Не забывайте, что Ваши звезды и комментарии придают моей Музе 🧚♀️ сил и вдохновения!
Изольда
Свобода! Ее вечерний прохладный воздух обжигает носоглотку, разгоняя по венам необыкновенную легкость.
— Бегом! Пока никто не спохватился — бегом!
Перед спуском в метро нахожу ближайший торговый центр. Открытая пасть вращающихся зеркальных дверей перемалывает посетителей, и я становлюсь одной из них. Нужно избавиться от ярких брендовых шмоток и ненавистных каблуков, поэтому ныряю в самый популярный магазин, полки которого ломятся от джинс, футболок и прочего спортивного оверсайза. Выхожу уже через десять минут. Безразмерная худи, штаны, кеды. Кепка скрывает убранные в хвост волосы, на лице — солнцезащитные очки. За спиной — рюкзак с парой запасных комплектов белья и одежды. Теперь можно миксовать, быть разной. Первую покупку приходится оплачивать с карты Беса. Вариантов нет. Бегаю от терминала к терминалу, снимаю деньги с карты. Складываю купюры в рюкзак, маскируя сверху одеждой. Стараюсь не привлекать к себе внимание охраны, отслеживающей движение в просторном холле центра.
Кажется, что шелест крыльев за спиной делает меня особенной, не такой, как все. Адреналин придает сил, заставляет ускоряться. Каждая минута в большом городе, под пристальным взглядом многочисленных камер — опасность не только снова угодить в клетку, но и сесть в тюрьму. За убийство. Надолго. Возможно — пожизненно.
Я точно знаю — Бес мертв. Ад прибрал своего слугу, но думать об этом некогда. Запихиваю эту мысль в самый дальний уголок сознания. Не могу позволить себе роскоши бояться, ведь страх парализует, а мне нужно как можно быстрее вырваться из этого проклятого города, в который я уже никогда не вернусь. Пока переодевалась в примерочной, выбрала новый город. Пенза. Была там однажды, когда внезапно сорвались с подругами на концерт любимой рок — группы. Без телефона паршиво, но светить паспортом, покупая симку и новый аппарат, нельзя. Справлюсь. Мир не без добрых людей.
Поезда и самолеты под запретом, как и любой вид транспорта, где потребуют предъявить удостоверение личности, поэтому доезжаю до конечной юго-восточной станции метро и выхожу на дорогу. Выбираю машины, в которых сидит пара, голосую. Останавливаются! Легенда о том, что я бегу от токсичных отношений работает! Люди сочувствуют, подвозят. Некоторые даже отказываются брать деньги. Одну ночь провела в гостинице у дороги. Упала на подушку и сразу же отключилась. Полтора дня потребовалось для того, чтобы оказаться в Пензе.
Бес
— Ненавижу…
Это слово я слышу постоянно, читаю во взгляде. Льдинка начала разговаривать во сне. Врач сказал, что это может являться следствием перенесенного стресса. Пытаюсь как — то уменьшить напряжение, вывожу мою девочку в город. Отказался от охраны, все делаю на свой страх и риск. Гром — начальник службы безопасности — выяснил, что Боголюбский землю роет, ищет брата Льдинки. Не найдет. Я надежно спрятал его в Европе. Если этот тупица хочет жить — будет сидеть тихо.
Льдинка ненавидит дом, поэтому сегодня решил отвезти ее в новые апартаменты, которые приобрел совсем недавно. Из окна открывается красивый вид на город. Тут мы сможем начать все заново. Как же хочется вернуть огонь в ее глаза, а в голос — эмоции. Открываю дверь в квартиру и пропускаю ее вперед. Льдинка — единственная гостья, кто переступила порог. Первая и последняя. Не мешаю оценить пейзаж, тихо подхожу и встаю за спиной. Моя хрупкая нежная девочка с длинными светлыми волосами. Рука сама ложиться на ее бедро, в паху разгорается огонь. Хочу ее до одури, но она внезапно отскакивает и пятится в туалет. Трусишка… огромные зрачки затопили радужку, голос срывается и сипит. Она тоже хочет меня…
Звериным чутьем понимаю, что что — то не так, когда слышу шум из прихожей. Черт! Я облажался! Она уже успела расстегнуть портупею и достать пистолет. Льдинка с оружием в руках заводит меня еще сильнее. Адреналин накрывает, член пульсирует, стремясь вырваться из одежды на свободу. Ролевая игра — охотник и добыча. Сегодня мне досталась вторая роль. Новые, неизведанные ощущения.
