И без конца орать «Дилан».
Так ничего и не отыскав, я обхватила его руками и прижала спиной к моей груди.
Я раскачивалась.
И плакала.
Двигалась взад-вперед, повторяя это движение, как будто оно могло заставить его сердце забиться.
С моих губ стекала слюна.
По щекам бежали слезы.
Я прижалась ртом к его лбу, и ему на лицо капнула кровь.
— Дилан.
Я крепко его обнимала.
Не хотела, чтобы ему было холодно.
Чтобы ему было больно.
Я просто хотела, чтобы он знал, что я здесь.
— Дилан…
В тот момент, когда я снова произнесла его имя, я что-то почувствовала.
У себя в груди.
Словно вылезающий из берлоги медведь после нескольких месяцев зимней спячки.
Это заставило меня откинуть голову.
Открыть рот.
И взглянуть на солнце.
Сначала раздался крик.
Он заполнил мои уши.
Крик был не таким оглушительным, как грохот.
Но близко.
И тут я увидела, как что-то летит вниз по ветру.
Оседает мне на лоб.
На щеки.
Осыпается мне на ресницы.
И тут я поняла, что это значит.
«Когда падает пепел…»
Это конец.
АЛИКС
ОДИННАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД
— Нам нужно поговорить о твоем питании, — сказала Роуз с другого конца стола. — Я реально начинаю волноваться.
Я опустила взгляд на место перед собой.
Там лежала бумажная салфетка для столовых приборов и пустой бокал для вина.
Перед Роуз стояла корзинка для бургера и картофеля фри, которые она заглотила после первой порции напитков.
Я убрала руку с коленей и, потянувшись к бокалу, стала вертеть его ножку между двумя забинтованными пальцами.
Еще несколько повязок было у меня на ладонях и предплечьях.
А еще на коленях.
