Действительно, в болотистой низине оказалась вполне себе приличная речка, с полностью заросшими кустарником берегами. Правда, никаких красноармейцев в том месте, куда вышел попаданец, не нашлось.
Напившись, умывшись, хоть как-то приведя себя в порядок, Вася перекусил тем, что оставалось у него в бауле. А ещё после скромного то ли завтрака, то ли обеда он принял весьма важное для него решение.
Раз уж так получилось, то, наверное, надо было бы попаданцу хоть на какое-то время заховаться куда-нибудь, чтобы осмотреться и обезопасить себя от всяких неожиданностей. А уж вещи, которые все ещё остались при нем, он уж найдёт как передать советскому командованию. Было бы желание, а повод всегда найдётся.
* * *
— Тётка Ганка! Выйдите, пожалуйста, пойдёмте со мною!
Молодая, худенькая не то женщина, не то девушка, а, может быть, даже ещё просто девчонка, не очень-то и высокая, лет так как бы около пятнадцати-шестнадцати, скромно одетая, стучалась в малюсенькое окошко захудалого домика, с не менее захудалыми воротами и прочими пристройками. Хотя, все те десяток домов, что по обе стороны всё ещё зелёной улицы небольшой деревушки, местечка, со всех сторон окружённой густым лесом, были примерно такими – одни чуть получше, другие – почти такие же.
— Что случилось, Алеся?
Через еле державшуюся калитку на улицу выпорхнула, почти выбежала женщина уже зрелых лет, тоже не очень хорошо одетая, примерно такой же комплекции, как и у девчушки. Видно было, что просьба Алеси её сильно взволновала.
— Там, у вас в задах, у огорода, польский офицер, раненный лежит, без сознания.
— Польский офицер? Откуда же он мог тут взяться? Кажись, убегли они? Говорят же, что Советы, красные пришли? — чуть не всплеснула руками старшая.
— Пришли-то, пришли. Но тут дядя Михась только что из Каменца воротился. Люди пошли послушать его. Я тоже была там. Говорит, что красные всё ещё воюют у Бреста, но уже как бы и с немцами. Сказывал, что сцепились они отчего-то друг с другом.
— Как, у них что, одна война с поляками не успела закончиться, так уже другая с германцами началась? О, боже, боже, чего же ждать-то далее?
— Может, всё обойдётся, тётка Ганка? Дядя Михась что-то говорил, как будто по слухам, постреляли они друг в друга вчерась вечерком и ночью всласть, а потом как бы и успокоились. Сегодня, сказывал, что и не стреляли вовсе. Только копали и копали землю, по слухам, немцы в Видовле и вокруг него, да ещё в самом Бресте, а красные – под ними и Каменцем. Да ещё машин своих с пушками, всяких танков и солдат нагнали, говорит, что те, что эти, без числа. И самолетов там, в небе, появилось видимо-невидимо.
— Как бы не началось? Ладно, пойдём, посмотрим, Алеся. Только с чего ты взяла, что там лежит польский офицер?
— А у него шинелька офицерская.
Две женщины, постарше и совсем молодая, торопливо свернули в узкий переулочек и мимо невысокой ограды из жердей быстро добежали до места. Здесь, на опушке леса, практически вплотную приткнувшегося к небольшим огородам, на пожухлой траве, как-то по-детски, свернувшись в калачик, тяжело дыша, действительно лежал молодой коренастый мужчина с испачканным и исцарапанным лицом.
Как ни странно, одет был раненный совсем не по-военному. Ничего, кроме польской офицерской шинели с жёлто-синей полосой у углов воротника и небольшой полевой сумки, тоже военного образца, может, чуть коротковатой стрижки, не выдавало в нём военного. Обычное лицо, не такое уж и красивое, правда, весьма высокое и крепко сбитое тело, наверное, сильное, раз и руки у него из-под шинели выглядывали крепкие и жилистые. Одет был он вовсе в мирную одежду – в широкие темноватые брюки и слегка видневшуюся из-под шинели сероватую куртку. На ногах у раненного были грязные ботинки, только очень большие, с слегка сбитой местами подошвой.
