Граф оставил в душе Кристины ощущение, что ее ненавязчиво, но очень решительно поставили на место. А еще очень неприятную уверенность в том, что худшее, возможно, еще впереди. Его сиятельство, конечно же, занял место во главе стола. Никто не усомнился, что так и будет. Но здесь всегда сидел Гилберт, а после его смерти — Кристина. Теперь же она сидела напротив, со всей ясностью осознавая свое зависимое положение — положение человека, стоящего на ступень ниже хозяина поместья.

Да, новый граф оказался совсем не тем, кого ожидала увидеть Кристина. А впрочем, что она ожидала? Отпечаток, наложенный временем? Но ведь ему всего тридцать один год. Да, он стал старше, но разве это плохо? Место стройного мальчика, сохранившегося в памяти, занял взрослый, хорошо сложенный мужчина. Или же она ожидала увидеть, что пыл, с каким молодой Джерард спешил жить, уступил место суетливому беспокойству человека в годах? Он стал уверенным в себе и даже высокомерным. Печать беспутного образа жизни на его лице? Таковой не было. В Джерарде не было вообще ничего, чем бы Кристина могла успокоить себя и свою совесть. Ничего, что дало бы ей право сказать: «Я поступила разумно, я была права».

Кристина чувствовала его неприязнь так же, как и свою.

— Я никак не ожидал, что в Лондоне окажется столь людно, — отвечал тем временем граф на какой-то вопрос Маргарет, — принимая во внимание тот факт, что сезон начнется только весной.

— Ах, — вздохнула Маргарет. — Как это, должно быть, чудесно.

— Ну, не так чудесно, как ваш дебют, — произнес граф. — Вы наверняка испытали истинное наслаждение.

Маргарет сдвинула красиво изогнутые брови.

— Мой дебют? — переспросила она. — Да я не отъезжала от Торнвуда далее чем на десять миль.

Граф удивленно посмотрел на Кристину, сидящую напротив. В его глазах читался упрек.

— Гилберт умер прошлым летом, когда Мэг исполнилось девятнадцать, — пояснила графиня. — Весной мы все еще носили траур, и ни о каком сезоне не могло идти и речи. — Кристина пыталась защититься, и все же гнала прочь эту мысль. Но истинного объяснения положения дел она тоже не дала. Ну почему она не рассказала правду?

— Да, — коротко бросил граф, — понимаю.

— Прошу вас, кузен Джерард, расскажите же нам о тех балах и светских раутах, на которых вам довелось побывать, — умоляюще протянула Маргарет. — Наверное, там было очень, очень чудесно?

— А я бы предпочла услышать рассказ о вашей жизни в Канаде, Джерард, — вставила тетушка Ханна. — Мы почти ничего не знаем о колониях.

— О да, — с готовностью поддержала тетку Маргарет. — Вы жили среди дикарей? Это правда, что они наносят на лицо боевую раскраску и вставляют в волосы перья? Они стреляли в вас из луков? — Она рассмеялась над своими глупыми вопросами — веселый, беззаботный звук, столь редко раздающийся под сводами Торнвуда.

Граф описал дамам Монреаль — процветающий, энергичный и вполне респектабельный, по его словам, город, где, как и в Лондоне; проживают высокопоставленные и образованные семейства. Он также вкратце рассказал о своем путешествии на каноэ в глубь материка, где отлавливают пушных зверей и заготавливают меха. Рассказал о долгих и невероятно холодных зимах.

— Я бы умерла, — не удержалась от комментария Маргарет, хотя щеки ее пылали, а глаза горели огнем. Она жадно ловила каждое слово.

— Да, — произнес его сиятельство, и в его глазах вспыхнули озорные искорки, — я в этом не сомневаюсь, Маргарет. Ни одна белая женщина не осмеливалась отправиться в глубь страны.

— Но белые мужчины проводили там по нескольку месяцев и даже лет, не так ли? — заметила леди Ханна. — О Боже, как им, должно быть, было одиноко.

— Да, мэм, — кивнул граф, а потом их с Кристиной взгляды пересеклись, и в его глазах вспыхнуло понимание и даже веселость. На щеках графини выступил румянец. «Ни одна белая женщина», — сказал он. Но ведь это совсем не то же самое, что «ни одна женщина». Конечно же, женщины там были.

Однако вскоре разговор неизбежно вернулся к Англии и Лондону с их балами и зваными обедами. Маргарет с ненасытностью голодного путника желала услышать о них как можно больше и подробнее.

