— Только слабость, это даже хорошо, — слегка пожимает плечами Шмидт. — В вашей ситуации это отличный результат. Завтра уже будете себя чувствовать почти новеньким. Вы ведь что-то хотели, Максим?
— Да, Отто Людвигович, у меня же нет почти воспоминаний, помните? — забрасываю начальный шар.
— Конечно, Максим. — снова пожимает плечами целитель. Людочка бросает на меня сочувствующий взгляд. — Не буду вас обнадеживать, память может вернуться, а может и не вернуться. Тут бывает по-разному. Менталиста в нашей больнице нет, чтобы легко решить этот вопрос. А таможенный специалист точно не согласится приехать. Это вам в крупные центры Империи нужно. В Новгород, например. Или в Москву.
— Что вы! Нет! Я немного с другой просьбой, — улыбаюсь. А сам себе ставлю заметку, разузнать о менталистах побольше в будущем. И сейчас в первую очередь озаботиться контуром и «скрытом». Против ксеносов-мозголомов помогало, может и против местных поможет. Не стоит им знать моего второго «я», пока информации у меня нет об их реакции в таких ситуациях. Вдруг местные на костре вселенцев сжигают? Хотя вряд ли, конечно. Но вот переживаю я чего-то, исходя из предыдущей истории моего тела.
— Что вы! Я не об этом хотел спросить. Я хотел бы побывать в знакомых местах, — и тут же уточняю, — например, где меня нашли в городе. Возможно вспомню что-то? А там, вдруг и остальное из памяти подтянется.
— Хм. В этом что то есть, — чуть задумывается. — К менталисту обратиться, конечно, попроще. Но вы правы, раз рядом его нет, и в ближайшее время он недоступен, то посещение эмоциональных для вас мест возможно и даст какой-нибудь результат. Я слышал, что раньше советовали с подобными проблемами в памятных местах бывать. Что ж, судя по вашим повреждениям, привязка должна быть сильная к месту трагедии. Максим, вы уверены, что хотите попробовать? Это может плохо отразиться на вашем разуме.
— Конечно хочу, Отто Людвигович. — убедительно киваю, глядя в глаза целителю. — Уверен, что разум не пострадает. Если мне станет нехорошо — я тут же уйду, и не буду провоцировать себе лишние сложности.
— Что ж, надеюсь на ваш здравый смысл, — довольно равнодушно замечает целитель, — я подумаю, может и смогу чем помочь. Но все равно, это не раньше завтрашнего дня. Вы же это и сами чувствуете, правда, Максим?
— Да, конечно. Когда получится. Тем более, я пока плохо хожу.
— Это ненадолго. Мышцы у вас есть и вполне эластичные, связки с костями мы нормализовали, — припоминает целитель, — немного тонуса, питания, и завтра уже сможете бегать. Только недалеко и недолго, — усмехается. — Ладно, больше времени я вам уделить не могу, о вашей просьбе — узнаю. Скорее всего, что-нибудь получится сделать. Я побежал, а у вас обед скоро. Не пропускайте.
Целитель прощается и торопливо исчезает. Отлично, в город теперь я попаду, скорее всего. Осталась мелочь, попасть конкретно туда, где я слышал осыпающийся гравий. Там же, где погиб бандит Максим, мне появляться совершенно не нужно.
Правда, есть у меня ощущение, что место где я начал слышать, чувствую даже с закрытыми глазами. Туда стремился все время мой предшественник. Туда я и сейчас навожусь как стрелка компаса. Ладно, решу завтра, если целитель разрешит поездку.
Перевожу взгляд на Людочку.
— Обед? — уточняю, так как есть не хочу совершенно и не помню, что бы мне приносили завтрак.
— Да, он будет чуть позже. — Люда кивает. — Вы теперь ходите, и вас от капельниц отсоединили. А голод, после препаратов, — чуть усмехается, — вы почувствуете, Максим. Обещаю.
Пожимаю плечами. Не так это и важно. Обед, в принципе можно и пропустить.
* * *
*чивито — офигенно вкусный сэндвич по-уругвайски.
Глава 5
Когда я говорил, что обед можно и пропустить, то был очень оптимистичен в своих оценках. То, что начало происходить со мной буквально через полчаса после разговора, обычными словами описать нельзя.
С середины позапрошлого дня и практически весь прошлый день я сосредоточенно ЖРАЛ.
Такой ненасытности я не ощущал никогда, и уверен, что это верно для обеих жизней. Мне чудилось, что каждая клеточка тела буквально бьется в припадке голода.
Я ел все, что не прибито. Рыбу, мясо, овощи печеные и свежие, фрукты местные и экзотические — все, что доступно в столовой, я ел, почти не обращая внимания на вкус. Причем промежутки между этими приступами становились все реже.
Людочка смотрела на это с пониманием, пряча смешинки в глубине глаз, за что я ей искренне благодарен. Она сопровождала меня в столовую каждый раз, когда меня внезапно скручивало приступом голода. А это случалось за первую половину позапрошлого дня раза четыре, и за весь прошлый день еще с десяток раз.
Мысли о том, куда это все девается меня не отпускали ни на минуту, но уйти в себя я не мог. Меня просто не оставляли одного, видимо, предполагая такое. И даже ночью я жевал, периодически проваливаясь в сон без сновидений.
Так-то Людочка предлагала остаться в столовой сразу на полдня. Но я с упорством, достойным лучшего применения, топал обратно к себе в комнату. Чтобы через полчаса вернуться обратно.
Девушка даже предлагала доставлять еду в палату, хоть это не принято, тем более на последнем этаже, но и тут я отказался. Может быть и зря. Ну, хоть повеселил сотрудников госпиталя. В столовой, например, уже на третий раз меня стали узнавать, и встречали как дорогого гостя.
Утром третьего дня от начала приступа голода, я словно выныриваю из темноты. Просыпаюсь в отличнейшем настроении, и более того, в полном сознании. Голод исчез, будто его и не было.
Рядом с кроватью, в кресле, дремлет Людочка. Я даже немного ей сочувствую. Девчонка не ушла домой, не передала смену — оставалась со мной весь чертов приступ странного состояния.
Сейчас она тихо дремлет рядом с кроватью, и выглядит при этом донельзя мило.
Делаю глубокий вдох и ненадолго погружаюсь в свой внутренний мир.
На удивление, там все в абсолютном порядке, и даже границы вроде стали прочнее. Мой приступ поглощающего разум голода, похоже, дает только позитивные результаты. Более того, даже течение Силы вроде становится более плотным. Пси генерируется хорошим потоком и скоро можно будет приступить к начертанию первого уровня контура. Пси уже точно хватает. Выныриваю.
Аккуратно вылезаю из-под одеяла.
— Доброе утро, Максим! — просыпается Люда. — Как вы себя чувствуете?
— На удивление прекрасно! — тут же отвечаю. — Что это со мной случилось, вы знаете?
Люда улыбается.
— Конечно! После угнетения чувства голода, и прописанных вам капельниц, почти у всех возникает подобный эффект. — Люда сдерживает зевок. — Извините. — улыбается.
— Да ничего, — улыбаюсь в ответ.
— Но обычно, — продолжает девушка, — эффект длится очень недолго. Ну час, ну два. Ваш же случай запомнится больнице надолго! — хихикает. — Но вы не переживайте. Вы все время находились под наблюдением Отто Людвиговича. Я ему сообщила сразу, как стало понятно, что ваше состояние быстро становится нештатным.
— И что сказал герр Шмидт? — интересуюсь больше для порядка. Сам-то я себя чувствую отлично. Как заново родившимся.