Не выстрелит. Не сможет. Не верю. Главное, чтобы сама не поранилась. Приблизиться и одним рывком выхватить оружие — мой план. Кружу, заговариваю, отвлекаю. Смотрю в глаза любимой девочки. Моя. Как же она меня возбуждает! Щелкает предохранитель, но все равно не верю в реальность опасности. Льдинка хрупкая и нежная, черная смертоносная игрушка в ее руках смотрится странно. Чтобы успокоить, говорю о любви, но что — то идет не так.
— В моем мире тебя нет.
Ее ответ заглушает звук выстрела. Резкий удар в грудь. Боль разрывает грудь, ноги подгибаются. Делаю шаг к ней навстречу, касаюсь пистолета. Еще один хлопок. Правое плечо горит огнем, а я начинаю захлебываться кровью. В глазах темнеет. Она смогла. Выстрелила. Моя Льдинка своими острыми краями пустила мне кровь. Сознание отключается.
Мне везет. Наконец — то. До Пензы добираюсь вместе с пожилой парой. Дедушка давит на педали старенького «Москвича», бабушка радостно рассказывает, что в ее парнике зреет отличный урожай, а любимый внук на днях сказал свое первое слово «мама». Мир вокруг меня живет нормальной жизнью, и я жадно пью ее большими глотками. Москвич паркуется у торгового центра, высаживая девчонку, бегущую от несчастной любви. Хорошая легенда, многое объясняет. Буду и дальше ее придерживаться.
Вы боитесь, что людям будут вживлять микрочипы, чтобы отслеживать и контролировать их жизнь? Могу порадовать — поздно бояться, мы уже чипированы. В современном мире невозможно жить, чтобы не оставить за собой цифровой след, и это может стать моей главной проблемой. В ближайшем торговом центре купила простенький смартфон и новую симку, пришлось доставать паспорт. Вот черт! Не хотела этого делать, но сейчас без глобальной паутины — как без рук. Хостел, что приглянулся по отзывам и цене, располагался в паре кварталов, так что эту ночь смогу провести в нормальных условиях.
Для той, кто жил пять лет в студенческой общаге, комната в хостеле кажется раем. Из четырех кроватей занята только одна — моя, поэтому чувствую себя королевой, отправляясь в душ, а затем падая в чистую постель.
Не получается нормально дышать. Думала, что с момента, как прозвучал выстрел, жить станет легче. Взведенная до отказа пружина в груди наконец — то выстрелит, и напряжение исчезнет. Но что — то идет не так. Каждую ночь мне снится чудовище. Оно лежит на блестящем полу лицом вниз, лужа темной густой крови становится все больше. Во сне смотрю на него и боюсь… Не того, что убила, нет. До жути, до дрожи боюсь, что не добила. Контрольный в голову — классика жанра. Я не смогла, и пульс проверить тоже не смогла. Каждую ночь вижу, как Бес медленно поворачивает голову, прожигая меня черным звериным взглядом, опирается на руки, поднимается с пола и приближается. Просыпаюсь от собственного крика, захлебываюсь от спазмов и слез. До сих пор я в клетке этого чудовища, в плену кошмара, имя которому — Бес.
Утро следующего дня начинаю с завтрака в обычной столовой, а затем делаю еще один важный шаг. Парикмахерская.
— Девушка, вы с ума сошли! — пританцовывает вокруг женщина средних лет, услышав пожелание сумасбродной клиентки. — Такие роскошные волосы! Редкий цвет! Давайте я вам просто кончики обновлю, этого будет достаточно!
