– Я не хочу жить прошлым. Ты – моя судьба. – Дэн взял мою ладонь и повел пальцами по двойной линии жизни. – Соединив две жизни в одну, мы не только обретем друг друга, мы наконец обретем себя. Жить в гармонии с собой и окружающим миром – это ли не счастье?
– Счастье, – согласилась я. – Самое сложное – простить себя. Даже если все вокруг простили и забыли.
– Ну так простим друг друга и себя? Любовь поможет, – склонился Дэн ко мне, и я поняла, что шагнула с обрыва. От встречного ветра сами собой раскрылись крылья. Груз с плеч испарился. Лечу…
Вездесущие старушки дали нам понять, что пора бы и пообедать. Тени держались без хамства, но твердо (и подозреваю, что продержались бы час и два); мы этого не видели, но услышали бушующие страсти за кустами. Кажется, нас угораздило занять местный наблюдательный пункт бабушек, теперь те требовали освободить их собственность и не шокировать аморальным поведением местную святую общественность. Все-таки ребята профессионалы. Ни одного матерного и даже просто бранного слова в ответ на далеко не вежливые выпады – я бы так вряд ли смогла. Послушав, в чем нас обвиняют (однако какое богатое воображение!), Дэн предложил переместиться в более подходящее и романтическое место. Не хватало дипломатического скандала на почве дележа уличной скамейки. Смешинки, которые прыгали при этом у него в глазах, говорили, что он уже в подробностях представил такой скандал.
Машина ждала буквально за углом, и шофер уже стоял у открытой дверцы. Пока я тихо удивлялась, Дэн кинул ему пару слов, и мы тут же выехали на знакомую центральную улицу, а с нее свернули на плотину ГЭС. Дэн улыбнулся и показал взглядом за окно. Что там? Рассмотрев, я восхищенно охнула. Вдоль обочины с моей стороны протянулся ряд столбов с рекламными плакатами. Изображение на каждом последующем щите неуловимо отличалось от предыдущего. Двигались мы с приличной скоростью, поэтому взору моему предстал практически мультфильм – распускающаяся эльфийская роза. В конце плотины висел огромный плакат, и пейзаж, изображенный на нем, был мне знаком. Боже, это Даан’Элия! Ее разноцветье и знакомый берег реки. От ветра ли или от чего другого, но мне показалось, что картина живая. Дерево сбоку покачивало ветвями, и вода в реке неторопливо несла свои воды. Сердце защемило от ностальгии по ушедшему, от теплоты, нежности, от целого клубка чувств, теснившихся в груди.
– Я люблю тебя, – раздалось у уха.
Дэн обнял меня сзади и положил подбородок на плечо.
– И я люблю тебя. Никогда больше не оставляй меня, Дэн. Смерть души – худшее, что может произойти с человеком. Только воскреснув, понимаешь, как тяжко было там, в небытие.
– Не оставлю. Никто и ничто больше не встанет между нами! Клянусь!
Мы целую минуту простояли у этого плаката, пока ждали возможности свернуть направо, и в эту минуту я поняла, что жизнь начинается с чистого листа. Как это будет, как мне забыть и оставить прошлое, я еще не знала, но не сомневалась, что вместе мы справимся со всем.
– Я так скучала по этому тихому мирку. Интересно, каким он стал? Как там Нэль? Мы сходим туда? Сегодня?
– Прости, радость моя. Эту просьбу я выполнить не могу. Из вашего мира связи с Даан’Элией нет. Эта загадка все еще не нашла рационального объяснения.
– Жаль. А вообще ты там бывал?
– Конечно. Правда, нечасто. Нэль… не одобрил моего решения о женитьбе. Чаще туда Элиа ходит. Развлекает сына.
– У нее сын? Как она?
– Хорошо. Замужем, счастлива. – Дэн помолчал. – Я надеюсь с твоей помощью восстановить прежние отношения с ней.
– Что у вас случилось?
– Так… небольшие семейные разногласия. Думаю, с твоим появлением все уляжется само. Очень надеюсь. Мы позже поговорим об этом, хорошо?
Видно было, что это еще одна неприятная для него тема, поэтому я не стала продолжать. Не хотелось омрачать начало нового пути. «Однако скучно не будет, это точно», – мелькнула мысль.