— Я полагаю, — произнес наконец граф Уонстед, — вы уже готовитесь к предстоящему сезону, Маргарет? Если, конечно, ее сиятельство соизволит вывезти вас в город и оплатить расходы.

Кристина вскинула голову. Что он хочет этим сказать? Обвиняет в лени и нежелании лишний раз побеспокоиться о благополучии золовки? Она отчетливо ощутила исходящую от графа враждебность. Чего явно не наблюдалось в его обращении с двумя другими женщинами, хотя те изрядно утомили его многочисленными расспросами.

— Это весьма дорого, милорд, — с сарказмом произнесла Кристина.

— Естественно. — Брови графа взметнулись вверх. — Но не для дочери и сестры графа, не так ли?

Кристина ощутила, как участилось ее дыхание.

— Этот вопрос нужно скорее адресовать вам, милорд, — произнесла она, — а не нам.

Слова графини на мгновение завладели его вниманием, но тут появились слуги с десертом. Граф откинулся на спинку стула.

— Вы правы, миледи, — произнес он, а затем с улыбкой посмотрел на кузину. — Думаю, я могу потратить определенную сумму денег на развлечения для вас, Маргарет. И не весной, а гораздо раньше. Я останусь здесь на Рождество и…

— О, правда? — Маргарет подалась вперед, прижав руки к груди. — Я так рада. Мы боялись, что вы приедете всего на несколько дней лишь для того, чтобы осмотреться. Но вы действительно останетесь на Рождество? Может быть, мы пригласим соседей на ужин. Можно? Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как в Торнвуде происходило столь значительное событие.

— Мэг… — начала Кристина.

— Я думаю, Джерарду стоит дать день или два на то, чтобы перевести дыхание, Мэг, — со смехом произнесла леди Ханна. — Но мы все чрезвычайно обрадованы тем, что ты останешься на Рождество, Джерард. Не так ли, Кристина?

— Да, конечно, — ответила графиня, холодно встретив взгляд его сиятельства. В нем вновь возникло это выражение — насмешка, смешанная с неприязнью.

— Вы не дали мне договорить, — произнес граф, вновь поворачиваясь к Маргарет. — Я пригласил кое-кого из своих друзей. Дом будет полон.

С губ леди Ханны сорвался возглас восхищения, Маргарет едва не задохнулась от восторга, а Кристина просто ошеломленно смотрела на графа. Гости? Праздник? Торнвуд, наполненный шумом и весельем? Но ведь эти понятия несовместимы! Граф пригласил полный дом гостей, когда до Рождества осталась всего неделя с небольшим, даже не посоветовавшись с ней? А впрочем, с какой стати ему с ней советоваться? Она больше не хозяйка Торнвуда. Как с этим трудно смириться.

— Надеюсь, мое решение не нарушит ваших собственных планов, миледи? — обратился граф к ее сиятельству.

— У меня нет планов, милорд, — ответила Кристина, — кроме намерения спокойно встретить Рождество с тетушкой Ханной, Маргарет, Рейчел и Тесс.

Граф недоуменно вскинул брови.

— Это мои дочери, — пояснила графиня.

— Ах да. Ваши дочери. — На его губах вновь возникло подобие улыбки. — Некоторые из моих гостей привезут с собой детей. Так что вашим дочерям скучать не придется.

Кристина почтительно склонила голову, но не произнесла ни слова.

— Я считаю, — произнес граф, вновь обращаясь к Маргарет, — на Рождество нам нужно устроить бал. Не в праздничный день — ведь большинство гостей наверняка захотят провести его со своими семьями, — а на следующий. Как вам такая идея?

Однако Маргарет не выказала особого воодушевления, а вместо этого нерешительно посмотрела на тетку, а потом на невестку.

— Бал? — переспросила она. — Здесь, кузен Джерард?

— Надеюсь, — произнес граф, — танцевальный зал не сгорел за время моего отсутствия?

— Нет, нет, — поспешно заверила кузена Маргарет, — с танцевальным залом все в порядке. Но в Торнвуде ни разу не устраивали бал, даже когда я была ребенком. О, это чудесная идея. Вы ведь не считаете танцы безнравственными?

— Безнравственными? — Граф озадаченно посмотрел на кузину. — То есть пагубными и греховными?

Маргарет захихикала.

— Я тоже не считаю танцы безнравственными, — сказала она. — Неужели здесь и вправду будет бал? Вы обещаете?

— Мэг… — начала было Кристина, но пронзительный холодный взгляд голубых глаз заставил ее замолчать.

— Конечно, — заверил кузину граф. — Но для начала нужно все спланировать. Я, правда, еще ни о чем не думал. И мне потребуется помощь.