В дверь заходит высокий, очень худой и совершенно лысый старик в небрежно наброшенном медицинском халате. С собой дед приносит пару папок с бумагами.
Я с интересом кошусь в его сторону — все-таки этой ситуацией, как раз и обязан этому старику. Да и появляется шанс получить ответы даже на незаданные вопросы.
— Герр Коштев, герр Коштев, Отто Людвигович сказал не беспокоить пациента! — за стариком забегает давешняя медсестричка.
— Это он тебе сказал, девочка, — старик всем телом оборачивается к двери, — поверь, пациент будет рад со мной поболтать. Но ты молодец, — девчонка немного краснеет от похвалы, — А теперь оставь нас. Хотя нет, Людочка? Правильно?
— Да, мессир, — девушка низко наклоняет голову, но мне даже отсюда видно, как у нее еще больше вспыхивают щеки.
— Подежурь у входа в палату, чтобы нас никто не побеспокоил. Чаю мне можешь принести, и через полчаса пригласи Отто, хорошо?
Людочка быстро кивает, и торопливо убегает, не забыв плотно закрыть дверь.
— Суетится молодежь, — хмыкает старик, — ну пусть, дело правильное, — оборачивается ко мне, подвигает стул и садится, словно складывая себя. Место выбирает справа, похоже специально определяя, откуда мне на него удобнее смотреть. Хмыкает. — А ты ей нравишься, отрок. Понимаешь меня?
— Дха, — выдыхаю. Очень внимательно смотрю на посетителя. Кажется, предстоит интересный разговор.
— Это хорошо, — старик кивает, — а вот раньше ты речь не понимал. Ты по нашему городку года три уже бегаешь. Тебя подкармливали, одежку какую-никакую давали да и зимой пригревали. Безобидный ты, бабы жалели. Да и, если показать, то работы простые ты никогда не отказывал сделать. Уголь перетаскать, ведра отнести, кирпичи побросать. Добрый, только без разума совсем. Был. Точно меня понимаешь?
— Пхонимаю. Но говорить тяжело.
— Неудивительно, — старик чуть пожимает плечами. — Хорошо, все намного проще становится. А то я уж начал думать, что мне погрезилось, ну ладно. Меня, если будет нужно, в чем я сомневаюсь, можешь звать герр Коштев, или «Кощеем», — хмыкает, — мои прозвали, думают — я не знаю. Но это не важно. Имя свое помнишь?
— Я… — а вот фиг*. Не помню я имени. Никакого. Китайца Чжоу — помню, каптера Хрипенок — тоже, Меркатора, Лию, Васильича, да еще с десяток имен, даже рыженькую Майю с Луны-2 — и то помню, а вот своего имени — нет. Будто и не было никогда. Уже знакомое ощущение. Черт. Разбираться с этим надо и срочно, Но не прямо сейчас. Откладываю. — Нхет… Не помню. Где я?
— Ну, в общем, я так и думал. Кто ты, наверняка тоже не помнишь?
Чуть качаю головой, насколько позволяют фиксаторы. Врать напрямую не хочу, но немного поддержать ошибку собеседника — почему нет? По крайней мере, до прояснения ситуации.
— В общем, я спросил тут у кое-кого, так что думаю, что тебе, отрок, не меньше трех лет назад, а скорее, еще раньше, знатно прошлись по мозгам. Думаю, кто-то из подпольных мозголомов, уж больно разум взболтали. Понимаешь меня? — старик немного подается вперед.
— Плохо, — честно отвечаю. Отрок? Хм. Складывать картину мира все сложнее, хотя кое-что становится понятнее. По крайней мере, та мешанина, что затягивает даже теперь, пока я вроде как во внешнем сознании, становится несколько логичнее.
— До вчерашнего дня, ты уж извини, мне было наплевать, да и всем, в общем-то тоже, но вот вчера тебя привезли ко мне в мертвецкую. И ты, кажется, кому-то наверху сильно задолжал, раз с такими ранами к жизни вернулся. Да еще и разум обрести снова смог. Будешь в Церкви Всех Богов, Хель дары принеси, не без ее пригляда ты выжил, — старик смотрит на меня. — Хотя вы, Одаренные, покрепче нас будете, магия твоя тебя поддержала, да.
Боги, значит. Ну, хорошо, положим так.
— Что дальше? — хриплю.
— А вот это отличный вопрос, — чему-то радуется «Кощей», — я все думал, как к нему перейти. Лет-то тебе немного. Можешь и не понять. Поэтому, постараюсь говорить попроще, кха, — Старик оборачивается.
