— Почему колобку?

— А потому что не только руки-ноги повыдергаю, но и язык укорочу. Хлебобулочное хотя б разговаривало много, часто и далеко не всегда по делу.

Небольшая пауза…

— Необычный ты. И ведь серьёзно говоришь, а нет той жестокости, с которой обычно такие слова произносятся.

— Это плохо?

— Нет. Хорошо. Просто непривычно

Ещё немного разговоров, обжиманий. Совсем уж вольного распускания рук с моей стороны и… Воистину нет молодца сильнее винца. Для некоторых уж точно. А если учитывать слабую стойкость девичьего организма, к тому же и до того малость притомившегося… Оставалось поудобнее устроить её на том самом диванчике, прикрыть найденным здесь же покрывалом. Лёгким, конечно, да и то по пояс, чтоб жарко не стало. Ну и, закурив очередную табачную палочку, незло усмехнуться. С одной стороны, приятное общение не переместилось в сугубо постельную плоскость, как у Васьки и Тротила. С другой, мне действительно понравилось и лёгкое застолье, и компания, и вообще нахождение тут. Про вот эту мирно спящую милую пышечку я и вовсе не говорю. Приятная особа, да и поговорить есть о чем. Не упоминая о том, что и пощупать однозначно стоит. Малость менее решительная в плане запрыгивания в койку к незнакомцам? Право слово, никогда не был ценителем числа тех фемин, с кем удалось переспать. Ни тогда, ни сейчас. Знать бы ещё, что такое «тогда», ну да на это я уже мало-мальски научился внимания чрезмерного не обращать.

Нет, всё отлично. А сейчас ещё малость посижу, добью сигаретку, да и сам малость вздремну, Завтра… посмотрим, что день грядущий нам говорит. Сомнительно, что Лесник, получив долговую расписку от Степа, рванёт с места в карьер долг получать. Даже в том случае, если катала ничего не расскажет о сегодняшней нашей с ним встрече. А он с вероятностью процентов этак в девяносто не проговорится. Сугубо личная неприязнь что к Леснику, что к нам, она послужит тем самым цементирующим фактором, оставляя клятого сборщика долгов в неведении относительно истинной ситуации. А уж лично я постараюсь за предоставленное время собрать достаточное количество необходимой информации. Где-то придётся внимательно слушать, кого-то аккуратно вывести на разговор, ну а некоторым и ручку позолотить иностранной валютой. Именно иностранной, поскольку в определённых кругах сейчас только она и ценится, вдобавок считаясь этаким мерилом того, стоит ли с обратившимся человеком вообще дело иметь. Но это всё завтра, а пока… затушив окурок в хрустальной пепельнице, я с предельной аккуратностью чуток подвинул Карину, и тесно к ней прижавшись, почти моментально отрубился.

Май 1992 года

Что такое Первомай, будь он неладен? Правильно, ещё год тому назад это были бы добровольно-принудительные демонстрации, куда сгоняли бы массовку со всех госучреждений, заводов, учебных заведений и так далее по списку, угрожая в противном случае оргвыводами, лишением премий и прочей хренотенью. Сейчас же… Такой массовости уже не ожидалось, но вместе с тем демонстрации обещались быть не в пример более добровольными. Больше скажу, на порядок оживлённее и агрессивнее.

Воистину, Ленин помер, но дело его живёт. Хоть большая часть людей и была за свержение власти коммунистов, но присутствовала и меньшая, сохранявшая верность идеологии. Я сейчас не про партийную номенклатуру, те как раз в большинстве своём ничего не потеряли, сбросив лишь «верхний слой», функционеров высшего эшелона, да и то далеко не всех. Персоны же второго и третьего ряда, те, радостно выкинув одни партбилеты, уже примеривались или даже обзавелись другими. Да и нынешняя власть была ну вот прямо совсем-совсем из них. Вот не было произведено действа на букву Л, которое только и могло их реально испугать. Какого именно действа? Люстрации, конечно, подобной той, что случилась в большинстве стран Восточной Европы. Той самой, которая уже начинала приносить оченно неплохие результаты.

Впрочем… Высокая политика и моё нынешнее положении слабо совместимы. Равно как и те проблемы, которые предстояло решать. Да, предстояло, но однозначно не сегодня, не в Первомай, провались он ниже девятого круга преисподней. Сегодня исключительно дома, подальше от толп, демонстраций, красных и прочих знамён и особенно от ментовки, в изобилии присутствующей на городских улицах с утра до самой до ночи.

К слову сказать, я и домой то прибыл не столь ранним утром, предварительно позаботившись о том, чтоб проводить Карину до дома, поцеловать на прощанье, а заодно взять номер телефона, дать свой и обещать отзвониться в самом скором времени. Реакция? Исключительно положительная вкупе с напоминанием, что в ближайшие дни будет большей частью свободна, а также, что предпочитает красивые цветы. Но только не лилии, на которые у неё аллергия, хоть и лёгкая. Информация была принята к размышлению, осмыслена и в связи с этим скорректированы кой-какие нюансы.

