— Да, мы спешно переоборудуем пять доков, которые используются для сборки Хэндисайзов, Панамаксов и Кайпсайзов, но это не решит проблему мощностей, которые понадобятся стране в случаи войны. Пока что мы не стоим этой цены. Сейчас мы одновременно силами нашей корпорации мы можем закладывать в сухом доке семь кораблей типа Сусанно, и обеспечивать деталями еще семь кораблей такого ранга на сторонних вервях. Кроме того, все семь мы не будем использовать, минимум два дока должны быть в резерве на случай ремонта поврежденных судов. Отремонтировать в девяти из десяти случаев быстрее, и что важно, дешевле. Чай не автомат, а сложнейшая техника, где даже проект тридцатилетней давности опережает технологически всё остальное на много лет вперед. Военные корабли — это квинтэссенция научной мощи, выраженной в материальной форме.
— Вы хотите сказать, что лучшие техномагические реакторы — это на кораблях?
— Не только реакторами живет корабль в море. Впрочем, мы кое-что подсматриваем у космической промышленности по части реакторов, как и они у нас.
— Кстати о сердце корабля, насколько я помню, у многих кораблей нет реактора на магических кристаллах. В чем разница?
— Если говорить о Петре Великом, то там только обычная силовая установка, корабль для защиты наших рубежей в акватории таких морей как Средиземное, Балтийское, Черное, а как-же вблизи портов на Тихом океане. А Сусанно — корабль для океана, предназначеный для службы в дали от логистических баз, отсюда и требование — иметь реактор, который будет основной силовой установкой. С ним корабль способен находиться в море месяцами без необходимости заходить в уютную гавань или таскать за собой танкер с горючкой. А имеющаяся СЭУ дизельного типа — запасная на случай, когда ну очень надо увеличить скорость хода, или, что случалось один раз, да и то на испытаниях прототипа, выход из строя реактора.
— Но почему бы не использовать такой корабль и в узких морях?
— Ограничение по водоизмещению, это первое. Океанический крейсер в океане и в море, две большие разницы в прицеле противника. А устанавливать реактор на корабли в два или даже в три раза меньшие по водоизмещению — пока не имеет смысла. Тут уже упираемся в возможные ресурсы и, как не банально, деньги. Легкий ракетный крейсер с реактором будет стоить в три раза дороже, чем без него. А океанический сверхтяжелый крейсер, ну примерно в полтора, зато без необходимости как-то думать о топливе в огромных таких вертикальных резервуарах, в которые в случае войны полетят дроны-камикадзе, и мы останемся без горючки.
— А разве в портах на западе страны не такая же ситуация? — уточнил ведущий.
— Там эту уязвимость компенсируют более плотной сетью ПВО, хотя я и считаю, что лазейку найти в них можно, если очень хочется.
В этот момент в гостиную вошла Олеся и присела по другую сторону от меня и начала слушать девушку в телевизоре. И вопрос крайне важный, так как я с сестрой буквально успели на уходящий поезд несколько мгновений тому назад, продав почти весь пакет акций Маэды. Нет, я понимал, что цена слишком завышена, и, кроме того, корпорация прямо сейчас не получит все те доходы, которые все им пририсовали. Но чтобы закрыли торги? Явно я чувствовал приближающийся медный таз над головой. И мое решение зафиксировало прибыль, дав мне еще два миллиона свободных средств, которые я потрачу на что-либо. Вот на производство багги и потрачу.
— Вернёмся к теме акций. Они выросли на двадцать процентов на фоне заявлений Императора. Так ли это больше, чем вы получите прибыли?
— Не знаю, в том то и дело. На нас заявление Его Императорского Величество свалилось как снег на голову. Всё будет зависеть от конкретных договорённостей между всеми сторонами.
— А что вам мешает дать рынку самому решать? Разве так не лучше?
— Если отпустить цены, трейдеры на спекулируют за пару недель рост акций вдвое. А потом пузырь то лопнет. Корпорации от того ничего не будет, а вот много кого, кто потеряет деньги. Я просто прошу людей посидеть несколько дней и обдумать, нужно ли вам влезать в это? А еще посчитать все в столбике — на какие прибыли будет действительно надеяться корпорация.
— Другими словами, вы не собираетесь проводить делистинг?
— Конечно же нет. Хотя в правлении корпорации предлагали начать постепенно выкупать акции, но для этого пришлось бы дать пузырю лопнуть. К счастью, мы не стали портить репутацию и поступили обратным образом. Нет, уходить с рынка акций мы не будем.