Пожилая женщина присела возле тяжело дышащего мужчины. Она тут же откуда-то вытащила небольшой, типа носового, платочек, аккуратно намочила краешек своей слюной и стала осторожно вытирать его лицо. Раненый, похоже, действительно был без сознания, так как он на это никак не отреагировал.
Женщина старательно продолжила начатое. Грязь и частицы застывшей, похоже, просочившейся сквозь мелкие порезы крови, постепенно очистились, и на свет выступило лицо молодого, всего лет под тридцать, мужчины.
— Тётка Ганка, это же ваш Василь! Не может быть! А говорили, что он погиб где-то под Варшавой? Хотя, не знаю, вроде и не он? С другой стороны, действительно, почти как вылитый. Очень сильно похож. Точно он!
— Василь, родной, сыночек, вернулся!
Пожилая женщина всё вытирала и вытирала лицо молодого мужчины. А с её глаз, то растекались безостановочно по лицу, то падали вниз на землю слёзы, возможно, матери, наконец-то дождавшейся сына с безжалостной к её мольбам войны.
Из рапорта: Начальнику особого отдела четвёртой армии. 22 сентября 1939 года. Как Вам уже известно, вчера, в течение 21 сентября, в районе населённого пункта Речица, северо-восточнее Брест-Литовска, произошли два неприятных и нежелательных для нас боевых столкновения с участием немецких частей. Сначала, около двух часов дня, немецкая усиленная пехотная рота попала в засаду неизвестного польского отряда, предположительно, вырвавшегося из Брестской крепости, и была полностью уничтожена. Потом, уже в районе девятнадцати часов вечера, немецкие части, силой до батальона, по неизвестной причине первыми открыли огонь по некоторым подразделениям нашей двадцать девятой и тридцать второй легкотанковых бригад. В ходе ожесточенного боя нашими частями, под общим командованием командира первого батальона майора Черняховского И. Д., противник был полностью разгромлен, а его остатки были вынуждены отступить к населённому пункту Видовля. Согласно рапорту и дополнительным телефонным и радийным сообщениям майора Черняховского И. Д., на месте произошедших боевых столкновений противником оставлены некоторые образцы вооружения и разных видов техники немецкой армии, в том числе новейшие танки типа Т-III и Т-IV , с повреждениями различной степени, полученными в ходе боя. Кроме того, интерес для изучения могут представлять различные виды стрелкового оружия, прочего имущества и особенно, средства связи, оставленные противником. Мною был немедленно отдан приказ о доставке всех доставшихся трофеев, любой степени повреждения, и как можно быстрее, в распоряжение особого отдела бригады. Вероятно, именно из-за первого нападения польского отряда на немецкие части, товарищу комбригу Кривошеину в течение всего светлого времени 21 сентября было отказано в доступе в Брест-Литовск для заранее оговорённой встречи с представителями немецкого командования, прежде всего, с командующим немецким девятнадцатым армейским корпусом Гейнцом Гудерианом. Как было официально заявлено нашей делегации немецким комендантом города, на тот момент генерал в Брест-Литовске отсутствовал, как стало известно нам уже чуть позднее, в связи со срочным выездом на место вышеназванного происшествия. По имевшимся у нас предварительным данным, в районе населённого пункта Речица, примерно после восемнадцати часов вечера, неизвестным польским снайпером было совершено удачное покушение именно на генерала Гейнца Гудериана. Согласно некоторым агентурным сведениям, полученным из Брест-Литовска, глубокой ночью ещё двадцать первого сентября, генерал, не приходя в сознание после полученных им тяжёлых ранений, скончался. Нами организована дополнительная и более тщательная проверка этих сведений. Предположительно, именно это покушение и спровоцировало почти одновременные боевые столкновения между частями немецкого девятнадцатого армейского корпуса и нашей двадцать девятой легкотанковой бригады, прежде всего, в районе Речицы, а затем, примерно через полчаса, и Брест-Литовска. Хотя, не стоит исключить и того варианта, что немецкое командование, в