— Здравствуйте, можно попросить вас никого ко мне не пускать, посетителей, я имею в виду, только маму. А еще я хотела узнать, когда меня выпишут.
— По выписке, к врачу. А по поводу посетителей, можете написать кому можно, а кому нельзя — Она многозначительно на меня посмотрела.
— Можно я напишу, что только маме можно, а остальных не буду перечислять? — Я мялась, переступая с ноги на ногу. Она была в курсе моей личной трагедии, я видела по её лицу.
— Ваше право. — Она лишь вскинула брови и пододвинула ко мне ручку, а потом нагнувшись, вытащила листок бумаги из ящика стола. — Пишите.
Для себя я приняла решение, сделать паузу, не знаю, что во мне надломилось, но я не хотела никого видеть, и Сережу в том числе. Вернее, его больше всего. Я так его люблю, и так ненавижу, он должен забыть меня и найти другую. Это была красивая сказка, но чудес не бывает, я превратилась в тыкву, пустую бесплодную тыкву. А он из принца превратился в двуличного мерзкого Голлума. Главное для него всегда был и останется баскетбол. То, что для меня крушение мира, доя него "ничего страшного". Не хочу пороть горячку, просто хочу обдумать все. Мне необходима передышка.
..
Настоящий ад.
Прошло две недели после выписки.
После серьезного разговора с врачом, я поняла, что у меня есть шансы стать матерью, они сейчас почти равны нулю, но нужна терапия, она поможет увеличить шансы приблизить к пятнадцати процентам, но есть способы, которые помогут. Это Эко. Для себя я решила, что буду лечиться, и если проходимость трубы улучшится, и вероятность иметь детей увеличится, то я подумаю о том, чтобы вернуться к Серёже, если он примет, а пока я попросила, чтобы он дал мне время прийти в себя. Если честно, я остыла. Немного. Я может быть слишком горячилась на счёт возможных развлечений Сережи. Но услышать сейчас ответ, особенно тот, что мне не понравится, я не могла. Это явно меня убило бы. Сейчас я была в подвешенном состоянии и это было лучше, чем знать, что и я бесплодна, и Сережа козёл.
Я ещё не решила для себя, важно ли мне, что он был на той вечеринке, и был ли вообще. Я не верила, не хотела верить, что он мог меня предать. Что он был как все. Я верила, что он тот самый, самый настоящий, искренний и добрый мужчина. Маленький червячок сомнения все же проедал мне душу. Больше всего на меня давил прошлый опыт, горький опыт. Но если сравнить мои первые серьзные отношения и то, что было между нами с Сережей, то его предательство точно раздавило бы меня.
Первое, что посоветовал врач — это психолог, затем электрофорез, и кучу медикаментов.
Могу сказать одно, что психолог мне совершенно не помогал, я сменила троих, но они все несли такую чушь, что я просто не хотела их даже слушать. Они не пытались понять меня, а работали словно по отработанной схеме. Словно роботы повторяли заученные фразы о любви к себе и принятии. Плавали, знаем. Они не слышали самого главного — боли, что была во мне.
Я жила у родителей, Серёжа первое время каждый день присылал цветы с милыми записками, приезжал и звонил. Сначала это были милые интеллигентные визиты, когда получив отказ он просто уезжал, потом он стал настойчивее, послндние дни он колотил по воротам, кричал, как сумасшедший, на всю округу. Когда в порыве ярости он разнес почтовый ящик, я поняла, что это конец его нервных клеток. Папа с ним раз за разом разговаривал. Мама моя тоже его уговаривала, но он, как палоумный, ломился в двери, а я рыдала и только молила его уйти. И вот уже неделю тишина, он смирился. Цветы завяли, как и я. Чувствовала, что и мне пора на помойку, в утиль. Его молчание меня убивало. От него мне становилось только хуже, хотя я думала, что это как раз поможет. Потому что его приходы и звонки настолько вышибали почву из-под ног, что я не могла прийти в себя, а аромат цветов душил меня. А сейчас я погрузилась в вакуум. Не было ничего, а самое ужасное, что я ничего не чувствовала, кроме притупившейся боли. Я не заходила в интернет, попросила родителей и Ингу ничего мне не говорить о Сереже, чтобы не происходило, даже если он женится или выиграет кубок кубков.