Васька с Тротилом? Тоже побрели по домам. Первый сразу, второй, как и я, предварительно проводив уже свою ночную любоффь до дому до хаты. Оба добрались, в чём я в обязательном порядке удостоверился, благо телефоны у обоих кадров дома имелись. На кой? Обычная мера предосторожности, пусть малость параноидальная, но имеющая под собой основание. Ввязываясь в конфликт с видными по городским меркам представителями криминального мира, всегда стоит заботиться как о собственных мерах безопасности, так и о том, чтоб отслеживать состояние связанных с тобой людей. Азы, спору нет, однако слишком многие ими пренебрегают. Многие, но я к их числу точно не собираюсь относиться.

Квартира встретила меня нехилой такой суетой. Причина? Оксана вознамерилась праздничным порядком прогулять дочь, ну а братец, этот совсем в другую степь намылился. Куда именно? Митинговать под красным знаменем, требуя не то возврата СССР, не то отставки правительства и проведения сколь-либо разумной экономической политики. Если со вторым я охотно соглашался, то вот первое… Спасибо, но к дефициту, уравниловке и отсутствию мало-мало пристойных товаров в подавляющем большинстве магазинов, равно как и к понятию «Граница на замке. Особенно изнутри!» я вот на все сто сорок шесть процентов не стремился. Цифра какая-то… странная, но почему-то очень яркая, вызывающая определённый отклик. Ай, ладно!

Братец Миша изволил свалить без каких-либо попыток подписать меня на эту митинговую тряхомудию. Понимал, биологически родное сердце, что мне на стоны по коммунизму глубоко положить. А вот Оксана, та попыталась другим порядком воздействовать.

— Сева, может сходишь вместе с нами? Оля любит, когда не просто со мной, а ещё с кем-то. Но Миша, он, ты сам видишь…

— Вижу, — поневоле усмехнулся я. — Ты за ним следи, а то того и гляди трансформируется из хомо сапиенс в хомо демонстратус. Сперва по «красным дням календаря», а потом и вовсе во вкус войдёт.

— Издеваешься над братом?

Улыбочку с морды лица убираем, сейчас она ну совсем неуместна. И лишь после этого ответ.

— Тут несколько сложнее. Издеваться я могу над ним, но ты тут точно не при делах, равно как и мелкая. Ты действительно, отслеживай его, Ксан. А что до сегодня… Вот просто не могу, глаза закрываются, хоть спички вставляй. Это я на вид бодрячком, а по факту если и удалось урвать время на сон, так час-другой. да и то вполглаза. Отдыхали с друзьями и не только.

— Если только так…

— Так и есть. Но вам желаю как следует отдохнуть. Только особенно не задерживайтесь и от демонстраций подальше. равно как и от доблестной нашей милиции. Она в такие дни нездорово возбуждённая бывает. И может этим своим нездоровьем с другими щедро поделиться, но уже не в переносном, а в самом прямом смысле.

— Скажешь тоже, — отмахнулась девушка. — Мы же не преступники какие. Это пусть они милицию боятся. А ты иди уже, спи, бедовый.

— Уже иду. И да, на днях что-то в дополнение к той кукле с аксессуарами присмотрю для Оли. Пусть проникается духом нового времени. Как следует, чтоб, по выражению одного бывшего классика, не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

Но сейчас спа-ать. И провались оно всё пропадом до тех пор, пока вновь не почувствую себя живым, бодрым и готовым к дальнейшим свершениям.

Проснулся я и впрямь заметно посвежевшим, готовым к труду и обороне во благо собственной персоны. Взбадривающий дух крепкий сладкий чай — нормальный, а не та хренотень, которую прошлый раз тут пить пришлось за неимением лучшего — после чего можно завалиться на диван с книжкой, попутно слушая музыку и гоняя по извилинам мысли относительно дальнейших своих действий. Они, к слову сказать, могли раскрутиться несколькими путями-дорожками, пускай ведущими примерно в одном направлении. Каком именно? Приподниманию собственной персоны от статуса «студентус вульгарис безкопеикус» к чему-то куда более значимому. Первые шаги уже сделаны, откровенно то говоря. Образ сменился на куда более значимый. В случае обострения ситуации есть чем огрызнуться в плане свинцового привета, да и на кармане не вошь на аркане, а какая-никакая сумма, даже в заграничных дензнаках. Чистому смех, конечно, если по меркам нынешних только проклюнувшихся «хозяев жизни», но в сравнении с тем, что было несколько дней назад — небо и земля.

Но это что касается чисто материального, а ведь есть ещё и более высокие и неощупываемые материи. Верно говорят, что возможности буквально лежат под ногами, надо лишь иметь достаточно мозгов, чтоб их заметить, а ещё достаточно решимости, чтоб подобрать. Ну и, чуть ли не самое главное — защитить подобранное, дабы другие не скоммунизмили, возможно даже в особо жёсткой манере.

