Прошлой ночью она слышала его голос, звавший ее по имени, полный тоски и страдания. Мег сидела во мраке ночи, глядя на звезды, и чувствовала себя одинокой как никогда.

– Мне нет никакого дела до Грегора Гранта, – упрямо твердил Эрди. – Будь моя воля, я бы сгноил его в сыром подземелье. Он это заслужил.

– Тогда и ваша жена сгниет там же, – резко сказала Мег, теряя терпение. – Вы этого хотите?

Эрди задумчиво покачал головой и нахмурился.

– Я люблю Барбару, – сказал он вдруг, и, к ужасу Мег, его глаза наполнились слезами. – Почему же она не отвечает мне тем же?

Мег вполне могла назвать ему ряд весомых причин, но решила, что сейчас не время.

– Увезите ее домой, Эрди, – вместо этого сказала она. – И тогда, может быть, все наладится.

Он засопел и начал тереть глаза ладонями.

– Ну хорошо! До чего же вы, женщины, надоедливы – твердите свое, пока не скрутите мужчину в бараний рог. И как только Грегор вас терпит?!

Мег подавила улыбку. Грегор обожает ее острый язычок! Но как только они забрались на вершину холма и взглянули вниз на замок Аберколди, веселье ее как рукой сняло.

Никогда прежде Мег не видела ничего подобного, и хотя люди говорили, что замок очень большой, его размеры поражали. Внешне это строение было настолько несуразным и нелепым, что, казалось, его построил сумасшедший.

«Господи, – мысленно взмолилась она, – сделай так, чтобы разум Аберколди прояснился хотя бы раз в жизни. Пусть он проявит благоразумие и оставит нас в покое».

– Вперед, женщина! – скомандовал Эрди нетерпеливо и сорвался с места. – Чего мы ждем?

Мег посмотрела ему вслед убийственным взглядом и последовала за ним.

– Капитан Грант? – В полумраке подземелья послышался чей-то голос, слегка приглушенный, но достаточно громкий.

Все пленники спали, лишь Малькольм Бейн зашевелился и попытался сесть, сонно оглядываясь по сторонам. Грегор насторожился и мгновенно стряхнул остатки сна; он встал и пошел на голос, согнувшись под низкими сводами темницы.

За решёткой крохотного оконца, проделанного в массивной деревянной двери, маячило чье-то лицо, которое, несмотря на полумрак, показалось Грегору знакомым.

– Капитан Грант, я сержант Калум Андерсен, командир личной охраны герцога.

Грегор недоумевал, что могло привести сержанта к дверям их темницы, но воздержался от вопросов. И тут он вспомнил его – это был тот самый командир отряда, который выглядел смущенным, когда солдаты герцога окружили их с обнаженными мечами.

– В этом замке происходит что-то странное, и мне это не нравится, – сказал сержант. – Лоренцо ведет себя как полноправный хозяин и отдает приказы от имени герцога. Самого герцога мы не видели вот уже три недели. Лоренцо распустил всех слуг и дворовых работников, здесь почти никого не осталось. Меня это очень беспокоит.

Три недели. Пытаясь осознать услышанное, Грегор энергично потер глаза. Три недели? Во всем этом было что-то зловещее, правда, оставалась слабая надежда, что герцог просто не хочет никого видеть, потому что злится на Мег. Но зачем отсылать слуг? Кроме Лоренцо…

– Значит, всем заправляет Лоренцо и приказы вам отдает тоже он? – спросил Грегор.

– Именно. Мы уже привыкли к этому, и герцог редко, но появлялся. А сейчас прошло уже три недели, и мы ни разу его не видели.

– Получается, что вы заперли нас здесь, потому что?..

– Потому что Лоренцо сказал, что так приказал герцог. Но хозяина мы и в глаза не видели, и от него лично не поступало никаких распоряжений.

Андерсен наклонился ближе, и Грегор уловил легкий запах виски. Это насторожило его и заставило усомниться в искренности сержанта. Может, он глотнул немного виски для храбрости, чтобы набраться смелости и прийти сюда, но не исключено, что он обычный пьяница, который точит зуб на фаворита герцога.

– Все это очень странно, сержант.

– О да, сэр, более чем странно. Мы все так думаем. Нам не нравится подчиняться ему, но мы не знаем, вдруг он и вправду выполняет распоряжения герцога. Но… люди стали роптать, и мы решили пробраться в покои герцога и посмотреть, что к чему. Вы понимаете меня?

– Да, сержант. – Грегор посмотрел ему в глаза. – Чем я могу помочь?

