Артуром заключили что-то вроде сделки: он притворяется идеальным напарником, а я его девушкой, чтоб наши мамы отстали от нас. А потом я якобы брошу Артура, он будет строить из себя жертву, говорить матери, что он ещё не готов к отношениям, и сможет и дальше вести свою разгульную жизнь.
Кевин долго молчал, прежде чем сказать хоть что-то. И мы с Эмили его не торопили. И первым, что он сказал, было:
