Эти слова всплыли в ее сознании, мрачные, как приговор. Анна выучила термин, а также его трактовку, когда готовилась к экзаменам. Речь шла о плаценте, сформировавшейся на шейке матки, а не на ее стенке. Просто ошибка природы. Довольно редкое осложнение, не диагностируемое до начала родов. Исход был очевиден. При каждой схватке головка ребенка станет ударяться о плаценту. Очень скоро она лопнет. И мать умрет от потери крови еще до того, как успеет родить ребенка. А поскольку кровоснабжение плода резко сократится, ребенок тоже может умереть.
Был только один шанс спасти обоих: экстренно сделать кесарево сечение.
Анна зажала рукой рот, чтобы скрыть от окружающих, что у нее дрожат губы.
— Что случилось? — тонким от страха голосом спросила Сара.
— У вас кровотечение, — ответила Анна.
Прозвучало это резко и безжалостно. Анна избегала смотреть Саре в глаза, понимая, что той, с ее опытом работы в больнице, ясно, что это означает.
— Но все шло просто прекрасно! — возразила Сара. — Ничто не предвещало… — Она вела себя, словно маленькая девочка, которая надеется убедить кого-то из взрослых изменить свое мнение.
Анна молчала. В ее воображении возникли образы. Скорость. Действие. Чрезвычайная ситуация. Но все они словно застыли во времени. Она чувствовала, что угодила в ловушку, что не в состоянии ничего предпринять. Но драгоценное время уже истекало. Она должна бороться, предпринять попытку…
— Приведи сюда Стенли, — приказала она Барбари. — Скажи ему, чтобы принес капельницу и физраствор. И мне нужны носилки. Пошевеливайся.
Барбари пару секунд молча смотрела на нее, затем развернулась и выбежала из комнаты. Каблуки ее туфель прогремели по коридору, а затем — по полу гостиной.
— О Господи Боже мой! — бормотала Анна.
Ее тошнило от страха. Что делать? Она медсестра, не врач. Как она могла даже подумать о том, чтобы оперировать Сару? Она отчаянно рылась в памяти в поисках другого объяснения кровотечения, возможности прийти к иному выводу, но в глубине души уже знала: этому есть только одно объяснение. И возможен лишь один план действий.
— Который час? — спросила Сара, пытаясь сесть на кровати.
— Не двигайтесь! — приказала Анна и посмотрела на часы. — Три часа.
— Мне нужен Майкл, — неожиданно заявила Сара. Она начала выкрикивать его имя, и ее голос звучал все громче и громче, словно муж мог услышать ее крик на другом краю джунглей. — Майкл! Майкл!
— Он не приедет, — сурово оборвала ее Анна. — Он вернется не раньше, чем через несколько часов.
Сара уставилась на стоящую возле нее женщину. Темные испуганные глаза нашли глаза Анны, и Сара теперь не отвела взгляда.
— Значит, кроме вас, никого нет, — резюмировала она.
Анна кивнула.
Сара умоляюще протянула к ней руку — белую, такую белую… Словно лебединая шея.
— Мне страшно, — простонала она. — Не дайте мне умереть! — Слезы навернулись ей на глаза, превращая их в глубокие темные колодцы. — Не дайте умереть моему ребенку! — Она повторила эту фразу. Очень громко. — Пожалуйста! Не дайте моему ребенку умереть.
Глаза Анны были сухими от ужаса, губы все еще дрожали.
— Я не врач, — возразила она.
— Вы должны спасти нас, — настаивала Сара. — Пожалуйста! Я знаю, что вы можете это сделать. Вы можете… — Ее голос затих.
«Господи Боже мой! Она же умирает!» — мелькнуло в голове у Анны.
Но тут началась очередная схватка, и боль вернула Сару в сознание. Она вцепилась в руку Анны и стала хватать ртом воздух, пока боль сотрясала ее тело. Анна не отводила взгляда от пятна крови. Пятно росло, нанося на кремовую карту простыни новые, крупные континенты. Схватка закончилась, и Сара снова обмякла, положила голову на подушку и закрыла глаза. Анна хотела посмотреть в окно, надеясь увидеть Стенли. По пути к окну ее взгляд натолкнулся на деревянную колыбельку в углу комнаты. В течение многих недель Сара подрубала и вышивала пеленки, которые теперь, свернутые, лежали в колыбельке. Ордена отговаривала ее от этих приготовлений. «Ни одна африканская мать, — предостерегала она, — не станет готовить белье до рождения ребенка. Ни к чему искушать судьбу».
«Мы не верим в судьбу, — заявила тогда Сара, считая это предрассудками. — Мы верим в Бога».
«Господи Боже, помоги нам…»
Но только если пребудет на то воля Твоя.
Так должна заканчиваться любая молитва о помощи. В конце концов, много хороших жен миссионеров умерло при родах. Анна часто читала пугающие строки в историях миссий или биографиях:
«Его молодая жена пала жертвой лихорадки "черная вода"».
«Младенец родился мертвым, а приблизительно через час умерла и миссис Камерон».
Носилки ударились о дверной косяк: это пришли санитары. За ними в комнату вошел и помощник врача. Он на секунду замер в дверях, окидывая взглядом картину происходящего.
— Стенли, послушай, — заговорила Анна еле слышно, будучи не в состоянии набрать достаточно воздуха в легкие, чтобы придать своему голосу необходимую силу. — Мы должны срочно сделать кесарево сечение. — Стенли повернулся к ней, широко раскрыв глаза от удивления. — Она умрет, если мы этого не сделаем, — продолжила Анна, глядя ему прямо в глаза. — Возможно, ребенок тоже умрет.
Стенли медленно кивнул.
— Вы уверены, — произнес он. Это был не вопрос, а констатация факта.
— Давайте ставить капельницу, — резюмировала Анна.
«Пока мы еще сможем ввести лекарство в вену, — подумала она. — Пока вены не начали лопаться…»
Стенли немедленно приступил к работе: он быстро, но аккуратно распаковал капельницу и приготовил иглу.
— Может, вы поставите капельницу? — уточнил он.
