- Загубил дочь, гад! Загубил ведь… Чтоб тебя!
Френсис вошла в комнату кузины и присела на кровать. Ее сердце сжалось от страха. На лице Анжелики выступили бисеринки пота, дыхание было тяжелым. Она что-то шептала, глаза под веками быстро двигались. Бедняжка находилась без сознания, бормоча бессвязные слова. Френсис прислушалась. Анжи звала отца…
Вскоре пришла миссис Читдаун, и они начали делать Анжелике холодные компрессы, пытаясь сбить жар. Но полотенце моментально высыхало на ее разгоряченном лбу. Дело было совсем плохо.
К утру мужчины привезли доктора. Тот осмотрел девушку и с беспокойством произнес:
- Как я и предполагал, раны воспалились. Нужно срочно произвести иссечение поврежденных тканей.
- Если нужно, то приступайте! – воскликнул граф. – Он стоял в коридоре, заляпанный грязью с ног до головы.
- Леди Анжелике требуется дать чуть больше опиума. Эта процедура очень болезненная и, скажу вам честно, она может не помочь, - доктор отвел глаза. – Я сделаю все зависящее от меня, а вам лучше помолиться.
Френсис заплакала и выбежала из комнаты. Помогать осталась миссис Читдаун.
Графу казалось, что прошла целая вечность. Он переоделся в чистую одежду и теперь сидел на полу у спальни Анжелики, сжимая в руке стакан с виски. Мортимер был так поглощен своим горем, что даже не слышал, как отворилась дверь.
- Ваше сиятельство…
- Что с ней? – Торнтон резко поднялся.
- Леди Анжелика спит под действием опиума. Я вычистил раны, и теперь нам остается надеяться на благополучный исход дела, - ответил доктор Лекс, опуская рукава рубашки. – Тампоны с мазью нужно менять каждые три часа. Но я уже дал распоряжения миссис Читдаун…
- Я сам стану ухаживать за ней, - глухо произнес граф. – Мне нужно видеть, что она дышит.
- Тогда пойдемте, я покажу вам, как правильно накладывать мазь и очищать раны, - вздохнул доктор. – И не забывайте давать леди Анжелике воду.
* * *
Торнтон не сводил глаз с Анжелики. Графу казалось, что стоит отвести взгляд, и она перестанет дышать. Сейчас у него было много времени, чтобы поразмышлять над чувством, которое пришло совершенно неожиданно, незаметно… Торнтон всегда думал, что современные леди — легкомысленные, поверхностные существа. Но Анжелика сломала все его убеждения. Наверное, это и привлекло, заставило по-другому посмотреть на женщин. Такой, как она, больше не будет.
Раздался тихий стук, и Мортимер нехотя вынырнул из своих мыслей.
- Да, войдите.
Скрипнула дверь, зашуршали юбки, а потом за его спиной прозвучал женский голос:
- Дорогой, наконец-то я нашла тебя.
- Тетушка?! – граф резко повернулся. – Что вы здесь делаете?!
- Ты позволишь? – герцогиня подошла к кровати, чтобы посмотреть на девушку. – О Боже… Да ведь это действительно вдовствующая графиня Саффолк! Значит, все эти дурацкие слухи — правда…
- Вы не ответили на мой вопрос! – Торнтон взял ее под руку и отвел в сторону. – Как вы узнали, что я здесь?!
- Мне доставили письмо, из которого я узнала, что в столице высшее общество на ушах! Из-за тебя, Доминик! Во всех салонах только и обсуждают твою интрижку с беглой вдовой Саффолк. И это после помолвки с леди Шортер! Лорд Крофт даже не скрывает, что его нос сломан твоей рукой, описывая эту безобразную сцену в непозволительном ключе! Репутация леди Анжелики погублена, а твоя висит на волоске! Если бы не твоя предстоящая женитьба, то все бы закрыли глаза, но король не простит такого! – возмущенно заговорила тетушка. – Ты неизвестно где пропадаешь! Я не видела тебя уже несколько дней! Но стоило мне хорошенько поразмыслить, как ответ пришел сам собой! Леди Саффолк должна быть где-то поблизости! И я вспомнила наш разговор о полковнике Риддуке! Что ты творишь?! Вот послание от короля. Его Величество желает видеть тебя как можно скорее. Это твой шанс все исправить, дорогой!