Калум Андерсен смущенно переминался с ноги на ногу, затем, приняв решение, сделал глубокий вдох и заговорил:

– Мы тут подумали, сэр, и решили выпустить вас. Герцог никогда не посадил бы под замок знатного человека. Скорее всего, он бы сразу пригласил вас к себе, завязал разговор, сыграл партию в шахматы, а потом набросился с кулаками. Это в его духе. А вот это, – сержант махнул рукой в сторону подземелья, – мог устроить только Лоренцо. Мы хотим выпустить вас, чтобы вы сами пошли к герцогу и поговорили с ним. Тогда все станет ясно.

«Я соглашусь пойти к герцогу, а вы останетесь в стороне и не получите взбучку от хозяина, если Лоренцо говорит правду», – подумал Грегор. Но вслух он ничего не сказал. Это был их единственный шанс обрести свободу. И если для этого потребуется разгадать тайну герцога и распутать интриги Лоренцо, он готов. Грегор и сам был не прочь вывести Лоренцо на чистую воду.

– Я с удовольствием поговорю с его светлостью вместо вас, сержант. У вас есть ключ?

Калум просиял и картинно взмахнул старинным резным ключом.

– Да открывай ты скорее, ленивый осел! – сердито пробурчал Малькольм Бейн, выглядывая из-за спины Грегора. – Выпусти нас, а мы сделаем все остальное.

Калум подозрительно взглянул на Малькольма, но Грегор успокоил его.

– Сержант, если в замке творится что-то неладное, нельзя терять ни секунды.

Наконец Грегор услышал, как в ржавом замке повернулся ключ. Этот резкий лязгающий звук показался ему музыкой, но он не подал виду, что обрадовался. Предстояло многое сделать – еще не время праздновать победу. Если Калум прав, то ему придется разгадать тайну замка Аберколди и заодно поставить на место Лоренцо.

Дверь подземелья со скрипом распахнулась. Пришло время действовать. Грегор, обернувшись назад, громко окликнул товарищей; Малькольм тормошил тех, кто еще не очнулся от сна. Калум без лишних слов отвел их в оружейную комнату, где они забрали свое оружие.

– Надеюсь, у Лоренцо нет сторонников среди ваших людей? – спросил Грегор, запихивая пистолет за пояс.

Калум презрительно усмехнулся:

– Это просто смешно. Никто его не уважает, ведь он постоянно лжет, даже в том, что он итальянец. Мы думаем, он родом откуда-то с юга, из Хоика или его окрестностей. Один из наших какое-то время жил в Риме и расставил Лоренцо парочку ловушек, ну, сами знаете, задал невзначай несколько вопросов. И этот так называемый Лоренцо не дал ни одного вразумительного ответа.

– Грегор? – Малькольм подошел, вопросительно глядя на лэрда.

– Мы найдем герцога, – сказал Грегор. – Отыщем Барбару. А потом разберемся с Лоренцо. И можно возвращаться домой.

– Ваши слова ласкают слух, милорд. Вперед, ребята! – Малькольм широко улыбнулся.

День был в полном разгаре. Это удивило Грегора – ему казалось, что сейчас глубокая ночь. Сидя в кромешной тьме, он потерял счет времени. Сколько же дней они провели в этом мрачном подземелье? Грегор не мог точно сказать, но, судя по всему, не очень много. Ему хотелось есть, это правда, но он не ощущал болезненных приступов голода и головокружения, как в юности, когда их бросили в жуткий тесный подвал после поражения в битве под Престоном и не кормили по нескольку суток.

Мег, наверное, места себе не находит, беспокоясь о нем.

– Вот сюда, сэр, – сказал Калум, указывая на огромную широкую лестницу с деревянными полированными перилами, украшенными золотыми листьями и серебряными цветами, которые переливались в мерцании свечей. Громоздкие канделябры венчали лестницу и казались такими тяжелыми, что вряд ли кто-нибудь отважился бы перенести их в другое место. Сверху не доносилось ни звука. Все окутывала странная гнетущая тишина – ни смеха, ни разговоров, ничего.

Грегор нахмурился. Казалось, замок опустел. Калум сказал правду: видимо, Лоренцо действительно распустил всех слуг. О чем он думал, ведь для содержания такого огромного дома требовалась целая армия прислуги? Грегор неоднократно слышал от людей, что герцог Аберколди не любит себя ни в чем ограничивать и ведет роскошный образ жизни. Вряд ли ему бы понравилось жить в опустевшем замке в компании одного Лоренцо и раскатистого эха. Но возможно, у него не было выбора?

Грегор начал подниматься по громадной лестнице, но вдруг остановился и обернулся к сержанту: