— Повышенный метаболизм?
— Способность пить и не пьянеть. Быстрая переработка в организме поступающих извне веществ.
— Скажешь тоже. Выражаешься, как пятисотлетний умудренный жизнью старец. А если что несвежее или отравленное съедят? Вот эти два специально для них. Зелёненький камушек этому послужит.
— Про отравление я не подумала. Вроде всё спокойно, заговорщики устранены, наша семья никому не мешает.
— Это сейчас всё спокойно, а как только начнём отказывать ухажёрам, могут и битвы начаться.
— Откуда ты это взяла?
— Мама сказала. В её время и не такое случалось. Могут выкрасть младшего, чтобы потом спасти и предстать перед семьёй героем.
— Пусть только попробуют играть не по правилам, — разозлилась я, представив эту картину.
— Девочки, вы не засиделись? Хоть иногда выходите, чтобы мы видели, что вы живы и здоровы, — раздалось за дверью голосом Ротмира.
— Уже папа вернулся? — недоумённо огляделась Дашуня.
— Вечер подкрался незаметно. Нужно сегодня нормально лечь спать, чтобы завтра не проспать.
Будильник нужен. Столько всяких мелочей, облегчающих жизнь, использовала в прошлой жизни не задумываясь. А здесь без них, как без рук. И вроде бы привыкла к магии, но воспоминания не хотят отпускать.
Учебный процесс продолжался, как ни в чем не бывало. В Академии не было никакого ажиотажа по поводу прошедшего бала дебютанток. Никто не бросал на нас подозрительных взглядов и не бежал с криками: «Это они, они девчонки, держите их! Не пускайте на наши занятия!» Да-а-а, раздельное обучение, тоже обучение. И пусть девушек пока учат только заряжать накопители и различным несильным бытовым заклинаниям. Но учат же. Идя по коридорам, в перерывах между занятиями думала я.
Дарина, нацепив браслет, пошла к господину Варну, отказываться от дополнительных уроков по контролю. А мне стало одиноко. Возможно, в образе девушки, я бы смогла хихикать в кружочке подружек, обсуждая мальчишек. Такое маленькое допущение девчачьего счастья. Погрузившись в свои мысли, сбила незамеченную девушку, неожиданно очутившуюся на моей траектории движения.
— Ой, простите, я нечаянно, — кинулась она собирать исписанные листы низкого качества.
— Я сам не смотрел куда шел, так что половина случившегося моя, — преклонила ногу и стала ей помогать. — Держи. Тоже учишься здесь?
— Да-а-а, — скривилась она. — Отстой, а не учёба.
(Что? Откуда такие словечки у бедненькой тёмной?)
— Так как я частично виноват в произошедшем, разрешите загладить свою вину и пригласить вас на обед, — поклонившись по всем правилам, подала руку. Она быстренько сделала шаг назад, помотав головой и округлив глаза.
— Тёмным же нельзя со светлыми, — тихонько пробормотала она. — Это же самое главное правило.
— Откуда ты взяла, что я светлый? — подмигнула и улыбнулась ей открыто.
— Глаза, — протянула она, смотря на меня, как на коршуна, готового растерзать свою добычу.
Первые мгновения нашей встречи она мне больше импонировала, когда забылась и вела себя более непринужденно. А сейчас, словно загнанный зверёк.
— Скажу тебе по секрету, так уж повелось, пока не видно волос, то по умолчанию всех относят к тёмным. И если на светлоглазом человеке повязка на голове, значит, он не хочет выпячивать своё происхождение, и с ним следует общаться как с тёмным, — тихонько освобождая руки девушки, направляю её в сторону столовой. — Поэтому, если мы пообедаем, это уже никого не удивит.
Надо прощупать почву. Откуда она и где набралась таких словечек? Ведь это невозможно, найти ещё одного пришельца из моего мира.
— Кстати я Мар. Позволь узнать твоё имя.
— Ага, общаться как с тёмным, когда говоришь как аристократ.
— В каждом свои недостатки. Давай я к себе твои бумаги положу, потом отдам, — уведомила свою новую знакомую, пряча в пространственный рюкзак вещи.
Мы дошли до столовой, и под взглядами окружающих начали наполнять свои подносы.
— Я тебя что-то раньше не видел среди учащихся. Ты ведь недавно прошла испытание?
— А? Да, — стушевалась она, поведя плечами.
— Что случилось? Почему тебе неуютно?
— Ты, правда, не замечаешь ничего? Или просто делаешь вид?
— Чего?
— Я не твоего круга! Как меня всё бесит, это ужасное платье, беспомощность, осуждение за то, чего не совершала. Просто, что родилась не с тем цветом волос, — зашипела она, сорвавшись.
«Точно пришлая, но не понятно, душа, или вся», — размышляла, молча, давая ей выговориться.
Эта загадка захватила. Ведь, как известно, один случай может быть исключением из правил, но два? Закономерность прослеживается чёткая. Нужно поинтересоваться у меллорнов, может они что знают, или догадываются. Ведь, где два, там и четыре, где четыре, там и восемь. И что за души это будут? Вопрос, требующий ответа.
— Тупые блондинки выше по положению, чем брюнетки! Это надо было так вляпаться! — сдавала она на эмоциях все пароли и явки. А я изображала слепо-глухо-немого.
— Мар? Опять ешь? Кто это с тобой? — прервала наши уютные посиделки Дашуня.
— Дар, — направив ладонь на подошедшую Дашу, представила сестру. — А это моя новая знакомая… — перевела руку и остановилась давая ей самой повод ответить.