Далее она начала обсуждать с ведущей насколько вторжение в Шривиджаю угрожает экономике, и как сильно этот эффект будет накапливаться до достижения точки бифуркации. И с её мнением, что они сами страдают от военных действий и закрытия торговых маршрутов, я согласен. Скорее всего, они ограничатся на данном этапе захватом портов в северной Суматре и мелких островов вокруг Шривиджаи и заключат перемирие. Для их целей этого достаточно. Если наши на верху не дураки, они скорее пожертвуют экономикой, но затянут эту войну, чтобы те утерлись, но не получили даже каплю контроля в регионе. Не знаю по поводу вопроса дураков, но что у Владимира Второго, у него есть яйца, а этого сейчас вполне достаточно.
— Ты удачно продал их. Я сперва удивилась, с чего бы ты продавал хорошо растущие акции. Откуда ты узнал? — спросила Катя.
— Не поверишь, пятой точкой чувствовал. — усмехнулся я.
— Почему другие аристократы не пользуются спекулятивными инструменты фондового рынка? — спросила Олеся.
— Некоторые пользуются. Просто мало таких. Да и те боятся показаться либералами, хотя в общем-то просто прогрессисты.
— Но ты не стесняешься, в отличии от всех. Почему? — спросила Олеся.
— Не там честь дворянскую ищут, вот и всё. Нам вот эти все привилегии даны не просто так, а для того, чтобы мы были всегда готовы для войны. Мы должны быть государевыми холопами, вместо этого мы устраиваем показательное выпячивание всего своего дворянского достоинства. Нет, мне нужны деньги для того, чтобы иметь возможность вооружить своих гвардейцев. Мне нужны деньги, чтобы начать развивать то, о чем пока я не могу вам сказать. Слишком амбициозным мне самому это кажется. И я пойду на любые честные способы увеличить как значимость рода, так и его возможности.
— Освоение аномалий для этих же целей? — уточнила Олеся.
— Конечно. Для будущих планов я хочу получить контроль над какой-нибудь важной аномалией, получив внутри аванпост. Мне нужен будет примерно через четыре года источник магических ресурсов. К этому моменту я хочу иметь род, сила которого примерно равна великому князю, будь то финансы или мускулы.
— Вот значит, как? — удивилась Катя. — Ты мне таких откровений не давал ранее.
— Вот решил поделиться образом будущего. — пожал я плечами. — Просто стал увереннее в себе и своих людях.
— Претендуешь на власть? — уточнила Катя.
— Вот еще. Сила нужна чтобы никто не приходил к тебе. Зачем самому нарываться на противостояние в этом серпентарии? Ладно… вернёмся обратно в реальность. Мне нужно в Сиам и Данциг. На мебельке уже нет нужных пород из Сиама. Готовьтесь к тому, что поедем туда вместе, там есть аномалия, в которую мы должны спуститься для развития твоих способностей электричества, Катя.
— Что за аномалия? — удивилась Катя.
— Увидишь. Там сильная электрическая составляющая. Но мы пройдем лишь по её краю, опасная жутко, Класс А.
— Зачем же нам идти туда? Раз это так опасно? — удивилась Олеся.
— У края не так и опасно. Кроме того, я смогу парировать угрозу от монстров на краю аномалии. Да и Катя быстро разберется как использовать свой дар к электричеству против них. А еще, дерево хорошо против электричества. Потренируйтесь вместе над блокировкой электрического заряда древесными заклинаниями.
— Хм… пойду прочитаю про это… — встала она.
— Кстати, Олеся, ты случайно пришла или знала, что Маэда Юки даст интервью?
— Нет… я просто услышала, что у вас она по телевизору разговаривает о чём-то. Пришла лучше послушать. Всё же, ты вот только продал акции Маэды, зафиксировав недушную прибыль.
— Ты услышала? С третьего этажа? — удивился я чуткому восприятию девушки.
— Ну да. «Ты же сам говорил мне, что нам следует рассчитывать на собственные силы», как-то так Катя сейчас сказала тебе? — улыбнулась она, повернувшись в пол оборота. — Ладно, решайте уже свои проблемы, не буду подслушивать.
Я обалдевши смотрел ей в след. Это что за слух надо иметь, чтобы услышать, и отфильтровать его сквозь телевизионную болтовню. То есть, она теперь знает, что меня домогается сестра? Вот черт. С другой стороны, она все равно живет с нами, а сестра уж больно напориста. Долго это скрывать не пришлось. Но как она услышала? Разве что, специально подслушивала под дверью. Но я точно знаю, что она была у себя.
И тут я ужаснулся, посмотрев на декоративные лианы, растущие по стене за нами. И тут же заблокировал пространство вокруг них полями барьера.
