— Могу предоставить тебе и другие слова, — сказал Коул, положив пистолет на кофейный столик.
Неужели это все происходит на самом деле?
Часть меня хотела взять Коула за руки и выпроводить за дверь, хотя я знала, что попытка вряд ли будет успешной. Другая часть просто не могла поверить, в то что происходило. Была еще третья часть — маленькая, глупая и неразумная, пищащая в восторге от того, что Коул находился здесь, на моем диване.
Хотя эта же часть была еще и в ужасе, потому что его настойчивость заставляла меня думать, что мы с мамой не в безопасности. Если бы я была честна к себе, уже давно признала, что так оно и было, но не могла понять, почему все казалось слишком нереальным.
Я переступила с ноги на ногу.
— Мне стоит… Волноваться обо всем этом?
Взгляд Коула встретился с моим. Внезапно Коул встал и очень быстро оказался прямо передо мной. И вот он уже касался меня, ладони нежно легли на мои щеки, а сердце рвалось из груди.
— Неважно, что я отвечу. Ты уже волнуешься об этом.
Ложь вертелась у меня на языке, но, глядя в глаза Коула, я прошептала правду:
— Я схожу с ума из-за этого.
— Любой сходил бы, — негромко сказал он. — Даже если бы не… Ну, не пережили того, что пережила ты.
Я поморщилась и зажмурилась, а Коул поглаживал большим пальцем мою щеку, стараясь убрать тревогу. Я не знаю, почему продолжила:
— Иногда я думаю, упускала ли знаки прежде. Понимаешь? Сигналы, говорящие о том, что Жених идет за мной. Пропустила ли я их?
— Даже если они и были, ты бы не узнала заранее, что это произойдет. — Голос Коула был нежным, как и его прикосновения. — И я не говорю, что сейчас это и есть знаки, но лучше перестраховаться, чем пожалеть.
Проглотив ком в горле, я открыла глаза.
— Если бы… Если не мое прошлое, стал бы ты настаивать сейчас?
На лице Коула задергался мускул.
— Саша…
Я отстранилась, увеличивая пространство между нами. Разочарование заполнило меня, как и тогда в его доме. Я не хотела, чтобы мое прошлое побуждало Коула на поступки. Было глупо надеяться, что этого не произойдет.
Ком в горле вернулся.
— Ты не должен делать этого из жалости ко мне, Коул.
Он наклонил голову в сторону и нахмурил брови.
— Я не жалею тебя.
Я едва не рассмеялась.
— И ты не должен делать это из чувства долга после случившегося.
На лице Коула появилось понимание.
— Знаешь, нам еще многое предстоит обсудить. Например, ту чушь, что ты наговорила на моей кухне, прежде чем выбежала из дома.
Моя спина напряглась.
— Нам не нужно ничего обсуждать. Что тебе нужно, так это…
— О, мы поговорим об этом, но попозже, а пока ты можешь злиться, говорить мне, что я веду себя неразумно и придумывать любые сумасшедшие причины моего поведения, но я не уйду. — Сказал Коул, и его глаза полыхнули. — Черта с два я снова тебя оставлю.
Коул не уехал. Спорить с ним из-за решения остаться я не хотела.
Я не осталась в своей милой гостиной. Она не такая шикарная, как у Коула дома.
Я забежала в спальню лишь для того, чтобы вспомнить, что мне нужно в ванную.
Так что спустя пару минут негодования от мысли, что Коул находится здесь, потому что чувствует себя обязанным защитить меня от неведомой угрозы, которой, возможно, и в помине не было, я распахнула дверь и вышла в узкий коридор. Коула я не увидела, но, судя по звукам, он нашел пульт от телевизора.
И правда, он с комфортом сидел на моем диване, глядя на экран.
Я не могла в это поверить.
Быстро завершив свои вечерние процедуры, я вернулась в спальню, пытаясь побороть желание хлопнуть дверью изо всех сил. Мне нужно было поговорить с Мирандой.
Вот только телефон остался в сумочке на кухонном столе.
А возвращаться за ней я не собиралась.
Раздевшись, я схватила первую попавшуюся вещь из шкафа и натянула ее через голову. На двери моей спальни не было замка и последнее, чего мне сейчас хотелось, так это чтобы Коул увидел меня полуобнаженной, если решит внезапно зайти проведать.
