― Да. Никаких больше игр в охотника на презервативы.

Он мягко рассмеялся.

― Мне своего рода нравится эта игра.

― Ну, мне нет, ― сказала я, изогнув бровь. ― Ох, но я должна упомянуть... я не знаю, побеспокоит ли это тебя... но у меня месячные. Поэтому я знаю, что для нас безопасно перестать использовать презервативы. Это беспокоит тебя? Я имею в виду, будет ли это беспокоить тебя?

Я внезапно занервничала ― мы переходили на новый интимный уровень, и я не была уверена, какой будет его реакция.

― Можешь ты? Я имею в виду, нормально ли это... пока ты...? Я не хочу причинить тебе боль…

Я погладила его щеку. Он выглядел таким обеспокоенным.

― Да, мы все еще можем заниматься любовью. Я просто проверяю, в порядке ли ты с тем, что... будет немного крови.

Его глаза расширились.

― Я хочу заняться с тобой любовью, Каро. Боже, я хочу.

― Тогда я думаю, на тебе слишком много одежды.

Он отреагировал мгновенно, сбросив свои кроссовки и стянув футболку через голову. Мне показалось, я услышала, как один шов разошелся.

― Эй, все в порядке! У нас есть целая ночь. Я хочу, чтобы все было медленно.

Он выглядел смущенным на мгновение, затем застенчиво улыбнулся.

― Ладно.

Я толкнула его так, что он сел на край кровати, и затем оседлала его. Его руки обвились вокруг моей талии, притягивая меня к нему.

― Ммм, ― сказала я и обняла его руками за шею, уткнувшись в его подбородок. ― Это мое счастливое место.

Я нежно прикусила мочку его уха и была вознаграждена стоном. Я провела пальцами по его спине, наслаждаясь ощущением его кожи и упругостью его четко очерченных мышц. Кончиками пальцев я слегка массажировала его, отчего он снова застонал.

― Какой твой любимый цвет? ― прошептала я ему в шею.

― Что? Эм... голубой. Нет, зеленый. Красный, может быть.

― А ты, я смотрю, прямо уверен! Так, футбол или бейсбол? Или может баскетбол? Хоккей?

― Баскет... баск... эм...

― Ты не находишь, что трудно сосредоточиться? ― подразнила я его.

― Каро, я едва помню свое имя, когда я с тобой!

Я тихо рассмеялась.

― Что тебе нравится есть на завтрак?

― Господи, я не знаю!

― Скажи мне!

― Обычно я не завтракаю.

― Ну, чего бы ты хотел завтра?

― Тебя! ― сказал он.

Он резко встал, потянув меня за собой, затем бросил меня на кровать.

― Хватит медлительности, ― сказал он, его глаза были темными и серьезными.

Импульс желания, похоти и потребности воспламенился во мне.

Я медленно села и, продев пальцы в шлейки его ремня, притянула его к себе. Он дрожал, когда я провела кончиками пальцев над его ремнем. Обеими руками очертила его член через одежду. Он резко выдохнул.

Все время следя за его лицом, я расстегнула его джинсы, одну пуговицу за одной, и спустила их по его длинным, сильным, загорелым ногам. Его веки затрепетали и закрылись, и он глубоко задышал, когда я стянула его штаны ниже колен.

Они запутались вокруг его лодыжек, и он чуть не упал, пытаясь сбросить их. Я подавила смех. Себастьян не был надменным, но он был мужчиной, а все мужчины ― гордецы.

― Подойди и ляг рядом со мной, ― сказала я, все еще улыбаясь.

Я стянула юбку и бросила ее на пол, сегодня не нужно было беспокоиться, чтобы одежда была не помятой.

Мы лежали лицом друг к другу: он в своих трусах, я в футболке и трусиках. Он спустился по кровати, чтобы наши лица были на одном уровне, и улыбнулся мне.

― Привет.

― Привет.

― Какой твой любимый цвет? ― спросил он.

― Я понятия не имею.

Он счастливо рассмеялся и провел своими теплыми пальцами по моей руке.

― Ты так прекрасна, ― выдохнул он.

― Как и ты, ― парировала я, ― и такой милый.

Он слегка нахмурился, а затем позволил своей руке путешествовать по моему телу, пока не обхватил мою задницу. Он нежно сжал ее, и я ответила, закинув ногу на его бедро.

Он мгновенно напрягся, вжимаясь в меня, еще одна восхитительная волна дрожи прошла по моему телу.

Он осторожно перекатился так, что я была на спине, а он нависал надо мной.