Делю поступающий поток пси на три части. Одну направляю в кристалл. Другую — на постоянное поддержание «предчувствия» и «скрыта». Этому потоку даже присваиваю отдельную точку внимания. Через некоторое время эта часть разума станет бессознательной, и тогда можно будет точку освободить, а пока чуть понижу свою наблюдательность и интеллект. Все равно на ближайший месяц это не критично.
А вот третьей частью начинаю напитывать свой внутренний мир. Что бы пси здесь даже в пространстве было. А косвенно, этот же поток будет пронизывать и тело. Что когда-нибудь, очень не скоро, приведет к интересным последствиям. Вроде того, что смогу в усилии выплеснуть максимально возможный потенциал тела. Высоко прыгнуть, быстро рвануть, удивив соперников, да просто мобиль перевернуть только за счет силы мышц, и без последствий для связок и костей. Это не надолго, конечно, но иногда такой финт может спасти жизнь.
Убеждаюсь, что ничего не забыл. Вдох-выдох. Просыпаюсь.
И просыпаюсь не в позе, которой уходил в себя. Не на неудобной лавке карцера. Нет. Судя по запаху, просыпаюсь в больничке.
«Предчувствие» молчит. Тревоги нет. Открываю глаза.
Меня действительно окружает больничная палата. В руки воткнуты две капельницы. А сам я лежу выпрямленным на кровати. Хмыкаю про себя. Чтобы распрямить тело из состояния, когда разум занят внутренним — это надо постараться*. Это физически тяжело. Но справились, и ничего не сломали.
За окном день, или утро, пока не понятно. Осматриваюсь. Вокруг никого нет, и это довольно странно. Переговорника, что бы кого позвать тоже не наблюдаю. А нет, вижу пару серебристых нитей. Похоже — сторожки, и их задел. Так что скорее всего кто-то сейчас сюда идет.
Проходит буквально пара минут и заходит Савва. С красными глазами, уставший донельзя.
— Знаешь, — говорит целитель. И сейчас он значительно более разговорчив. — Я вот персонально тебя теперь запомнил, имей ввиду. Вот я тебя вижу второй раз, и второй раз я выкладываюсь на полную. Не, было бы это раз в месяц, или раз в неделю — я б только спасибо сказал, но не каждый же день!
— Третий, — говорю.
— Что⁈ — не понимает парень. Савве реально лет двадцать пять, не больше. А может и меньше.
— Третий раз видишь, — уточняю. — Два раза в лицее, и раз в городе.
— А, да. ты ж вчера от Моисеича приходил. — вспоминает. — Точно! Ну три, ладно. Но и вчера наша встреча для меня была мало приятна. Так что я тебя запомнил.
— Ну, извини. Я в лицее третий день, а меня уже два раза хотели убить, ну или что-то около того. Не находишь, что это тоже выбивается из нормального? — хмыкаю. Получается, что прошло на самом деле около десяти часов. Савва был в ночной смене и его не сменили. Да и говорит он про вчера. Нормально.
— Меня это не касается. Вон с Импом на эту тему говори. Его Столица прислала, пусть она и разбирается, — отнекивается парень. — Я ему сообщил. Через минуту обещал быть здесь.
— Спасибо! — киваю.
— А ты не обеспокоен, смотрю? — удивляется парень.
— А чего мне бояться? — в свою очередь удивляюсь я.
— Так потерпевшие пока в сознание не приходят. В соседней палате лежат. — говорит парень.
— А нападавшие? — удивляюсь.
— Какие нападавшие? — в свою очередь удивляется целитель. — Так всё, это не мое дело. Кленов вон ломится уже. Я ухожу.
— Ну, болезный! — заходит в палату неожиданно хмурый Кленов. — Зачем на своих согруппников напал?
* * *
*гипнотический феномен. Или медитационный — у монахов, которые сидят в таком положении годами. Реально изменить положение тела снаружи очень сложная задача.
Глава 20
— Я напал? — удивляюсь. — Вы уверены?
— Я то знаю, что нет, — пожимает плечами Кленов. — Я ж твоего соседа по комнате расспросил. Но со слов ночного преподавателя все было не так. А Первака никто даже спрашивать больше не будет.
— Ну так есть еще нападавшие, и эти, Леонтий с Германом. — пожимаю плечами.
— Нападавшие? С этого места поподробнее, — подбирается Кленов. — Пока под окном нашли только Ревязева, со второго курса. Такой же бандит, как все вы, — поправляется. — Без обид парень. Я знаю, что ты не помнишь ничего, но навыки, сам посуди, у тебя специфические. Кстати, спасибо, что не убил дебила. Я знаю, что ты мог.
— Мог. Но ведь подросток, мозги еще не включились. Шанс есть. — снова пожимаю плечами. И тут же осекаюсь — про подростка я сейчас зря.
— А ты кто? — не замечает мою оговорку Кленов. — Тоже подросток. Да и какие там шансы, машет рукой. Если бы к армейским магам бы попал, то да. Вышел бы толк, все-таки воздух. А он в свиту к Алиповым попал. Те его для не очень законных поручений используют, но не докажешь. Так что не будет с него толка и потом. Хотя, — хмыкает, — недели две он теперь пролежит- его только к утру обнаружили. Но вот только он говорит, что ты на него напал. Он пришел поговорить со своими друзьями, а ты набросился, и в окно его выкинул. «Проявитель» косвенно эту историю подтверждает. Ну это если подходить формально. Но в твоем случае именно так подходить и будут, я тебя уверяю.
— Что такое «проявитель»? — спрашиваю. — Я уже слышал такое название.
— Тебя только это интересует? — удивляется имперец. — Это артефакт, проявляет аурные следы. Так в комнате этих следов навалом, и то, что ты его выкинул — это подтверждается однозначно. А вот остальное… Знаешь, нашли в комнате и малый жезл молний, на нем твоей ауры нет, конечно, но и Ревязева — только мельком. А он говорит, что жезл твой.
— Согруппники когда очнуться — скажут как было, — спокойно говорю. — На что он рассчитывает?
— Не скажут. У них с законниками сотрудничать западло. А Ревязев из их среды, наверняка опознались. Так что на это не рассчитывай, — флегматично раскладывает варианты. — Так что за нападавшие? Почему во множественном числе?
— С тем парнем, из-под окна, были еще двое. Я их немного придушил, а Первак связал, — пожимаю плечами.
— И ты их, конечно, можешь опознать? — Кленов заинтересовано смотрит.
— Конечно… нет. Там же темно было. Глаз выколи. Точно не смогу.
— Жаль, — интерес угасает.
— Вы знаете, а у меня все-таки небольшая информация на подумать, для вас есть. Даже две, — чуть поднимаюсь на кровати.
