— А вы можете предупредить мою маму.
— Она уже была тут, я отправила ее домой. Она знает.
— Хорошо, спасибо.
Медсестра уходит, а я не знаю, что случилось, я не понимаю, но тут входит опять медсестра и ставит укол, от которого я вновь погружаюсь в вязкий сон, беспокойный, сумбурный, бессвязный. Утром я проснулась с жуткой головной болью. Пришел врач, осматривал мне живот, из которого торчали две трубки.
— Как вы себя чувствуете?
— Не знаю, голова болит.
— Это нормально. Скоро вас переведут в палату.
— Доктор, скажите, что с ребенком?
— Вам провели экстренную лапароскопию, плодное яйцо удалили, труба одна осталась. Но проходимость очень плохая, вам назначат позже терапию, что позволит нормализовать состояние трубы. Яичники у вас в порядке, не переживайте все будет хорошо.
Я ничего не ответила, но поняла, что я больше не беременна. Я хотела, чтобы мне вновь вкололи тот укол, чтобы уснуть и ни о чем не думать, волнами приходило осознание, что ребенка нет. Такая пустота. Я чувствовала, как слезы заливали уши и блокировали поступающие звуки. Я хочу домой. Я хочу к маме.
Я уснула, проснулась уже в другом месте, это была палата. Рядом сидела мама.
— Лиза, ты проснулась, мы так испугались.
— Мама, позвони, Сереже, он волнуется, наверное.
— Он тут дочка, пошел к врачу. — мама теребила край своего жакеты. Я видела, что она хочет многое сказаться, но молчала. И это хорошо, я совсем не готова к беседе на мою больную тему.
— Тут? Он тут? А сборы?
— Он вчера вечером позвонил, сказал, что ты не выходишь на связь, я позвонили Инге, потом на работу, а там сказали, что ты в больнице. Он узнал, куда тебя привезли. Я приехала, но меня выгнали, а он дежурил у тебя под дверью. Он совсем не спал. — Мама тяжело вздохнула. — Потом позвонил мне сказал, что тебя в палату переводят. — Мама еле сдерживала слезы, гтлос ее задрожал. — Доченька, мы так с папой перепугались. Ты еще плохо наркоз перенесла, тебя не могли разбудить.
Мама плакала, а мне было так плохо, что я понимала, что не хочу сейчас видеть Сережу. Я не могу на него сейчас смотреть, а то совершенно потеряю самообладание. Совсем раскисну.
— Лиза. — Сережа ворвался в палату. — Ты почему не написала, не позвонила, я чуть с ума не сошел. — На нем не было лица.
Я молчала и лишь начала плакать, с каждой минутой меня накрывало все сильнее отчаяние, я не могла прекратить плакать, я не могла нормально дышать, я только разгонялась. Натянула на себя одеяло и рыдала.
— Я так скучала по тебе. — я повторяла это сквозь вой. Сережа кинулся ко мне, стал звать врача, он метался по палате как раненый зверь, отчаяние пульсировала в его глазах. Вбежала медсестра, мне что-то вколола и я уснула.
Очнулась я уже поздно ночью, вокруг было темно и тихо. Свет фонаря немного освещал стены палаты. Я осмотрелась и мне показалось, что на диване кто-то сидит.
— Сережа?
— Лиза, это мама, я отправила Сережу домой. Он совсем … ему тяжело.
— Что? Из-за меня? — Я не подумала, что мое состояние, моя истерика, так на него подействует. Эгоистичная дура, не могла взять при нем себя в руки.
— Да, он говорил с врачом, ты спи, ночь уже.
— Мам, я хочу домой. — я снова плакала. Тихо, почти беззвучно.
— Тебя только через неделю выпишут, такие правила. За тобой понаблюдают еще. — Мама вздохнула, а я старалась больше никого не расстраивать и плакала уже беззвучно. Даже не заметила как провалилась в сон.
Утром стало лучше, голова уже так не трещала, и я смогла встать. Я была в палате одна. Зашла в туалет и осмотрела себя. Вот это морда, да еще эти трубки. И катетер на руке, с другой стороны, на руке огромный синяк фиолетово-багровый.
Я отыскала в тумбочке у кровати свой телефон и нашла всю информацию о внематочной беременности и последствиях. А еще нашла видео о том, как развлекаются баскетболисты со стриптизёршами на сборах. Я не видела там Сергея, но укол ревности был совсем некстати. не так он и переживал, наверное, а может решил отвлечься в обьятьях доступных девиц. Чем больше я смотрела это видео, тем омерзительно себя чувствовала, ведь это лишь то, что попало в сеть. А что было скрыто, а что бывает в поездках?
Написала сообщение маме и Сереже, что ко мне не надо пока приезжать. Я хотела свыкнуться с мыслью, что я не мама сейчас, и возможно никогда не буду мамой. Возможно пришло время и поставить на паузу отношения с Сергеем. Я его слишком мало знаю, да что собственно я знаю о той его жизни. Эксклюзивные отношения я хочу, а он может имеет другие представления о верности. Может лапать девок- это нормально для него. Мне нужно было время все обдумать.
Сережа не ответил, но как только я положила телефон он вошел в палату, я закрыла лицо руками и бросилась на подушку. Слезы опять начали душить меня.
— Лиза, Лиза- Он обнял меня, стал целовать. — Лиза, я люблю тебя, не плачь, моя девочка, все будет хорошо, тебя скоро выпишут, я тебя заберу, больше не оставлю тебя.
— Пожалуйста уйди. — Мне стали омерзительно его прикосновения и запах его парфюма, некогда любимый, сейчас раздражал.
— Лиза, нет. Я не уйду. — Он сказал это так нежно, что мне захотелось его ударить. Этого мерзкого притвориться.
Я рыдала, мне было так больно рядом с ним, физически невыносимо. Так больно осознавать, что я теперь не смогу, скорее всего не смогу быть с ним, не смогу порадовать его, не смогу подарить ему бархатную коробочку. Я словно битое яблоко, снаружи еще ничего, но мякоть уже начала разлагаться. Так и я чувствовала боль и пустоту, безобразную пустоту. А он? Он быстро утешится в объятьях юных и доступных девушек.
— Лиза, я тебя люблю, что с тобой, не плачь, тебя скоро отпустят и все будет как раньше. Ничего непоправимого не произошло. — Он гладил меня по волосам и был неприятно близко.
Вот как? Значит для него ничего не произошло.
— Прошу, уйди. Оставь меня. — Он не слушал меня, лишь сгреб меня в охапку, и я почувствовала ужасную боль и жидкость, что-то растекалось подомной. Он отпустил меня и завопил.
— Врача, врача.
Подомной было пятно крови, мы вырвали катетер и часть кожи висело на этой трубке как красная тряпка, я потеряла сознание. Когда я пришла в себя, никого не было. Я осмотрела живот, но трубки с той стороны не было, лишь большой лейкопластырь. Я встала, прошлась, был уже вечер. Я вышла из палаты и пошла к посту медсестры.
