— На самом деле, он не ел. Он пил кофе, пока ела я, — сообщила я ему.
— О чём вы двое говорили?
— Не говори мне, что Секси-Паинька ревнует, — поддразнила я, потянувшись через подушку, чтобы пощекотать его. Нэш поймал мою руку и поднёс к своим губам.
— Ещё как, чёрт возьми, — он куснул подушечку моего указательного пальца.
— Мы говорили о тебе. Думаю, он о тебе беспокоится.
Нэш на мгновение притих, и я чувствовала, как его беспокойство нарастает в темноте.
— Ты же ему ничего не сказала, нет?
— Конечно, нет. Ты просил меня не говорить. Я посчитала, что есть причина, по которой ты сказал о своих панических атаках незнакомке по соседству, а не своему самому давнему другу или брату.
— Мы не незнакомцы, — упорствовал он, положив мою ладонь себе на грудь и удерживая там.
— Значит, мы... друзья? — спросила я. Его грудь была тёплой под моим прикосновением.
Нэш притих на несколько долгих мгновений.
— Ощущается как нечто большее, — признался он.
— Но какое именно большее?
«Давай-ка посмотрим, как ты сам справляешься с досадными, неудобными вопросами, мистер».
— Такое большее, где если бы я был в лучшей форме, то ты была бы голой, и между нами точно не было бы подушки.
— О.
— О? Это всё, что ты скажешь?
— Пока что.
***
Будильник пронзительно заорал, выдёргивая меня из прекрасного сна обо мне, Нэше и искусной наготе, которая определённо вела к чему-то горячему.
Подо мной раздалось низкое рычание, и я на секунду забеспокоилась, что во сне навалилась на собаку.
Но Пайпер была намного пушистее и намного меньше того, на чем покоилась моя голова. Будильник перестал орать, и рычание сменилось зевком. Тёплая ладонь погладила меня от колена к бедру. А внутренней частью бедра я отчётливо чувствовала эрекцию.
— Да вы издеваетесь, — простонала я.
— Ты перелезла через забор, Ангел, — самодовольно и сонно сказал Нэш.
Я лежала поверх подушки, которую я втиснула между нами. Моя голова и рука покоились на широкой груди Нэша. Моя нога была перекинута через его... эээ... паховую зону.
— Это становится откровенно постыдным, — пробормотала я.
Я попыталась отстраниться, откатиться на свою половину кровати. Но его руки обвились вокруг меня. Один быстрый рывок, и я распласталась поверх него, грудь к груди, пах к паху.
Пресвятая горячая аллилуйя.
— Ну, хотя бы мои штаны остались на месте, — бодро сказал Нэш.
— Это не смешно, — проворчала я. Я не любила обнимашки, и никакой мужчина этого не изменит. Особенно тот, что полагается на меня для эмоциональной поддержки.
— О, дорогая, я согласен. Нет ничего смешного в том, где ты сидишь, — его стояк дёрнулся подо мной, отчего моя вагина закатила истерику, ибо её лишали удовольствия шорты, которые я упорно натянула перед тем как лечь в постель.
Я совершила достойную попытку слезть с Нэша, но последовавшее барахтанье и трение лишь возбудили меня ещё сильнее.
Ладони Нэша легли на мою талию.
— Успокойся, Ангел, — его голос звучал хрипло, но не столько сонно, сколько возбуждённо, пока эти руки удерживали меня на месте.
Тем временем я втиснула свои руки и ладони между нами, чтобы создать как можно больше расстояния. Я была на волоске от оргазма, и если Нэш хоть немножко толкнётся в нужном направлении, это невозможно будет скрыть.
— Боже, ты просто великолепна с утра, — сказал он, убирая прядь моих волос со лба. — Лучшее пробуждение для меня.
А для меня это пробуждение стояло на втором месте после вчерашнего. Но я совершенно точно не собиралась делиться с ним этой информацией.
— Прекрати быть милым, — потребовала я.
Но эти голубые глаза, такие мягкие и мечтательные, притягивали меня. Я больше не боролась за свою свободу. Я нависала над ним, наши глаза не отрывались друг от друга, а рты находились слишком близко, чтобы принимать хорошие решения.
Нэш поднял вторую руку. Его пальцы прошлись по линии моего подбородка и запутались в волосах.
