— Не шулер, а катала. Но это так, к слову. Отвечая на твой вопрос — разумеется… нет. Верить Степу… я ж не лопух раскидистый, право слово.

— Тогда?

— Настраиваться на сотрудничество, но в любой момент ожидать удара в спину. Praemonitus, praemunitus!

— Тьфу…

— Предупреждён — значит вооружён, — бесцветным голосом произнёс Призрак. — Медицина, латынь.

— Ещё раз тьфу, — хмыкнул Тротил. — Хорошо ещё, что хоть ты мозг другим этой латынью не выносишь.

И только Геолог промолчал. Вряд ли по причине скромности или там хорошего воспитания — просто он сидел за рулём, а в такие моменты старался концентрироваться исключительно на вождении.

Бежать с места в карьер, с ходу заморачиваться и рисковать, пытаясь устроить «козу на возу» Моджахеду. Греку и прочим? Не смешите мои тапки, в них от этого дырки образуются! Всё подобает делать в нужное время и будучи соответствующим образом подготовленными. Только так и никак иначе. Не понимающие сей простейшей истины как правило живут и недолго и печально. Нафиг такое счастье. Вот просто категорически нафиг.

Именно поэтому после разговора со Степом ничего резко не поменялось. Катала ж не дурак, понимал, что подобные дела мгновенно не образуются, требуется оч-чень немалое время на подготовку и вообще. Да и Грек, будь он неладен, получив известия о смерти Лесника и его кодлы, тоже не отправил своих быков носиться по городу с приказами стрелять на каждом углу и искать виновных, попутно прессуя как реальные источники информации, так и просто попавшихся под ноги случайных жертв урловского плохого настроения. О нет, матерый сиделец, да ещё претендующий на воровскую корону, просто не выжил бы, будь таким… неосмотрительным. Ни на воле, ни, что особенно характерно, на зоне. О нет, Грек старался выяснить по своим каналам, как в криминальной, так и в правоохранительной среде.

Откуда я это знал? Контакт со Степом поддерживал, а ещё с Шаманом, оказавшимся его правой рукой и вообще «особой, приближённой к императору». Сомневаюсь, что мне говорили всё и даже большую часть, но даже поставляемая с солидными ограничениями информация имела свою ценность. Немалую такую ценность, не понимать которой мог разве что конченый имбецил. Впрочем, таковых вокруг хватало и даже более чем.

Мысли о делах, всюду и везде они. Даже здесь и сейчас, когда в неплохой компании сижу в кафе «Орхидея», угощаю прекрасную даму вкусными — хотя и явно не слишком полезными по мнению периодически сидящей на диетах леди — пироженками и отвлекаю её от разных не слишком весёлых мыслей. Ну да, я про Карину, которая заодно со своей подругой по имени Алла решила малость отдохнуть от тяжких студенческих будней, а проще говоря, свалила с пары последних пар за ради возможности посидеть в довольно пафосном заведении. Этакий зародыш «выхода в свет», поскольку «Орхидея» отличалась не просто хорошими интерьерами и неплохой кухней, но и ценами… Своеобразный ну о-очень отсекающий фильтр. Из него же следовала и специфика публики, лишь частью достойная хоть пары не матерных слов.

Преувеличение? Отнюдь. Увы и ах, но ведь всем понятно, у кого имелись деньги, достаточные для походов по подобным местам. Перестроившаяся под «демократический путь» партийная шушера, вчерашние кооператоры, ныне бизнесмены, оседлавшие мутноватую волну шальных денег представители криминала, ещё несколько категорий, менее значимых. Ну и их спутницы и реже спутники — последнее, естественно, касалось молодых парней, сопровождающих скучающих дам, ибо педрилам, к счастью, пока разгуляться не получалось. И слава богам, что не получалось, поскольку ничего, помимо брезгливости, любители «зады повторять» у меня не вызывали. У представителей криминального мира тоже, хотя тут у некоторых явно имелся элемент лукавства. Это я про зоновских сидельцев и их… омерзительную специфику. Впрочем, ну их нафиг, даже настроение себе портить не хочется.

