Он наклонил голову и поцеловал меня в уголок рта.
— Я собираюсь говорить с тобой прямо. Хорошо?
Наши поцелуи были и так достаточно прямолинейными, подумала я, но все равно кивнула.
— Я уже говорил тебе, что как только Дерек сказал мне, что ты здесь, я даже не раздумывал. Мне необходимо было увидеть тебя. Честно говоря, я не помню, о чем именно думал, когда направлялся сюда. — Он наклонил голову в другую сторону и поцеловал другой уголок моего рта. — Я не хочу, чтобы эта сторона заревновала.
Я рассмеялась, ощущая себя легкой, как перышко.
На губах Коула тоже появилась усмешка.
— Когда я добрался до гостиницы и увидел тебя… Ну, некоторые вещи в моей жизни приобрели реально иной долбаный смысл.
Картинка все никак не складывалась.
Коул провел рукой по моей спине, заставив меня дрожать. Затем он вернул руку обратно на мое бедро. В следующий момент я без какого-либо предупреждения оказалась на спине, а Коул нависал надо мной, держа одну руку на моей талии, а второй упираясь в подушку около моей головы.
Я была поражена его силой, мои руки тут же легли ему на грудь. Но совсем не для того, чтобы оттолкнуть.
— Что… что приобрело для тебя смысл? — спросила я.
Вместо ответа Коул наклонился, его губы двигались поверх моих, мягко требуя меня впустить его. Его язык коснулся моего и поцелуй стал глубже. На сей раз все было иначе, я лежала на спине, он был сверху, ощущения были другими. Коул медленно переместился так, что я не ощущала его вес, но чувствовала кое-что другое.
Я целовала его в ответ, и мне все было мало. Пальцы жадно впивались в майку, я пыталась притянуть его еще ближе, но он сопротивлялся, пытался сохранить контроль.
— Коул, — прошептала я, ощущая, что вся горю изнутри самым приятным образом. Прошло много времени с тех пор, как я ощущала нечто подобное. Слишком много времени.
— Нам нужно обсудить то, что произошло за последние десять лет, — сказал он, отрываясь от моих губ. — Нам так много надо друг другу сказать.
— Знаю, — но я хотела, чтобы он был ближе, и поэтому обернула левую ногу вокруг его талии. Закусив губу, я слегка приподняла бедра, вжимаясь в Коула. Он снова издал этот прекрасный звук и уткнулся мне в шею.
Коул поцеловал меня туда, где бился мой пульс.
— Я все еще стараюсь не торопиться, детка. Ведь это разумный подход.
Я сдалась и положила руки ему на плечи.
— Я… я могу это понять.
Через мгновение Коул поднял свою голову. Его горящие голубые глаза встретились с моими. Тепло разлилось по моим щекам.
— С тех пор я… я занималась сексом, — сказала я ему. Когда Жених ворвался в мою жизнь, я была девственницей. А после — уже нет. И у меня ушло много лет на психотерапию и масса провальных свиданий, чтобы мое тело научилось доверять другому человеку, но я это сделала. — Я не боюсь… секса.
— Детка, — пробормотал Коул, нежно целуя меня. — Я рад слышать, что ты смогла жить дальше и в этом плане, но я все равно не хочу торопиться.
— Я это ценю, но…
Эти невероятные глаза пристально смотрели на мои губы, и мне это нравилось. Очень нравилось. Жар тек по венам, и я очень хотела поторопиться, потому что отлично знала, что следующий раз бывает далеко не всегда. Обещание завтрашнего дня иногда бывает лишь иллюзией, и в конце концов мы были двумя взрослыми людьми, которые хотели именно того, чего хотели.
Вместо продолжения разговора, я положила руки на щеки Коула и притянула его губы к своим. В этот раз, когда я поцеловала его, он вложил в поцелуй все, чего я так хотела, я снова обвила его ногами, поднимая бедра ему навстречу. О, он хотел этого так же сильно, как и я. Коул снова восхитительно застонал и все… все вышло из-под контроля самым прекрасным образом.
Он гладил мою шею и плечо, распахнул кардиган, мягкое томление следовало за его рукой повсюду. Я ахнула ему в рот, когда его ладонь накрыла мою грудь. Материал майки был настолько тонким, что, казалось, нашу кожу вообще ничего не разделяет. Зажав мой сосок пальцами, он застонал. Воздух загорелся в моих легких, каждая клеточка моего тела ждала, что он станет делать дальше. И он меня не подвел.
Коул скользнул рукой мне под майку, и я дернулась. Его пальцы погладили мой живот, и я резко распахнула глаза, жар немного отступил. Он приближался к… шраму, к шраму, который уже давно зажил, но был еще заметен, кожа на нем была более грубой, и он был удивительно чувствительным. Однако Коул его не коснулся. Нет, его пальцы снова вернулась к моему соску и поцелуй тоже изменился, став более требовательным. Он прикусил мою нижнюю губу и у меня вырвался нетерпеливый стон. Все в нем подчиняло меня: вкус, запах, то, как я чувствовала его. Жидкий огонь внутри моего тела невозможно было игнорировать, и я задрожала, когда Коул заговорил глубоким дрожащим голосом.
— Чего ты хочешь, Саша?
Его. Полностью.
— Прикоснись… прикоснись ко мне.
Он застонал.
— Это я могу, детка. Это я могу.
И он был прав.
Его рука покинула мою грудь и скользнула под резинку штанов, а затем и трусиков. Коул слегка приподнялся, перенеся свой вес на левую руку. Глаза его полыхали.
— Раздвинь свои ножки для меня.
Я покорилась и задержала дыхание, когда пальцы Коула скользнули мне между ног. Сердце колотилось где-то в горле, когда он опустил подбородок и посмотрел на свою руку под моей одеждой. Его пальцы гладили меня, едва касаясь, но все тело наполнилось предвкушением.
— Черт, — сказал он, нежно исследуя мое тело, я же дышала так, словно пробежала все лестницы в гостинице. — Я хочу увидеть тебя, всю тебя, но у нас нет на это времени.
— Нет? — прошептала я, сжимая бедра.
— О, нет. — Глаза Коула распахнулись, когда большой палец прижался к небольшому комочку нервов там, где соединялись мои бедра, заставив меня стонать. — Ты слишком готова, чтобы тянуть еще дольше.