Я выезжала только на процедуры, но чаще просто сидела в комнате одна и смотрела в окно, смотрела, но не видела. Мои глаза были открыты, но мозг даже не пытался обрабатывать картинку. Я как застывшая не двигалась с места часами. Более того, мои мысли были как чистый лист, только душа или сердце болели так, что я иногда боялась вздохнуть, мне казалось, что мое бедное сердце точно лопнет и зальет кровью мамино любимое кресло. Однажды мне показалось, что я услышала его голос, или это были галлюцинации, я бросилась вниз, но никого не было, тут я поняла, что я могу его потерять навсегда, НАВСЕГДА, более того, я все для этого сейчас делаю. Тут словно из дробовика мне выстрелили прямо в грудь. Дыра, огромная дыра, и пустота.
Сегодня новая встреча с психологом номер четыре, хорошо, что не пять. Ненавижу цифру пять.
— Здравствуйте. — на меня через скайп смотрел мужчина лет пятидесяти, в очках и синей футболке поло. Седина ему шла, она оттеняла его голубые глаза. Приятное впечатление создавалось от его расслабленного и даже небрежного образа и интерьера. Рядом с ним, на столе лежала стопка бумаг, открытая книга, рядом со статуэткой большой черепахи стояла кружка, на которой были изображена картина Врубеля Сирень. Я поймала себя на мысли, что чувствую себя так же, как выглядит эта девушка. Нечто нечеткое, а в глазах боль и пустота, как у Земфиры, пустая пустота.
— Здравствуйте, Елизавета, можете звать меня Марк Валерьянович, можете просто Марк. Расскажите мне о своем самочувствии, а я возьму с вас деньги.
Чувство юмора — это хорошо, мне нравится.
— И не будете учить меня жить? — Я постаралась улыбнуться, но поднялся лишь один уголок рта.
— А кто я такой, чтобы учить вас жизни? — Марк Валерьянович был расслаблен, попивал чаёк и его спокойствие невольно просачивалось в мою комнату через экран.
Забавный дядечка.
— Говорите, что захотите, но у вас есть только полтора часа, потом у меня ужин, а его я никогда не пропускаю. — Это видно, зло подумала я глядя на слегка выпирающий живот психолога.
— Так, ну что сказать, не знаю, плохо мне. Классная у вас кружка, кстати. — Я поёрзала в кресле.
— Спасибо, в музее купил, если станете постоянной клиенткой, скажу в каком.
— Вы умеете сделать нужное предложение.
— Очень часто людям сложно описать чувства, многие приводят в пример песни или фильмы, картины, выражения, которые сейчас близки им по настроению. Можем от этого оттолкнуться.
Я молчала. Хотя песни, что приходили мне на ум были ужасны. Не стоит с первой встречи его шокировать. Суицидных мыслей у меня не было, но если бы кто-то услышал подборку песен, что мелькнула сейчас в моей голове, подумали бы о том, что я на грани и вот-вот выйду в окно.
— Знаете, не помню, кто из классиков говорил, что все в этом мире из-за любви или из-за денег. У вас, как я понимаю первое.
— Не совсем, все сложнее.
— Сложнее любви, не может быть!
— Я люблю его, пусть он будет мистер икс.
— Хорошо.
— Но мы сейчас взяли паузу. — Я потянула колени к груди и обняла их. Положила голову на ноги. Понимая, что я сейчас в супер закрытой позе, что доктор жто считывает. Мне было плевать.
— Из-за чего?
— Я так решила. Я не уверена в нем, а еще… Я не знаю, смогу ли я иметь детей в будущем. — Неприятно кольнуло внутри. Вспоминать о прошедшей операции было тяжело.
— Почему не уверена, и при чем тут дети, он хотел детей? — такой вопрос поставил меня в тупик. Я с ним после операции и не разговаривала, не то что о детях, ни о чем.
— Не знаю, мы не обсуждали.
— А когда вы узнаете сможете или нет иметь детей? Как я понял это вопрос времени?
— Не знаю. Наверное, через неделю. — Странно. Неделя отделяет меня от полного краха надежд.
— А почему вы решили взять паузу с ним? — Вопросы стали раздражать и я была готова попрощаться.