— Хорошо, когда есть возможность… немного прогулять занятия, — расплылся лужицей довольства и тестостерона Геолог, влюблёнными глазами глядючи на свою обожаемую Аллочку. — Да, дорогая?

— Кто-то прогуливает, а кто-то просто свободным днём наслаждается.

И носик так вздёрнула. Дескать, не равняй меня с собой, ленивый прогульщик. Выглядело… мило до невозможности и самую малость забавно, особенно если вспомнить о том, что Аллочка как бы тоже ни разу не примерная студентка. Как и все тут присутствующие, то есть я, Василий, Карина опять же. Прошу обратить внимание, что умный и примерный — это две большие разницы.

— Главное, что мы все здесь, в комфорте и уюте. А ещё планируем через денёк-другой встретиться и в другом месте, пусть и в несколько более широком составе.

— Это ты про Вадима? — уточнила Карина, которая только эту кандидатуру на «расширение круга» и могла предположить.

— Про него так стопроцентно, а уж его возможная спутница… тут пока и он сам наверняка точно сказать не может.

Понимающие улыбки. Ага, Тротил, он такой, готов был вписаться в любой кипеш, главное, чтоб отдача была подобающая. В данном случае для собственного чувства прекрасного, разумеется.

Всё, пошли кости Тротилу перемывать. Начала Алла, а там и моя прекрасная спутница подключилась, благо девушки творить подобное могут, умеют, практикуют. Васисуалий же уделял всё внимание не слишком демонстрируемому, но увлечённому ощупыванию Аллы. Руки… рука, как говорится, загребущая и шаловливая. Забавно наблюдать за подобным со стороны, право слово.

Мысли опять ушли немного в сторону, на сей раз метнувшись в этакий философский закуток. Глобальный, к слову сказать, относящийся к проблемам не сиюминутным, а общим. Да, именно общим. Цель! Чего я хочу добиться, к чему стремлюсь, каким именно образом планирую всего этого достигнуть. Весьма, к слову сказать, важные вопросы, особенно учитывая тот факт, что я о себе и не знаю толком ничего. а Всеволод Милютин явно не моё истинное «я», а всего лишь доставшаяся маска… Нет, скорее «личина», внутри которой я вынужденно оказался. Неплохая личина, к слову сказать, не отягощённая тяжёлым прошлым, позволяющая начать один из множества путей. В общем, как раз то, что доктор прописал, для человека, стремящегося…

А к чему стремящегося то? Во-от! Ясно дело, что прежде всего к хотя бы частичному восстановлению настоящей памяти, скрытой до поры. Что для этого нужно? Уж точно не визиты к врачам-психиатрам, благо я, с моей то антидоверчивостью, банально не рискну даже заикнуться о подобном. Тогда что? Есть одно интересное и способное помочь решение, основанное на личных наблюдениях. Чем больше и стремлюсь оказываться «на острие клинка», чем сильнее стремлюсь сделать шаг вперёд, поставить себя не как одного из множества людей, а как стоящего над обыденностью — тем чаще и сильнее случаются… Озарениями я бы это не назвал, полноценными воспоминаниями тоже. Зато «приветами» из той, истинной моей памяти и личности — вот это будет вполне справедливое наименование.

Более того, вот нутром — или отголосками той самой памяти — чую, что происходящее вокруг в какой-то мере знакомо. Я не про моих знакомых, окружающие городские пейзажи и всё в этом рода. Тут иное. Словно само происходящее в стране есть нечто уже известное, понятное, прогнозируемое… Нет, не то! Пережитое, вот верное слово. Словно всё это уже было в давние времена, было и прошло, превратившись в нечто иное, хоть не шибко и радующее и это ещё мягко сказано. Тогда что у нас получается?..

— Сев, что-то мне это… не нравится, — вернула меня из мира размышлений Карина. — Может уйдём отсюда, а?

