Я не собираюсь подниматься, -думал Бен. – Если я наконец доберусь до тебя, тебе это вряд ли понравится. Мы собираемся убить тебя.
Клоун опять покатился со смеху: «Убить меня? Убить Меня?!»
И вдруг, неожиданно пугающе его голос сделался голосом Ричи Тозиера, передразнивающего голос негритенка: «Не трогайте меня, масса, я буду хорошим негром, не убивайте этого черного мальчишку, Соломенная Голова!» И затем снова истерический хохот.
Дрожащий, бледный Бен прошел через центр ротонды, гремящей эхом. Он почувствовал, что вот-вот завопит. Он встал перед книжной полкой и наугад выбрал одну из книг, перелистывая ее дрожащей рукой. Его холодные пальцы оставляли следы на страницах.
«Это твой единственный шанс. Соломенная Голова! – гремел голос сверху и сзади него. – Убирайся из города, убирайся, пока не стемнело. Сегодня вечером я всюду буду преследовать тебя.., тебя и остальных. Ты слишком стар, чтобы остановить меня, Бен. Вы все слишком стары. Слишком стары, чтобы сделать что-нибудь, за исключением того, чтобы позволить себя убить. Убирайся, Бен! Ты что, хочешь полюбоваться на все это вечером?»
Он медленно повернулся, все еще держа книгу в холодных руках. Он не хотел смотреть, но было похоже, что какая-то невидимая рука взяла его за подбородок и поднимает вверх, вверх, вверх. Клоун исчез. На краю левой лестницы стоял Дракула, но не киношный Дракула; это был не Бела Лугоци, и не Фрэнк Лэнгелла, и не Фрэнсис Ледерер, и не Кристофер Ли, и не Реджи Нолдер. Древний человеко-зверь с лицом искаженным и мертвенно-бледным, с пурпурно-красными глазами, цвета запекшейся крови, с разинутым ртом, открывающим синие оскаленные клыки, торчащие под углом; это было похоже на лабиринт зеркал, где любой неверный шаг приведет к тому, что тебя разорвет на части.
«Ки-и-и-Рач», – прокричало оно и клацнуло челюстями. Кровь потекла изо рта красно-черным потоком. Она капала с плотно сжатых губ на белую шелковую рубаху и текла по ней, оставляя кровавые следы.
«Ты знаешь, что видел Стэн Урис перед тем, как умереть? – прокричал вампир, хохоча через кровавую дыру своего рта. – Был ли это Принц Альберт в банке? Был ли это Дэви Крокет – Король Дикого запада? Что он видел, Бен? Что? Ты хочешь увидеть это тоже? То, что видел он?» И опять этот истерический смех. И Бен знал, что и он тоже скоро забьется в истерике, и не было способа остановить крик; он едва сдерживал его. Кровь лилась потоком с лестницы, как из мерзкого душа. Одна капля упала на скрюченную от артрита руку старика, читающего «Уолл-стрит джорнэл». Она текла и текла между его суставами, невидимая и неосязаемая.
Бен затаил дыхание, уверенный, что сейчас вырвется крик, немыслимый в тишине этого мягкого моросящего весеннего полудня, как неожиданный удар ножом.., или как рот, набитый лезвиями.
Вместо этого нерешительно и нетвердо, не выкрикнутые, а сказанные, сказанные, как молитва, тихо, пришли слова: Мы сделаем вместо этого шарики. Мы перельем серебряный доллар в серебряные шарики.
Джентльмен в шоферской кепке, который просматривал заметки де Варгаса, посмотрел напряженно.
– Чепуха, – сказал он. На этот раз люди действительно посмотрели вверх: кто-то шикнул на старика, на что тот очень обиделся.
– Простите, – сказал Бен низким дрожащим голосом. Он прекрасно знал, что его лицо покрыто потом и что его рубашка прилипла к телу. – Я думал вслух...
– Чепуха, – повторил старик громче. – Кто сможет делать серебряные шарики из серебряных долларов? Чепуха! Фантастика! Проблемы гравитации...
Неожиданно подошла мисс Дэннер:
– Мистер Брокхил, вы должны соблюдать тишину. Люди читают, – сказала она достаточно вежливо.
– Человеку плохо, – сказал Брокхил, возвращаясь к своей книге. – Кэрол, дайте ему аспирин.
Кэрол Дэннер посмотрела на Бена, и лицо ее заострилось.
– Вы больны, мистер Хэнском? Я понимаю, что это невежливо спрашивать, но выгладите вы ужасно. Бен сказал:
– У меня на завтрак сегодня была китайская еда. Думаю, мне ее не переварить.
– Если вы хотите прилечь, то в кабинете мистера Хэнлона есть раскладушка. Вы могли бы...
– Нет, спасибо, не стоит, – Не полежать ему хотелось, а послать всю эту чертову библиотеку подальше. Он посмотрел на лестничную площадку. Клоун исчез. И вампир исчез. Но висел шарик, крепко привязанный к низким железным перилам, которые загораживали площадку. На боку у него была надпись: «Всего хорошего! Сегодня ты умрешь».
– Я заполнила вашу библиотечную карточку. Вам она еще нужна? – спросила библиотекарша.
– Да, спасибо, – сказал Бен и глубоко и тяжело вздохнул. – Мне очень жаль, что все так случилось.
– Надеюсь, что это не пищевое отравление, – сказала она.
– Это не сработает, – сказал мистер Брокхил, не поднимая глаз от де Варгаса и не выпуская своей потухшей трубки изо рта. – Фантастика. Пуля будет кувыркаться.
И совершенно неожиданно, не желая что-то сказать, Бен начал:
– Шарики, а не пули. Мы поняли уже тогда, что не сможем делать пули. Знаете, мы были детьми. Это была моя идея...
– Ш-ш-ш-ш, – зашипел кто-то опять.
Брокхил взглянул на Бена, как будто желая что-то сказать, но снова вернулся к своим заметкам.
У конторки Кэрол Дэннер подала ему маленькую оранжевую карточку со штампом Публичной библиотеки Дерри вверху.
Ошеломленный, Бен осознал, что это первая в его жизни взрослая библиотечная карточка. Та, которую он имел в детстве, была желто-канареечного цвета.
– Вы уверены, что не хотите прилечь, мистер Хэнском?
– Я чувствую себя немного лучше. Спасибо.
– Правда?
Он выдавил что-то наподобие улыбки.
– Уверен.
– Вы действительно выглядите немного лучше, – сказала она, но не совсем уверенно, как будто понимая, что нужно говорить так, но в действительности не очень в это веря.
Затем она поднесла книгу под приспособление для микрофильмирования, которое они в то время использовали для записи книг, выдаваемых читателям, и Бен почувствовал почти истерическое изумление. Это та самая книга, которую я снял с полки, когда клоун начал говорить голосом негритенка, -подумал он. – Она решила, что я хотел взять ее. Я впервые за двадцать пять лет взял книгу из Публичной библиотеки Дерри, но даже не знаю, что это за книга. Кроме того, мне это и не надо. Только бы выбраться отсюда. И все, и все!
– Спасибо, – сказал он, забирая книгу.