первую очередь, просто хотело отбросить наши части подальше от города. Докладываю, что командиром первого батальона майором Черняховским И. Д., немедленно после боевого столкновения и на утро следующего дня, были организованы поисковые операции в близлежащем лесном массиве, откуда, согласно показаниям пленных, предположительно мог вести огонь польский снайпер. Поисковым группам удалось выявить его позицию и там, к сожалению, были найдены только две винтовочные гильзы, несомненно, польского производства. Предположительно, все остальные вещественные доказательства с места происшествия, согласно показаниям пленных, оружие польского производства и вещи, брошенные неизвестным снайпером, в том числе, как будто, и документы на имя неизвестного польского офицера, уже находятся у немцев, и их состав и содержание установить не удалось. Кроме того, в этом лесном массиве красноармейцами из состава тридцать второй танковой бригады пленён польский военнослужащий, который показал, что их пехотная часть, организованная из местных резервистов, отношения к засаде не имеет. По некоторым данным, в нападении на немецкую смешанную колонну действительно участвовали подразделения, вырвавшиеся из Брестской крепости. Приняты меры по их поиску, для стабилизации обстановки в нашем тылу. К сожалению, в районе севернее и северо-восточнее Брест-Литовска частям нашей бригады пришлось отойти на два километра к востоку от ранее занятых позиций и занять оборону по всей линии соприкосновения. В течение ночи с двадцать первого на двадцать второе сентября кратковременные боевые столкновения между нашими отдельными подразделениями и некоторыми частями противника продолжились и остановились только к примерно десяти часам утра. В настоящее время боевых столкновений нет, и части бригады прочно удерживают занимаемые позиции. По некоторым агентурным данным, в район Брест-Литовска противник срочно подтягивает свои резервы. В свою очередь, ожидаем прибытия подкреплений и к нам. Некоторые подразделения тридцать второй легкотанковой бригады уже заняли позиции восточнее Брест-Литовска, во втором эшелоне от линии соприкосновения с противником. Командование бригады готово ко всяким неожиданностям и ждёт результатов переговоров между представителями нашего и немецкого командования, с тем, чтобы продолжить выполнение ранее поставленной задачи по занятию Брест-Литовска и прилегающих к городу районов, отходящих в зону нашей ответственности. Кроме того, довожу до Вашего сведения об одном неожиданном и чрезвычайно важном происшествии, случившемся на ныне подконтрольной нам территории, с участием личного состава двадцать девятой легкотанковой бригады. Сегодня, двадцать второго сентября, около десяти часов утра, в городе Пружаны ко мне обратился сержант Васильев А. В., как раз и прибывший с района населённого пункта Речица. Он сразу же, в отсутствие посторонних свидетелей, предъявил мне два свёртка, завёрнутые в его запасную одежду. Первый из них оказался около метра в длину и сантиметров сорок в ширину. Он являлся довольно тяжёлым, весил до пятнадцати килограммов веса. Второй свёрток был объёмным, примерно в два раза меньше первого по размерам и легче, до десяти килограммов веса. В ходе дальнейшего исследования предъявленного, в присутствии только самого предъявителя, в первом свёртке, под слоем личной запасной одежды сержанта и комплекта военной маскировочной формы зеленовато-пятнистого вида неизвестного происхождения, мною было обнаружено: — неизвестный ранее вид оружия, около метра длины, с круглым, диаметром 40 миллиметров, с расширяющимся в конце, стволом; — две специальные матерчатые сумки, в одной из них найден, предположительно, неизрасходованный длинный снаряд к указанному вначале оружию; — короткий, предположительно, автоматический карабин калибра 7,62 миллиметра, неизвестного ранее вида, с деревянным прикладом и изогнутым магазином из неизвестного материала, в котором обнаружено двадцать три патрона промежуточного, между пистолетными и винтовочными патронами, типа.