— Это ты про что? Ага, всё понятно, — тут же, стоило бросить даже мимолётный взгляд на происходящее, понял я суть произнесённого. — Тупые бакланы, просто перья распушили, вообразив себя не то павлинами, не то, что вероятнее, иными птичками. Кукарекающими. Не беспокойся, если что, их заткнуть легко и просто.

Слегка недоверчивый взгляд, тяжелый такой вздох… Мда, не до конца мне верят в этом плане, хоть и не сомневаются в искренности. Понимаю, ведь наверняка Карина уже видела не единожды не самое вежливое поведение возомнивших себя хозяевами жизни типусов.

О ком это я? Да о компании из трёх псевдохомо околосапиенс, сидящих за одним из столиков и до сего момента относительно мирно накачивающихся чем-то алкогольным и занятых беседой — пусть и на несколько повышенных тонах — друг с другом. Типажи. Доложу я вам, те ещё типажи. Карикатурные даже в какой-то мере, но корчащие из себя тех, выше кого только горы, а круче только яйца бешеного страуса, вареные три часа в царской водке.

— Василий, ты только посмотри на этих… комиков. Балаган уехал, а вот клоунов точно забыли, — невольно усмехаюсь, хотя и произношу слова не особо громко. Безобразная свара мне без нужды не требуется, хотя исключать ничего нельзя, равно как и более неприятное развитие событий. — Пока только посмотри, может и угомонятся.

— А? О как! — обернувшись в показанную мной движением головы сторону, Геолог таки да узрел упомянутых личностей. — Они себя со стороны то видели?

Пожимаю плечами. Дескать, если и да, то однозначно не поняли всю нелепость. Классический вариант «златая цепь на дубе том»! И цепуры нехилые имелись, и рожи без сколь-либо выраженной работы даже отголосков мысли, и прикид дорогой, но абсолютно несуразный. Вот как можно объяснить людям, что классический серый пиджак никоим образом не сочетается с кроссовками «адидас», красной как пожарная машина футболкой и синей джинсой. Второй и вовсе напялил пиджак не просто, а подобающий разве что официанту, то есть ярко зелёный. Твою ж дивизию! Третий… Право слово, обычная кожанка смотрелась писком моды, хорошего вкуса и здравого смысла. Если б это чудовище ещё в этот момент не выплюнуло жевательную резинку прямо на пол.

Мда и ещё раз мда. Зато, как уже и упоминалось, златые цепи, золотые же массивные перстни, у одного мобила на поясе. А за ремнём, не исключаю, и стволы могут быть. Типичные бычары кого-то из новопроклюнувшихся авторитетов. Успевшие почуять вкус хорошей жизни. получившие определённую долю денег, но вот тратить их толком не умеющие. Зато очень много о себе мнящие. Именно их завышенное самомнение и сорванная от оного башня и стали причиной того, что Карина резко перестала чувствовать себя комфортно.

Приняв на грудь минимум по поллитра — это можно было понять из числа стоящих на столе опорожнённых и почти опорожнённых бутылок — сии «трое из ларца одинаковы с лица» возжаждали уважения в том смысле, в котором они его понимали. Проще говоря, возжелали внимания женского полу и принялись воплощать оное желание в жизнь. Сперва пробовали приставать к официантке, но та, для виду поулыбавшись и как бы дав определённые, хм, авансы, отлучившись в служебные помещения, просто слилась. Сама, по собственной инициативе, или предупредив остальных и с соизволения — это уж не скажу. Однако факт оставался фактом. И не только сама свалила, но и двух других подружек прихватила, как я понял. Остались только официанты, что вызвало у несвятой троицы братков сильное и искреннее раздражение. Уже выразившееся в порыкивании на официантов и даже в пинке под задницу одному из них. Ну типа чтоб быстрее шевелился и не разочаровывал «благородных донов» своей медлительностью. Хамьё как оно есть, ничуть не скрывающееся.

