— Вот она.

Он опустился на песок и сел, скрестив ноги. С тревогой я наблюдала за выражением его лица, пока он читал. В первый раз я показывала кому-то то, что написала. Я очень сильно хотела, чтобы она понравилась ему. Я чувствовала, как будто даю миру жизнь и жду, что кто-то придет и скажет, есть ли у моего ребенка дефекты или нет.

Один или два раза Себастьян улыбнулся, когда читал, затем поднял голову.

— Она, правда, хороша.

Я скептически посмотрела на него …

— Так и есть! Мне правда понравилась шутка о гавайском пехотинце из морской пехоты, который мчался на берег, чтобы атаковать, но решил сначала поймать хотя бы одну волну.

— Тебе правда она понравилась?

— Она хорошая, Каро.

— Ты бы сказал так в любом случае.

Он улыбнулся.

— Вероятно, но, к счастью, я это и имею в виду. Это позволит людям понять серфинг и способ военных заниматься им. Она написана очень грамотно. Но есть одна неточность...

Я знала это.

— У тебя опечатка здесь: ты вставила truster вместо thruster (thruster (он же шортборд) — самый распространенный тип доски для серфинга тремя плавниками)

— Где? Покажи мне.

Он рассмеялся.

— Просто пошутил.

Я подняла бровь:

— Хмм, только представь, что слово thrusting поймут неправильно (прим. слово thrusting можно перевести как «толчки тазом/попой»)

Он ахнул, а я просто легла на горячий песок, купаясь в его внезапно жарком взгляде.

— Ты так прекрасна, Каро, — прошептал он, выпрямив свои длинные ноги, чтобы устроиться рядом со мной.

Я смотрела на него с глупой ухмылкой.

— Правда! — настоял он.

Он опирался на локоть, его голова лежала на его руке. Здесь его глаза выглядели серо-зелеными, а его кожа сверкала золотым оттенком в свете солнца.

— Ты прекрасен, Себастьян. Прекрасен изнутри и снаружи.

Он моргнул, удивленный моими словами, затем улыбнулся. Еще один кусочек льда откололся от моего сердца.

— Я думаю, что ты должен поцеловать меня.

Слова вылетели прежде, чем я поняла, что сказала. Я на самом деле имела это в виду.

— Я думал, что мы не собираемся... ну, знаешь... пока мне не исполнится восемнадцать.

— Верно, но это не значит, что ты не можешь поцеловать меня.

— Правда? — он выглядел восторженно.

— Возможно, ты предпочитаешь письменное приглашение?

— Нет необходимости, — прошептал он.

Я обняла его руками за шею и притянула его голову к своей, поглаживая его короткие, шелковистые волосы. Его мягкие губы коснулись моих, и желание разгорелось внутри меня, проносясь по моим венам с бешеной скоростью. Мягкий, бессловесный звук покинул его горло, и мой язык был у него во рту, смакуя его вкус, пробуя его желание.

Я провела руками по его спине и с рвением потянула его футболку вверх. Затем я провела ногтями по его спине, заставив его задержать дыхание. Он резко отстранился и стянул футболку через голову, затем его голая грудь прижалась ко мне, и он начал опускать меня на песок. Его эрекция ощущалась возле моего живота.

Боже! Как я хотела его. Снова ощутить его внутри себя, чтобы понять, почувствовать, что я желанна и любима, и нужна.

Одна его нога была между моих, и он провел рукой по моей голой коже, выше к моему колену, дальше к бедру, подразнивая материал моих трусиков, прежде чем подняться к моей талии, а затем к моей груди и сжать ее.

Я отчаянно желала продолжить и пойти дальше, но была остановлена сигналом разума и пониманием, что еще один шаг приведет меня в темноту.

— Мы должны остановиться, — простонала я в его губы.

— Нет, — ахнул он.

Его рука решительно направилась под ткань моей майки на бретельках, поглаживая и лаская мою грудь.

Мое дыхание стало рваным, как будто я бежала.

Собрав остатки силы воли, я слабо толкнула его в грудь.

— Нет, Себастьян.

Он мгновенно остановился, и с тихим стоном перекатился на спину.

— Я хочу тебя, Каро, — вздохнул он. — Я хочу заниматься с тобой любовью. Я хочу вечно заниматься с тобой любовью.

Мое дыхание застряло в горле.

Я тоже хотела этого. Так сильно.

Я не ответила, я лежала неподвижно, чувствуя, как мое тело возвращается обратно на землю.

Краем глаза я увидела, как он приводит себя в порядок. Я чувствовала вину за то, что заставила его чувствовать себя некомфортно.

Черт, есть ли что-нибудь, за что я не буду чувствовать вину?