Хотя, насколько помню, я не переступала порог библиотеки с начальной школы. Так что теперь мне нужно прибавить таинственные посещения библиотеки к тем вещам, которые я не могу вспомнить.

— Где твой чудесный друг? — спрашивает она.

Блейк? Блейк приходил сюда со мной? Это просто... Я не могу. Открываю и закрываю рот несколько раз, прежде чем забиваю на слова и пожимаю плечами.

— Не могу поверить, что он оставил тебя заниматься в одиночестве. — Она посылает мне задумчивый взгляд, которым иногда смотрят пожилые женщины, подразумевая юношескую любовь.

— О, мы с Блейком сейчас просто друзья, — пытаюсь объяснить я.

Она испуганно смотрит на меня и качает головой.

— Блейк? Сын Таннера? Я не видела его, по крайней мере, пару лет. Я говорила об Адаме.

Теперь она смотрит на меня с чем-то сродни упреку, как будто я наглая дерзкая девчонка, играющая с двумя парнями. Она даже понятия не имеет, насколько права, но у меня нет на это времени. Мне нужно выяснить, чем я занималась здесь с Адамом.

Сворачиваю поисковое окно и нервно смеюсь.

— Верно, простите. Я так растеряна из-за всех этих заявлений в колледжи.

Понятия не имею, почему так сказала, но она протяжно мычит с сочувственным взглядом, будто знает, что я имею в виду.

— Знаешь, я уверена, что Адам мог бы помочь тебе с этим. Конечно, ты тоже была в той учебной группе Дэниела Таннера, так что…

— Простите, что?

Знаю, перебивать грубо. Но ещё я знаю, что мой пульс подскочил просто до сверхсветовой скорости.

— Учебная группа, — повторяет она, выглядя немного сбитой с толку. — Ты же была в этой группе?

— Да. Извините, просто я не знала, что мистер Таннер имел к ней какое-то отношение.

— О, да. Он был главным спонсором. Из того, что он говорил, я поняла, что он планирует расширение в следующем году. Возможно, им даже понадобятся наши возможности здесь.

Она практически сияет, а я готова броситься к её Маку. Этого не может быть. Просто не может. Потому что это означает, что тот телефонный разговор был настоящим. Моё дыхание, кажется, замораживается в лёгких.

Я резко встаю, и такое чувство, словно у меня на лице не осталось ни кровинки.

— Простите, миссис Несбит. Я абсолютно забыла, что мне нужно встретить маму сегодня.

— О, ладно. Знаешь, у меня всё ещё записана книга на тебя. — Она хмурится. — «Основы Гипноза». Ты уже на неделю или две просрочила сроки сдачи, мисс Спиннакер.

— Мне нужно будет вернуться за ней. Моя мама, должно быть, сильно волнуется.

Я жадно смотрю на дверь, но следую за миссис Несбит к книге записей, где отдаю свою читальную карточку и жду, по меньшей мере, три часа, пока она проверяет книгу.

В конце концов, я спотыкаюсь на пути к двери, чувствуя, что дрожу как лист. Гипноз? Это значит...

Глава 16

Когда на парковку библиотеки въезжает знакомый Мустанг, я спотыкаюсь, будто врезавшись в невидимую стену. Смотрю, как машина через всю парковку направляется прямо ко мне.

Дежавю.

Как в ту первую ночь возле школы. Ночь, когда я очнулась.

Пока он паркует машину, я моргаю, а мои ноги наливаются свинцом. Как? Как он узнал, что я буду здесь? Потому что раз уж он здесь, то из-за меня. Нет ни единого шанса, что Блейк внезапно решил посетить библиотеку в первый раз за последние несколько лет именно сегодня.

Думаю о сообщении на его телефоне, о книгах в моей комнате и, самое главное, о том, как он смотрел на меня в Триксис. Ничего из этого не было бы большой проблемой, если бы его отец не запустил во всё это свои руки. Мотор глохнет, и я чувствую выброс адреналина, словно правда ударяет меня с сокрушающей кости силой. Блейк преследует меня.

Дверь машины открывается, и я сжимаю руки в кулаки. Я не могу сбежать. Если побегу, он поймёт, что я раскрыла его. А я пока не хочу, чтобы он это узнал.

Когда Блейк выходит наружу, на парковку заезжает другая машина. Это очень старый чёрный Камаро. Мотор угрожающе гремит, а краска потускнела, почти превратившись из чёрной в серую, и это делает машину ещё более пугающей.

Она скрежещет и становится на место рядом с Мустангом. Лицо Блейка становится угрюмым через секунду после того, как он видит Адама, открывающего дверь Камаро.

О боже, они оба знали. Они оба как-то узнали, куда я пойду, и вот они здесь, а я в ловушке.

Адам тянет сумку и стопку книг с пассажирского сидения, и я заставляю себя вздохнуть. Ладно. Ладно, хватит быть параноиком. Адам, должно быть, бывает в библиотеке. А Блейк…

Блейк преследует меня.

Мои мысли ускользают, когда Адам поднимает взгляд и с удивлением встречается с моими глазами, а затем замечает Блейка, двигающегося ко мне. Я стараюсь взглядом передать, насколько мне некомфортно… страшно некомфортно, насколько я испугана.

Задержав дыхание, смотрю, как Адам закидывает на плечо свой рюкзак... и проходит прямо мимо меня.

— Хлоя, нам надо поговорить, — произносит Блейк, бросая последний взгляд в сторону Адама.

Качаю головой, с трудом сглатывая.

— Я не хочу разговаривать.

Я всё ещё вижу, как Адам идёт к двери. Как он может вот так оставить меня, когда ясно как день, что я дамочка в очень щекотливой ситуации? Поверить не могу.

— Я могу отвезти тебя домой. — Голос Блейка звучит сладко, но глаза напоминают дровосека. — Просто дай мне десять минут.

— Я действительно не хочу разговаривать. — Мой голос срывается. — Я говорила тебе, что мне нужно время.

Адам почти возле двери. Возможно, он двигается слишком медленно, или же я просто принимаю желаемое за действительное. Но если он не остановится, я останусь здесь в одиночестве через две секунды.

— Не глупи, Хлоя. Идти одной до дома пешком небезопасно, — говорит Блейк, сокращая дистанцию между нами.

— Это Риджвью, а не Гарлем², — беззаботно отвечаю я. Хотя внутри кричу. Теперь я понимаю, почему кусаются загнанные в угол собаки. Я бы скалилась, как маньяк, если бы у меня были острые зубы.

— Хлоя, — повторяет Блейк, и это звучит почти снисходительно.

Затем он прикасается к моей руке, просовывая пальцы под рукав. Резко дёргаюсь, чтобы освободиться. Я необъяснимо сильно не могу этого вытерпеть. Похоже на отторжение при виде таракана или червей. Не знаю почему, но чувствую — мне нужно, чтобы он был подальше от меня.

— Как насчёт того, чтобы я позвонил тебе? — спрашивает он.