Нужный нам автомобиль стоял почти на самой окраине. На самом виду. Стасик совершенно потерял страх.
Я выскочил первый, хотел обогнать пару полицейских, но меня ловко остановили, поймав за предплечье и отправив дожидаться результата операции в стороне у патрульных машин.
Сотрудники полиции приоткрыли не запертую дверь ловко вошли в дом. Да и зачем запирать? Дом был старый из красного кирпича, глазу не за что было зацепиться. Все как-то бледно, безлико. Только две натянутые веревки во дворе были полностью завешаны детскими вещами после стирки.
Собственно, ждать пришлось не долго.
Раздался женский визг, детский плач, мужской мат и на улицу в скрученном состоянии вывели, нет, не Вячеслава, а Зубра, кажется.
— Представься, сказал, — прикрикнул на скрученного мужика.
— Василий Зубров, — раздался от дверей испуганный женский голос, и на улицу выскочила растрёпанная полноватая женщина, на ходу запахивая халат, пряча цветастую сорочку от глаз. — Василий Александрович Зубров.
Поправилась она.
— Замолчи, Оля! Иди в дом! — выдавил Василий и попытался развернуться к женщине, но его грубо вернули на место.
Я заметил, как в дверном проходе мелькнули три детские мордашки, женщина ловко прикрыла перед их носами входную дверь.
— Что он сделал? — бросилась она к полицейским. — Он все время был со мной.
Кажется, она готова была разрыдаться.
— Ольга, иди в дом, я тебе сказал! — еще раз рыкнул на нее Зубр, дернувшись в руках бдящий полицейских.
Женщина остановилась, как вкопанная, и теперь уже молча провожала взглядом отдаляющихся мужчин.
Наконец, настала и моя очередь.
— Где Марина, подонок? — пользуясь тем, что мужчину крепко держат, схватил его за горло и поднял голову.
— Алексей Иванович, — закричал за моей спиной Захар. — Здесь же дети.
— Марину? — тем временем выплюнул ответ задержанный. — Не знаю никакую Марину.
Василий выглядел несколько обескураженным.
— Вячеслав выкрал ее несколько недель назад, вон на той машине, — бросил взгляд на черную развалюху у забора.
— Стас? Пару недель назад он просто просил у меня автомобиль.
— Был этот ирод у нас, — закричала плачущая Ольга. — Я сама ему ключи давала.
— Давала не давала, а Василий отправляется с нами. Все выясним. Тем более разбираться есть в чем. Иди лучше к детям. Мы вам позвоним и пригласим для дачи показаний.
— Мам! — послышался из дома крик, и Ольга, бросив последний взгляд на мужчину, поспешила в дом.
— Мам, ты плачешь? — донеслось детское лепетание.
— Нет, нет, — пробормотала женщина.
— Это же не впервой. Прорвемся, да? Сама так говорила, — послышался уже другой голос, кажется, мальчишеский.
— Прорвемся! — проговорила она, и закрывшаяся, наконец, дверь оборвала их дальнейший диалог.
— Кажется нашей блондиночки тут нет! — задумчива проговорил Захар, обводя взглядом запущенную и заросшую территорию дома. — А вам, товарищ Зубр, стыд и позор. Надо не людей похищать, а о своих близких заботиться. Дури много — можно и траву скосить.
Захар продолжал говорить что-то еще — я уже не слушал его наставления, как Василий поднял на меня взгляд, и тут у него появилось узнавание.
— Блондиночку? Фею что ли? Что с вами была? Помню такую.
И тут впервые за последнее время моя душа сделала пируэт: неужели я ее найду. Неужели она близко?
— Я скажу, но вы поможете моей семье, финансово, — Василий говорил торопливо, он понимал, что скоро у сотрудников полиции закончится терпение и больше возможности поторговаться не будет.
— Хрена лысого тебе, а не помощь, — подтолкнул его в спину конвоир по правую руку.
— Поможем, поможем, — вместо меня отчего-то ответил сердобольный Захар.
— Я не знаю где она, — медленно сказал Зубр, и я чуть было не закончил его монолог жирной точкой прямо в нос, даже сжал кулак. Не по-мужски так бить, но он того заслужил.
— Но это точно Стас. Он брал у меня машину, сказал на дело…
— Все пошли! — наконец, терпение у конвоиров закончилось, и они потащили его вперед. — Не слушайте его, Алексей Иванович. Сейчас наплетет с три короба. А вот в отделении мы с ним побеседуем нормально.
— Сказал отомстит вам и фее вашей… — на последних словах Василия затолкнули в «будку» и заперли.
Возвращались обратно медленно, в отвратительном настроении.