Жаль, весьма жаль! Это я к тому, что сейчас в «Орхидее» не было посетителей из числа тех, кто мог бы одним грозным рыком заткнуть распоясавшихся «бакланов», лишь чуть приподнявшихся, может и даже наверняка почуявших вкус крови, но не научившихся соизмерять собственные силы с реальностью. По большому то счёту вся эта троица — натуральные смертники, подобные долго практически не живут. Зарежут или пристрелят в пьяной драке, прикончат на разборке, забьют или повесят на платке на зоне или в камере СИЗО — вариантов масса, но оптимистических для сей публики практически не просматривается. Всё из-за категорического нежелания даже не отращивать мозг — это то им точно не грозит — а хотя бы прислушиваться к естественному для любого зверя инстинкту самосохранения. Так нет же, не прислушиваются, не понимают, что излишняя и показная борзота редко когда к чему хорошему приводит.

Редко, факт! Запугать таким образом можно обычных обывателей, к тому же ту их часть, которая уже давно и прочно покалечена той ещё, ныне канувшей в небытие властью. Для остальных же подобное хамство есть ни что иное как вызов. А на вызов отвечают либо сразу, либо ждут подходящего момента и потом бьют по не ожидающей того жертве. Именно жертве, лёгкой ещё и оттого, что сама она себя ею даже в мыслях не мнит. Дескать, мы есть вершина пищевой цепочки и не от всяких там фраеров ушастых ждать ответки. Только отличить покорного терпилу от того, что может либо сразу зубы показать, либо потом в спину ужалить — не-а, тут как раз нехватка что мозга, что звериных инстинктов.

Резко расстроенные отсутствием официанток, к которым уже начали было приставать, эти архаровцы стали искать другие объекты прекрасного полу для приложения своих подогретых выпивкой инстинктов. Ну а кто ищет, тот, естественно, всегда найдёт. Правда, далеко не всегда то, что ищет, но это уже разговор отдельный.

Паре девушек, сидевших за угловым столиком и банально заболтавшихся до полного выпадения из реальности, вовремя смыться помешало прежде всего то, что «Орхидея» по всем представлениям являлась приличным заведением. В смысле, не тем, в котором посреди дня может случиться нечто опасное и непотребное. Так то оно так, но из любого правила бывают исключения. Особенно в это переломное время, когда старое уже окончательно того, сгинуло, а новое только начало формироваться. Отсюда и эксцессы. Меж тем девушки были самое то для уже настроившихся на приятное времяпрепровождение созданий с причиндалами в штанах. Фигурки, платьица, аромат парфюма наверняка дополнительно выбросы тестостерона провоцировал. А бороться с инстинктивными порывами… не-а, не про них однозначно.

Ситуация становилась всё более напряжённой. Эти самые три брата-акробата уже — естественно, не спрашивая на то разрешения девушек — перебазировались к ним за столик, прихватив с собой стулья и, разумеется, бутылки. Намеревались «продолжить банкет» уже там и непременно в девичьей компании. Что, их нежелание? Да плевать было «златым дубам» на желание или нежелание, равно как и на попытки… Э, нет, вот на попытки девушек улизнуть им было совсем-совсем не плевать. Первый девичий вскрик. Насильное возвращение неудавшейся беглянки на стул, гогот одного из троицы вкупе с сально-пошлым комментарием. Мразота, право слово! Я, конечно, не рыцарь с лифчиком прекрасной дамы на копье и тем паче не идейный наследник дон Кихота, однако… Иными словами, проблем специально не ищу и, аки американский летучий мыш из комиксов, по ночному или там дневному городу рыскать не собираюсь. Только смотреть на мразотность, случающуюся прямо рядом, у меня на глазах — это дело чистой эстетики. Не нравятся они мне, резко так не нравятся, в особенности из-за откровенно паскудных действий.

— Девочки, сидим. Вась, контролируй отсюда, но вмешаешься, только если совсем плохо. С дистанции. Понял?

— Ну… понял, — вздохнул не рвущийся в герои Геолог, заранее расстёгивая молнию на своей поясной сумке.