Через пять минут мы подъехали к зданию, вывеска на котором гласила: «Ресторан «Мария».
– Ты не бывала здесь раньше? – улыбнулся Дэн, ведя меня по дорожке между вазонами с петуньями.
– Даже не слышала об этом месте.
– Я тоже, но идея с названием мне нравится. Говорят, тут замечательно готовят рыбу.
Внутри было миленько: прохладно, немноголюдно, оформлено со вкусом. Мы прошли к угловому столику, и пока усаживались, заказывая выпить чего-нибудь прохладительного, я заметила перемену в лице Дэна. В глазах его появился нехороший блеск, совершенно не сочетающийся с улыбкой, предназначенной мне. На другой стороне зала сидела компания молодежи – трое парней и три девушки, и взгляд Дэна был устремлен на них. Студенты как студенты, только отдыхают культурно. Пива-водки нет, пьют вино. Официант ушел, перестав заслонять обзор, и в зале на мгновение воцарилась тишина. Потом произошло синхронное движение: парни из компании подскочили как ужаленные и слаженно поклонились в пояс. Девушки удивленно застыли, готовые рассмеяться над чудачеством своих кавалеров. А на тех было просто жалко смотреть, такой испуг и стыд были написаны на их лицах. Вытянувшись по стойке «смирно», они не смели шелохнуться. Я вопросительно посмотрела на Дэна, тот еле заметно кивнул, мол, все нормально, и сделал манящее движение пальцами. Кинув обреченный взгляд на своих товарищей, от группы отделился один из парней и, как кролик к удаву, двинулся в нашу сторону.
– Развлекаетесь? – холодно поинтересовался Дэн после еще одного поклона, пристально рассматривая замершую фигуру перед собой.
– Ваше величество, мы не ожидали… позвольте объяснить, – сглотнул парень.
– По-вашему, виконт, я здесь затем, чтобы слушать чьи-то оправдания?
Молодой человек кинул на меня быстрый взгляд, снова сглотнул, нервно сжимая кулаки. Даже жалко его стало. Я уж открыла рот, чтобы попросить нас познакомить и тем самым разрядить обстановку, но Дэн повернулся и быстро передал мне в глаза: «Прошу, не вмешивайся. Они виноваты и знают это».
– У вас есть две минуты, пока мое настроение окончательно не испортилось, – небрежно бросил он. Парень попятился, но тут же остановился, потому что вслед ему донеслось: – Завтра в обед жду вашего наставника!
– Да, конечно, – окончательно сник виконт, но король уже не смотрел в его сторону.
Официант принес наш мохито, который я предложила вместо вина, и теперь Дэн с подозрением рассматривал содержимое своего высокого стакана.
– И как это пить? – пошуршав трубочкой среди колотого льда и листьев мяты, спросил он.
– Вот так, – показала пример я. – Обожаю мохито! Нет ничего лучше для утоления жажды.
– Недурно, – согласился Дэн, попробовав.
– Быстро же они ретировались, – констатировала я, наблюдая, с какой скоростью молодежь покинула помещение. Они бы и в минуту уложились, если бы не пришлось рассчитываться и ждать сдачи. Как ребята будут объяснять это девчонкам, даже не знаю. – Не слишком ли ты суров? Кто они? Из Лаэнтера, да?
– Я знаю, что у тебя доброе сердце, и знаю, что очень многие захотят воспользоваться этим. Поэтому послушай, что я скажу, и запомни навсегда: никогда не берись помогать человеку, не зная всех обстоятельств дела. Подлецов и хитрецов столько, что ты рискуешь быть втянутой в самые неприятные интриги. Мне бы не хотелось, чтобы чужие дрязги и склоки вставали между нами. Ты собиралась вступиться за них, но не знаешь…
– Я лишь хотела, чтобы ты представил нас друг другу.
– Они провинились и достойны наказания, а знакомство с тобой – огромная честь для любого из моих подданных.
– Но Дэн, что такого они сделали? Приличные ребята, не пьяные, культурные – что парни, что девушки. Не так одеты?
– Это мои студенты. Они здесь затем, чтобы учиться, а не волочиться за женщинами!