Чужая беда порой помогает. Это я про проблему с карточным долгом, в которую со смачным звуком вляпался Василий. Нет, вытаскивать Геолога надо, кто спорит, но тут я специально подвёл к наиболее жёсткому варианту из возможных. Намеренный переход к обострению ситуации с тем каталой, Степом, после чего его прессовка с целью выжать максимум информации уже о другом объекте, Леснике. Вот он то, рожа синяя, к ростовщичеству и галимому беспределу склонная — пусть в его зоновских понятиях это не совсем так — и будет назначен главным источником. Чего источником? А всего, чего получится. Процентов на девяносто девять уверен, что этот хрен с горы попрёт на Ваську, словно паровой каток на плюшевого кролика, рассчитывая получить вполне понятный и естественный при подобном раскладе результат. Только вот не выйдет. Совсем-совсем не выйдет. Нужно лишь грамотно обставиться и разыграть партию в неожиданном для противника ключе. Не зря ж я собираюсь в самом скором времени узнать о Леснике и его окружении как можно больше, да во всех подробностях. Тут мелочей не бывает.

Узнай противника — получишь заметное преимущество. Как следует узнай себя — точнее сказать, разумно прикинь собственные возможности — и вот тогда. да с учётом первой части, расклад станет ещё более хорошим.

Эх, жаль, что сегодня и впрямь лучше не бегать по городу из-за этого клятого Первомая! Звонить же кому либо? Нет, а вот кому вообще в такой ситуации я набрать то могу? Нет у меня покамест связей в этой среде, а значит и по душам поговорить не с кем с пользой для дела. Посему сидим, читаем. Музыку попутно слушаем, тех самых «Scorpions», которые, в зависимости от подборки песен, почти под любое настроение годятся. Оксана с мелкой явно до вечера на прогулке, культурно-развлекательная программа будет по полной откатана. Михаил… Вот уж кого чем дольше не будет, тем оно и лучше. Бесит, причём вот сильно. Посмотрим, когда…

Внезапно зазвонивший телефон отвлёк от мыслей интересных и не слишком. Заставив подняться с дивана и сделать пару шагов. Поднимаю трубку и прежде, чем успеваю что-либо сказать. слышу знакомый голос:

— Ты там как после ночного отдыха. Сев, жив-здоров?

— Чего и отдельным взрывчатым личностям желаю. Ты просто так, языком потрепать или по чему-либо нужному и важному?

— По важному, Сев. Тому, с чем сам не первый месяц занят, да и ты интересовался об ассортименте антикварной коллекции. Ну той, которую лучше сперва восстанавливать и только потом…

— Понял, чай, не дурак. Вот дурак бы не понял. Только шляться по улице в этот бывший отрадный для всех пролетариев и сочувствующих день меня ни разу не прельщает. Может, сюда притопаешь?

— То же самое предложить хотел. Конечно, если у тебя можно нормально поговорить.

— Можно, — усмехнулся я. — Вот прямо сейчас я один дома, а если мои и вернутся… Уж во двор выйти проблем нет, это вне оного разное происходить может. У одних «кипит их разум возмущённый», у других просто водяра в крови играет, третьи, что в форме и при погонах, тем паче меня не радуют. Но последние и первые по дворам особо не шастают, что до вторых… Им хуже будет, право слово.

— Ага, — я слово наяву увидел, как Тротил лыбится своей шрамированной харей. — Тогда я через четверть часа у тебя.

— Быстро!

— А что мне собираться? Для бешеной собаки семь верст не крюк. А мне до тебя гораздо меньше.

— Тогда жду. Чай поставлю, а вот пить — это уволь. Сам не буду и тебе не советую.

— И не надо. Вчера уже норму на пару дней вперед выбрал. Уф-ф! Даже хорошая выпивка должна быть умеренной.

Звяк. Повесил трубку, энергичное создание. Наверняка уже понёсся кроссовки надевать и совсем скоро у меня будет. Мне же, как и обещал, сейчас чайник ставить. Вадим тоже чай уважает, причём свежезаваренный, крепкий до черноты. У каждого свои вкусы, потому как для меня подобная крепость — явный перебор. А разговор… Хм, послушаем, что там у него за идея родилась. Или не родилась, а давно выношенная и просто нуждается в озвучивании.

Одновременные события. Просто «обожаю» их! Закипающий чайник и звонок в дверь. Здраво рассудив, что лучше пусть чайник пошипит-поплюётся, нежели званый гость будет стоять у двери, попёрся открывать, предварительно, конечно, посмотрев в глазок. Ага, Вадик Тротил собственной легко опознаваемой персоной, одетый не по погоде лёгко, в одну рубашку. Нет, джинса тоже имелась, но суть понятна.

— Проходи, любитель экстремального закаливания, — махнул я рукой, открывая дверь. — Закрой за собой, разберёшься с замком, полагаю, а у меня зверь-чайник завывать изволит.

Уверен, Тротил это и сам слышал, ибо глухотой точно не страдал. Повезло… учитывая многократные риски и даже парочку серьёзных взрывов с последствиями.

— На кухню или к тебе в комнату?

— Да мне пофиг. А вот разуться тебе один бес придётся.

— Уже!