– Волнуюсь я, что хорошую девушку потеряешь, – мама всегда старается видеть в людях хорошее по максимуму.
– Ну и ладно. Мне и одному не скучно, – я снова зеваю.
– Поговорю с ней! Успокою, что всё поправимо, что есть финансовые возможности вернуть лицо, – мама не оценила мой пофигизм, – Ой! Стёпа! Время-то! Всё, милый, побежала я на работу.
Мама чмокнула меня и умчалась в трудовые будни, а я пошёл спать. Я фрилансер и мой рабочий день начнётся тогда, когда мне будет удобно.
Например, ночью.
… В сонном мозгу неприятно царапнулась какая-то мысль…Что там такого мама может сказать Гале, как успокоить…
А, пофиг. Спать. Потом подумаю, если вспомню.
Юля
Маринка ушла, наступил вечер, а за ним и ночь.
Информация о том, что моя книга сейчас публикуется, выворачивает мне душу наизнанку. В какое-то мгновение даже мелькнула мысль: а не схожу ли я с ума? Часть меня лежит без движения и речи, а другая часть где-то живёт как ни в чём не бывало и пишет книгу…
Я представила эту вторую версию себя: она, эта Амелина Фрайди, насмехается над лежачей и безмолвной Юлей Васюткиной. Она уверенная, безкомлексная яркая женщина. Амелина завладела моими уже написанными историями и ворует новые прямо из моей головы. А я ничего не могу поделать. Я неконфликтный человек, мне проще промолчать и ничего не сделать. Вот я молчу и ничего не делаю. Лежу и плачу. А она пишет МОЮ книгу и смеётся и смеётся и смеётся…
Я просыпаюсь в холодном поту. Уф, это был лишь сон. Кошмар.
Стоп. Но книгу ведь кто-то продолжает писать. Маринка совершенно убедительно рассказала о том, что проды нового романа публикуются. А я, как бы романтично это ни звучало, с ума не сошла. Вывод один: кто-то очень реальный, а не из моего кошмарного сна, получил доступ к моему аккаунту на литературном сайте и пишет мою книгу под моим именем. Вернее – под псевдонимом.
Вот ведь! Никогда меня не напрягало быть Амелиной Фрайди, но сейчас я просто звеню вся оттого, что у моих книг не моё имя, да ещё и под этим именем сейчас – не я! А-а-а-а!!!
Еле дождалась, пока Маринка придёт.
Прослушиваю все новости про Игорька, сломанный ноготь, работу… Ох, Мариночка, дорогая, люблю тебя, но скорее, скорее про книгу мою расскажи!!!
– Юлька, твои сцены восемнадцать плюс – это нечто. Огонь огненный. Я чуть Игоря не изнасиловала, клянусь, – я чуть не задохнулась от нетерпения и оттого, что услышала. – И что ты раньше не писала ничего такого горяченького? Здорово же получается! А рейтинг! Рейтинг книги взлетел в космос! Ой, ты же не видела, – Маринка торопливо ищет в сумочке смартфон, достаёт его, включает, разблокирует, листает страницы экрана монитора, ищет иконку сайта, нажимает… Господи, да что ж так долго-то, Марина?!
– Вот, Юль, смотри, – поворачивает ко мне экран.
– А-а-а-а-а!!!! – ору я на всю больницу и выхватываю у ошалевшей Маринки телефон! – Что это?!
– Юлька…Ты… Ты… говоришь. И двигаешься, – Марина смотрит на меня с испугом, плавно переходящем в восторг.
– Марина, что это такое? У всех книг другие обложки! – мне некогда вникать в эмоциональные метаморфозы на лице подруги. У меня тут ЧП!
– Ну, да… А когда ты их поменяла? Я давно к тебе не заглядывала. Ждала новинку, а потом авария… Когда зашла, увидела обложки новые, клёвые. Решила, что ты до аварии сменила, но неудобно было говорить, что я, засранка, давно не появлялась у тебя в гостях на сайте. – У Марины есть ещё одна ужасно-прекрасная черта: она считает, что раз она мой друг, то просто обязана жить на моей литературной страничке. Она этого, естественно, не делает, но крайне переживает за свой, якобы, косяк. Я ей миллион раз говорила, что даже если она вообще не будет читать мои истории – это никак не помешает нашей дружбе. Маринка клянётся, что она в восхищении от моих романов и читает их с превеликим удовольствием, но при этом постоянно заваливается в чувство вины, если вдруг не прочитает проду в первые пять минут после того, как я её опубликую, или, не дай бог, вообще отвлечётся на свои дела и не читает несколько дней. Она считает, что я в таких случаях ранюсь от её "предательства", и старается всячески оберегать меня от этого. А я, на самом деле, ужасно переживаю лишь за то, что она чувствует себя виноватой на пустом месте.
Листаю свой аккаунт и не узнаю: заставка другая, яркая, броская. Книги все с другими обложками. У меня была нежная серия книг с фотографиями полевых цветов: на каждом романе то васильки, то маки, то колокольчики – я, помню, как долго искала в стоковых фотографиях именно такую женственную милую коллекцию цветов. И обязательно полевых. Подбирала аккуратные шрифты для надписей.
Мои книги – это как любимые дети!
Они, как нарядными одеждами, радовали взор своим оформлением:
"Мой маленький секрет"
"История нежности"
"О любви не кричат"
Мой аккаунт смотрелся, как мне казалось, изысканно и благородно.
А сейчас?
На меня смотрели с обложек не полевые цветы, а люди! И они были далеки от полей не высказать насколько!
Девушка в короткой юбке, облизывающая леденец, подмигивает жгучему испанцу, проезжающему мимо на мотоцикле.
Это "Мой маленький секрет"?! Да, у меня там Боря, главный герой, мотоциклист, но не испанец же!
А чувственная пара в ниспадающих одеждах и с такими томными выражениями лиц, что, даже глядя на них, уже неловко становится оттого, что ж там за "История нежности" может скрываться.
"О любви не кричат" – ну тут хоть более или менее: брутальный военный и сексуальная медсестра. Не то, чтобы я такими представляла своих героев: моя Лиза – милейшая сотрудница военного госпиталя, а Алексей не генерал, как брутал с обложки, а лейтенант…
А моя новая история, где она? Где
"Путь к успеху и любви" с цветущим чертополохом? Вместо неё я вижу книгу "Расступитесь, мальчики!", где на обложке вышагивает невероятно сексуальная бизнес-леди, а поверженные мужчины с влюблёнными и восхищеными взглядами валяются у её ног.
– Классно ты придумала: обложки поменять, – заглядывает в монитор телефона Маринка, – и было хорошо, а стало вообще бомбически круто. Но это не главное! Юлька! Столько времени в коме, потом немота… А сейчас! Ты же заговорила и двигаться начала! Вот где настоящая бомба!
– Марина… Я на сайте последний раз была перед аварией. Обложки не меняла и впрок проды в новом романе не размещала. Я даже читать боюсь, что там написано. Вот это бомба так бомба. К тому же взорвавшаяся!
– А ты не могла забыть… От удара?