Что в сумке? Да та же машинка, что и у меня, то есть ТТ из числа трофейных. Почему именно поясная сумка? Так удобная же штука. И не потерять ствол, и доставать удобно, особенно если при признаках проблемной ситуации заранее молнию расстегнуть. Это вам не за поясом таскать — вывалиться может и двигаться осторожно приходится, не забывая о возможности печального казуса — да и кобуру светить стопроцентно не стоит. Опять же в боковом кармане в обязательном порядке присутствует заява о «внезапном нахождении пистолета такой-то модели с таким-то серийным номером с целью отнесения предмета в милицию». Дата, подпись, все как полагается, ну а отпечатков пальцев нет ни на корпусе, ни тем паче на магазине, внутренних частях деталей и даже на патронах. Про это что Васисуалию, что Тротилу, что теперь и Призраку напоминал и напоминать буду. Именно на подобных мелочах прокалывается большая часть присевших за решётку. Оружие с пальчиками и без прикрышки, не подготовленное заранее липовое, но алиби, прочие немаловажные нюансы. Признаться, учить их ещё и учить, но… лучше так, нежели полный по факту пофигизм в этих важных вопросах, демонстрируемый большей — и ни разу не лучшей — половиной криминалитета что старого, что нового образца.

Встаю и, словно мимоходом, будто просто иду по своим делам, направляюсь вроде как в сторону стойки, по на деле приближаюсь к ни разу не приличной компании. К слову сказать, большая часть клиентов уже того, покинула «Орхидею», быстренько расплатившись, порой даже не дожидаясь подхода официантов. Бросили купюры на стол и ходу. Осторожность, нежелание влезать в опасную разборку, просто инстинкты выживания и самосохранения, у многих поживших в СССР работающие на автомате, выработанные долгими годами. Печальное зрелище, как ни крути, только вот винить в этом людей банально не смогу — это не они такие сами по себе, их такими сделали.

Вот теперь чуть в сторону, заняв очень удобную позицию. Двое в пределах прямой досягаемости, слева и справа. Третий… по ту сторону стола, но поскольку у него на коленях напуганная и пытающаяся вырвать девушка, мобильность и реакция будут заметно снижены. А ещё у всей троицы абсолютная самоуверенность и непонимание в стиле «Это кто такое сюда подошло?». Самое оно, откровенно то говоря.

— Э, братва, чего на пустом месте девочек кошмарите, будто бакланы позорные, а не нормальные пацаны? Хотят остаться — останутся. Не хотят… поимейте к самим себе уважение, если к девочкам не испытываете.

Пара секунд лёгкого или там не очень непонимания, а затем и первые реакции. Сперва со стороны зелёнопиджачного, который соизволил таки да повернуть голову в мою сторону и сквозь зубы процедить:

— Слышь, брателло, слейся нахер. Мы тут своими делами заняты, ты по своим чапай. Этих сосок мы зацепили, а у тебя, я зырю, своя есть.

— Да вы их не зацепили, а прицепились, как вши к манде опустившейся на самое дно шлюхи, — усмехаюсь этак издевательски. — От тебя ж, болезный, даже официантки убежали. Ну куда вам всем к нормальным, чистеньким девочкам то, а?

Издевательская улыбка, она хорошо провоцирует нужную реакцию. И поэтому ответный возглас…

— Урою суку!

…не стал неожиданностью. Более того, послужил этаким сигналом к началу активных действий. Ребром ладони по кадыку. Не с такой силой, чтоб убить нахер, но вот проблемы с дыханием гарантированы. Другой рукой хватаю стоящую на столе бутылку из-под виски — полупустая, принесённая братками с их столика — и без глупого замаха сверху вниз, а напротив, по плавной траектории, да в скулу тому, который второй, в кожанке.

Звон осыпающихся вниз осколков и хруст костей. Хорошо приложился я, скрывать не стану. И на обратном замахе по тому, который уже в кадык получил, но уже «розочкой». Шрам на щеке гарантирован, равно как и визит в травму за непременным наложением швов. Рана от «розочки», она такая, неприятная, пугающая, про кровь и не говорю, та словно из зарезанного хряка брызнула. И вместе с тем ничего смертельного или даже угрожающего.