Открывается дверь, и в палату заглядывает Людочка.
— Вам чаю принесла, — протягивает старику дымящуюся большую кружку.
— Молодец, — старик странными, немного изломанными движениями берет кружку в руки, — иди, погуляй пока, девочка, если что, я позову.
Люда кивает, бросает на меня странный задумчивый взгляд, и исчезает за дверью.
— Ты Одаренный, и, очевидно, неучтенный, — Коштев дует в свою кружку. — Это относительная редкость в нашем городке. Смотри, пока что, ты тут по моей просьбе, и тебя в палате нет.
Я красноречиво обвожу палату глазами.
— Хе-хе, шутишь значит, это хорошо, — тихо смеется старик. — Не в прямом смысле, конечно. Тебя положил сюда Отто, по моей просьбе. И бумаги пока не заполнял. Практикантку к тебе приставил он же, на всякий случай. Да еще и повезло тебе — ты очнулся, когда я еще со смены не ушел, так что и ждать меня не пришлось. Да и мне повезло тоже. Удачливый ты, парень, хоть и по-мелочи, — старик хмыкает, — ворожит прямо тебе кто. Вот сделали бы тебе дыру на три сантиметра левее, то мы бы с тобой не говорили. А на полсантиметра глубже — ты и говорить бы больше не смог, даже если бы выкарабкался. Но будет, про свои ранения у Отто поинтересуешься, не важно то. Предложение у меня к тебе.
— Какое? — непритворно удивляюсь.
— Хорошее, не суетись, — старик с шумом отхлебывает из кружки. — Ты, скорее всего, бастард какого-то Рода. И искали подручные Ма́ннера именно тебя. Почему просто не прирезали — не знаю. Петрович, — глянув на меня, тут же поясняет, — городовой наш, тот что тебя нашел. Так вот, Петрович не говорил ничего, но это сейчас и не важно. Давай толкать наполненную тележку, а не искать причины, почему ее наполнили именно так. Хорошо? Пока понимаешь?
— Да, — хриплю, — пока понимаю.
— Замечательно! — старик явно рад. — У меня для тебя два выбора. Первый — простой. Мы все оформляем как есть. Я получаю двадцать пять золотых от Империи за нахождение неучтенного Одаренного. Ты остаешься тут. Мы тебя выхаживаем. И, если тебя не убивают люди Ма́ннера за это время, имперские вербовщики тебя забирают в центральную Империю. В гимназию, для начала, а там и в Академию может быть. Хороший путь?
— Да, — чуть киваю, насколько позволяют повязки, — отличный. В чем подвох?
— Герхард Маннер — не аристократ и не представитель Рода. Он просто смотрящий от бандитов. Смысл пояснять надо?
— Немного, — соглашаюсь. Я действительно не понимаю. Судя по всему, это не моя Земля, и это прямо-таки в каждой мелкой детали. Откладываю, пока не до того.
— Это главный у бандитской публики по определенному району. То есть, не главный вообще, а только кое-где. Ты — нищий. Да еще и безумный был. Отсюда вывод — тебя ему заказали, — тут же поправляется, — то есть попросили убить за деньги. А значит, как только узнают, что ты выжил — будет новый исполнитель или передадут заказ кому-нибудь еще, кто выполнит работу более тщательно. А узнает Герхард скорее всего сразу, как мы оформим бумаги. Это понятно?
— Даа, и что делать? — говорить сложно, я хриплю, прерываюсь с каждым вдохом, но старик, на удивление, вполне терпит и ждет.
— У меня предложение к тебе, — старик немного мнется, — я могу поменять твои данные с данными одного «фартового» парня, забитого как раз в тот же день. Сотоварищами, скорее всего. У него даже повреждения те же почти. И внешность похожа. А особых примет у него нет в сопроводиловке, так что подойдет. Разбойничка сегодня к вечеру сожгут в крематории, а ты с новым именем, пойдешь по первой схеме. Главное, в городе у нас не задерживаться, чтобы его дружки внезапно не удивились знакомому имени. Хотя вряд ли, конечно, они ж там по кличкам все, что твои звери. Да и кому он нужен-то?
— В чем подвох? — шепчу я прерываясь, но «Кощей» вполне меня понимает.
— Почти не в чем. Мне нужна будет от тебя услуга, и не сейчас, а лет через пять-семь, — старик опять мнется, — если доживешь, конечно.