Я не собираюсь спорить, поэтому беру ножницы из рук мастера и отрезаю длину вкривь и вкось. Вариантов не осталось, и через полчаса мою голову украшает короткая прическа с прикольным названием «пикси». Асимметричная челка прикрывает половину лица, меняя его форму. Коричневый цвет приходит на смену пепельному блонду, и я чувствую удовлетворение от нового имиджа. Очки в толстой грубой оправе — последний штрих к портрету.
Если Бес жив — меня наверняка ищут, задействуя немалые ресурсы и возможности, а если нет… тут могут быть варианты. Кому я нужна, если чудовище покинуло этот мир? Молюсь о втором, но опасаюсь первого.
Теперь нужно найти жилье. Просмотрев варианты, останавливаюсь на самом бюджетном.
— Вот твоя комната, — хмыкает пожилая женщина, открывая примитивным ключом тонкую дверь. — Все необходимое имеется. Соседки — студентки. Живут тут уже пару лет, тихие и скромные. За месяц беру десять тысяч плюс депозит.
Трехкомнатная квартира в многоэтажке на проспекте Строителей. Пятнадцать квадратных метров — не так уж и много, но для меня достаточно. Ударила по рукам, отдала деньги и отправилась в магазин за продуктами, благо далеко ходить не нужно. Супермаркет занимает весь первый этаж дома. Каждый раз бегать в столовую — дорого.
В рюкзаке лежат деньги, снятые с карты Беса, но транжирить их я не собираюсь. Пока готовлю обед, так и сяк кручу в голове тему работы. Официальное трудоустройство чревато проблемами. Совсем недавно, до визита в злополучный дом, я работала помощником главного бухгалтера в одной солидной фирме. Новый работодатель по электронной трудовой может без моего ведома подать запрос старому — и все пропало. Мое местоположение спалят моментально. А это значит лишь одно — нужно искать работу без трудоустройства, с черной зарплатой.
Входная дверь открывается, и я вздрагиваю. Мда… нервы — ни к черту. Возможно, придется обращаться к психологу, но это — позже. Две блондинки с громким гиканьем врываются в тесную прихожую. Скромные соседки, говорите? Хм… посмотрим.
— О, у нас новенькая, — та, которая пониже, скидывает в прихожей старые разбитые кроссовки. Проходит на кухню и падает на колченогую скрипящую табуретку. — Привет. Я — Рита, а это — она мотает головой в сторону высокой подруги, подпирающей дверной косяк, — Машка. А тебя как зовут? Ты к нам надолго?
— Ольга, — я решила начать новую жизнь под другим именем. Настоящее было слишком заметным, редким. Мало ли, кто где обмолвится. Не хочу рисковать, максимально страхуюсь от случайностей. Ольга — Изольда. Близко по звучанию, поэтому выбрала именно его. — Пока точно не знаю. Думаю, на несколько месяцев.
— Отлично. Значит сегодня накрываем поляну. Знакомиться будем, — заявила Маша и ушла в свою комнату, бросив напоследок. — Если надо будет помочь с готовкой — зови. Я люблю у плиты стоять, а Ритка — посуду мыть. У нас разделение труда.
Через несколько часов мы вновь встречаемся на кухне. Паста с креветками, салат из свежих овощей, вишневое пиво. Не пир, а поляна, как и сказала Маша. И пусть на столе старые керамические тарелки со сколами, потемневшие от времени мельхиоровые вилки и граненые стаканы времен СССР, но это моя новая жизнь.
— Ты откуда? — Рита ловко накручивает на вилку пасту, цепляя зубцами розовую креветку.
— Да так… сбежала от несчастной любви. Решила остановиться в этом городе.
— Ты это… с криминалом связалась, что ли? — Маша смотрит настороженно, недоверчиво. — Если да, то это опасно. Найдут — хуже будет.
— Нет, Маш. Не с криминалом. Просто один козел решил, что я принадлежу ему. Запретил работать, запер дома. Сказал — рожай и жди меня в спальне.
— Во дела! Богатый козел, судя по всему.
— Угу, богатый…
Повисла недолгая пауза. По глазам девчонок читалось, что они пытались представить себя в этом сценарии. Ни одна не улыбнулась, видимо картинка пришлась не по душе. Стало легче. Я так давно не чувствовала поддержку, не видела понимания в глазах собеседниц.