Герцогиня протянула племяннику конверт. Торнтон взял его и швырнул в камин.
- Я и шагу не сделаю отсюда, тетушка. Плевать и на короля, и на леди Шортер.
- Сумасшедший! – воскликнула герцогиня, медленно опускаясь в кресло. – Ты понимаешь, что все твое благополучие висит на волоске?!
- О каком благополучии может идти речь, когда тебя принуждают жить с нелюбимой женщиной? Я все время буду в шаге от ненависти, презрения, обид, оскорблений к этому несчастному существу и себе. Жить из чувства долга — значит разрушать себя. Где же тут благополучие? А, тетушка?
- Ты готов из-за нее потерять все? – изумлённо прошептала герцогиня, кивнув на Анжелику.
- Я готов приобрести с ней много нового, - решительно ответил Мортимер. – Дай Бог только, чтобы Анжи выжила.
- Мальчик мой, ты боишься возненавидеть нелюбимую женщину, но все может случиться совершенно наоборот… - герцогиня подошла к племяннику и, взяв его за руки, посмотрела в глаза. – Ты возненавидишь любимую за то, что она лишила тебя многих возможностей. А то, что ты сделал это выбор по собственной воле, заставит тебя ненавидеть еще сильнее…
- Самое главное в том, что вы только что сказали, тетушка. Это «выбор по собственной воле», - граф обнял ее. – И я его сделал.
Пошли уже третьи сутки, а улучшения в состоянии Анжелики не намечались. Торнтон менял повязки, делал ей компрессы и покидал комнату, лишь когда приходили женщины, чтобы обтереть Анжи влажным полотенцем. Еду графу тоже приносили сюда. Но она не лезла в горло, стоило только представить, какие мучения испытывает его любимая женщина.
Лерой тоже оставался в доме полковника, чтобы поддержать семью, а еще для того, чтобы помогать справляться Френсис с атаками леди Хоггарт. Совершенно не смущаясь того, с какими намерениями она явилась в Серебряные озера, женщина осталась «погостить». Она целыми днями писала какие-то письма, составляла план предстоящего венчания. Размышляла над тем, кого пригласить на него, а кого нет. Естественно, эти нескончаемые потоки измышлений выливались на бедную Френсис, которая все это стоически терпела. Но девушка не решалась намекнуть матушке, что той пора возвращаться в город.
Однако всему приходит конец. Пришёл конец и терпению Френсис. Однажды после ужина миссис Читдаун отвела близнецов в их комнату, а остальные продолжали пить чай в гостиной. Леди Хоггарт некоторое время задумчиво постукивала пальцами по краю стола, а потом преподнесла свои размышления, которые, по-видимому, давно созрели:
- Дорогая, стоит подумать над тем, чтобы отправить мальчиков в приют. Когда-то этот дом станет твоим и они не должны думать о том, что имеют какие-то права… Да и вообще. Зачем эта обуза в виде детей всякого отребья?
- Что? Матушка, Люк и Лео не обуза! Как вы можете? – Френсис показалось, что она ослышалась. – И откуда вы узнали об усадьбе?
- Мне похвасталась ваша служанка. Ну, эта старуха… как ее? Миссис Маклин! – ответила леди Хоггарт. – Что полковник изъявил желание оставить Серебряные озера…
- Нам с Анжеликой, а не мне, - процедила девушка, вспыхивая от столь хамского заявления.
- Но, дорогая, ты ведь видишь, что улучшений нет… Анжелика, скорее всего, умрет, и нужно думать о будущем… - матушка словно не замечала состояния дочери и изумленного взгляда Лероя. – Вы с графом могли бы устроить здесь чудесное место для пикников, приглашать высший свет…
