— Я говорю, что нам нужно провести некоторое время порознь.
Я чувствую свой пульс в горле.
— Ты... ты хочешь сказать, что покончила со мной?
Она качает головой и потирает лоб, как будто я ее напрягаю. Как будто это последний разговор, который она хочет вести.
Я тоже.
— Я не могу с тобой расстаться. У нас будет общий ребенок, но мы должны сделать шаг назад от остального.
Я не могу ее правильно расслышать. Я потерял Люси. Я потерял одного из своих детей. Теперь я теряю ее.
— Сделать шаг назад от отношений, которые мы строили? Сделать шаг назад от ощущения счастья? Сделать несколько шагов назад от занятий любовью?
Она сморщилась.
— Не называй это так.
— Не называй это как?
Ее челюсть сжимается в гневе.
— Заниматься любовью. Мы не занимаемся любовью, Даллас, потому что мы не любим друг друга. Мы трахаемся. Вот и все. Мы с тобой оба это знаем.
— Ты знаешь, что это неправда! — выдавил я, борясь с желанием повысить голос. — Если бы мне было интересно только трахаться с кем-то, думаешь, я бы стал делать это с самой сложной женщиной в мире? — Я качаю головой и наклоняюсь. — Я делаю это, потому что влюбляюсь в тебя. А не для быстрого траха!
— О, черт!
Я спотыкаюсь при звуке голоса Стеллы и смотрю на дверной проем, чтобы найти ее стоящей там с моими родителями.
— Не вовремя? — с сожалением спрашивает Стелла, слезы застилают ей глаза. — Прости, я не умею стучать.
По щекам моей мамы текут слезы. Мой папа прижимает кулак ко рту, чтобы побороть свою обиду.
Они знают, даже не задавая вопросов.
Я бегу через всю комнату, чтобы обнять маму, поглаживая ее по спине, пока она выплескивает свою боль, а затем перехожу к отцу. Он не очень любит обниматься, но крепко прижимает меня к себе, понимая мою боль.
Я откидываюсь назад на пятки.
— Вы не оставите нас на минутку?
Они кивают, и я снова оказываюсь рядом с Уиллоу, когда они уходят. Я провожу другой рукой по лицу и пытаюсь контролировать дыхание.
— Ты не можешь верить, что я не влюблен в тебя. Я пытался показать тебе, как нам чертовски хорошо вместе.
Ее подбородок дрожит, когда она готовится разбить мое гребаное сердце.
— Может, я и моложе тебя, но я не глупая, Даллас. Нам весело вместе. Мы нравимся друг другу. Нас тянет друг к другу. Но твое сердце не готово к кому-то еще. А мое сердце не настолько цело, чтобы отдать кому-то часть, которую я не уверена, что получу обратно. Мы были пойманы моментом, двигались слишком быстро, хотя в самом начале мы сказали друг другу, что отношения не обсуждаются.
— Это было до того, как я привел тебя в свою жизнь, до того, как ты показала мне, как прекрасно тебе было с моей дочерью, до того, как ты показала мне, что значит быть счастливым снова.
Она смотрит на свой живот, не говоря больше ни слова. Она сказала то, что ей было нужно, и теперь, она закончила.
— Значит, вот оно, да? Куда ты хочешь, чтобы мы пошли? Я потерял двух людей в своей жизни, которые, блять, что-то значили. Нет, пусть будет три, если ты уйдешь от меня.
Она склоняет голову и гримасничает.
— Пожалуйста, посмотри на меня. Черт возьми, посмотри мне в глаза и скажи, что я тебе не нужен.
Она выглядит почти хрупкой, опустившись на кровать.
— Я понимаю, что ты расстроен из-за нашего ребенка, но, пожалуйста, не пытайся делать вид, что тебе больно, потому что я прошу пространства. У нас бы ничего не получилось, потому что ты не готов открыть мне свое сердце.
— Рад, что понимаю, где я нахожусь с тобой. — Я отталкиваюсь от перил на кровати. — Мне нужно немного воздуха.
Я выхожу из больницы, не останавливаясь, чтобы поговорить с кем-нибудь еще, сажусь в свою машину и бью кулаком по рулю, вымещая на нем весь свой гнев. Боль ударяет меня как кирпич. Я позволяю слезам свободно падать, и я уверен, что мое сердце умирает в моей груди.
Мои слезы наконец-то начали высыхать от потери Люси.
Я снова в начале пути.
Моя жизнь продолжает рушиться.
ДАЛЛАС
Одиннадцать месяцев назад
