Преданные сотрудники – это то, что делает компанию великой, а если я уделяю первостепенное внимание потребностям своих сотрудников, они становятся счастливее и охотнее прилагают дополнительные усилия к своей работе.
Я никогда не обсуждал эти дополнительные бонусы с Харрисоном или Диланом. Уверен, они сочли бы мое решение безрассудным и неосмотрительным.
На мой взгляд, у меня больше финансовых ресурсов, чем я смогу использовать за всю свою жизнь, и я хочу поделиться этим богатством с теми, кто его заслужил.
Макс, мой швейцар, кивает в нашу сторону, открывая дверь, чтобы мы могли войти в здание.
Высокий, с аккуратно подстриженной бородкой и волосами цвета соли с перцем, он всегда тепло и приветливо улыбается, когда прохожу мимо.
— Спасибо, Макс.
Я пожимаю ему руку.
— Очень приятно. А кто эта прекрасная леди?
Он улыбается Эверли.
Единственной женщиной, которую я приводил в свою квартиру, была Пресли, когда они с Джеком приезжали в гости в прошлом месяце.
— Это моя жена, Эверли, – с гордостью говорю я, обхватывая ее за талию.
— Поздравляю. – Макс одобрительно хмыкает. — Добро пожаловать в «Хай-Райз», миссис Стаффорд. Если вам что-нибудь понадобится, не стесняйтесь, спрашивайте.
Она улыбается ему в ответ.
— Спасибо, я ценю это.
Если бы Максу не было за шестьдесят и он не был бы счастлив в браке со своей школьной возлюбленной, я мог бы позавидовать искренней реакции Эверли на него. А так я рад, что у нее есть кто-то, кроме меня, кто присматривает за ней, пока она здесь живет.
Мы заходим внутрь, и Эверли осматривается.
Вестибюль – это определение вечной роскоши и элегантности – слова управляющего, а не мои. Массивная хрустальная люстра дополняет затейливую белую лепнину, а на стенах висят произведения современного искусства, изображающие знаменитые места Англии.
Каблуки Эверли щелкают по мраморному полу, пока мы идем к лифту, который поднимается прямо в пентхаус. Когда дверь открывается, я жестом велю ей войти первой, а сам следую за ней.
Прижимаю большой палец к биометрическому сканеру отпечатков пальцев, и лифт начинает подъем.
Она закрывает глаза и смертельной хваткой держится за поручни.
Моя бровь нахмуривается от беспокойства.
— Что случилось?
— Я не люблю лифты, – признается она.
— Черт, – говорю я себе под нос.
Бросаюсь к ней и обхватываю ее рукой в знак утешения.
— Я здесь, Эв. Обещаю, скоро все закончится.
Она взволнованно вздыхает, прислонившись головой к моему плечу.
Учащенное дыхание отражает неустойчивые взлеты и падения ее груди. Наклоняюсь и шепчу ей на ухо успокаивающие слова, прижимая ее к себе. Я стараюсь не выпытывать у нее подробности о том, почему она боится. Она сама расскажет мне, когда будет готова.
А пока я сделаю все возможное, чтобы ей было комфортно, пока она живет здесь. Мысленно напоминаю себе, что нужно добавить отпечаток ее большого пальца на отдельную лестницу, чтобы у нее был прямой доступ из холла в пентхаус, и ей не нужно было подниматься на лифте.
Когда мы наконец поднимаемся наверх и лифт останавливается, она приоткрывает один глаз, чтобы убедиться, что все чисто.
Как только считает это безопасным, выскальзывает из моих объятий и, обойдя меня, спешит в подъезд моей квартиры.
Мне сразу же не хватает ее тепла в моих объятиях, но я быстро отбрасываю эти чувства. Когда она оглядывается на меня, то радостно улыбаюсь ей.
— Добро пожаловать домой, Эв.
Обвожу взглядом огромное помещение.
— Пока что, – говорит она.
Держу язык за зубами, чтобы не подливать масла в огонь. У меня есть подозрение, что у нее будет много поводов для злости, когда она закончит свой тур. Возможно, во время разговора в кафе я упустил важную деталь о нашем спальном месте.
— Я все равно хочу, чтобы тебе было комфортно, пока ты здесь. Могу я принести тебе стакан воды или ты хочешь посидеть минутку?
Эверли покачала головой.
— Спасибо за предложение, но сейчас я чувствую себя прекрасно, – говорит она, переводя взгляд на окна от пола до потолка в гостиной, из которых открывается панорамный вид на город. Лунный свет струится сквозь стекло, заливая современный пентхаус мягким, естественным сиянием. — Это невероятное место. – Она медленно кружится по кругу, рассматривая окружающую обстановку. — Ты только что переехал?
Я качаю головой.
