— Граф, который водит спортивную тачку?

— Девушка баронского рода за рулем профессионального спортивного авто за два миллиона рублей? И да, я успел посмотреть справку по твоему авто.

— Я не говорила, что я из баронского рода.

— Богатая русская немка? Даже если ты в обтягивающей молодежной одежде, а не в одежде с гербом рода, то обычно немецкие рода переезжали уже в благородном статусе, или их приглашали из-за их специальных навыков, и они быстро набирали себе заслуг на дворянство.

— Двое благородных притворяющихся простолюдинами нашли друг друга. — улыбнулась она, бахнув игристым и став разливать. — За встречу, Ваше Сиятельство. — подхватила она бокал игристого и сложила ноги друг на друга, слегка повернувшись ко мне.

— За хорошее знакомство. — чокнулся я.

Хм… не дурное. На этикетке бутылки написано Prosecco. Вкус свежий и ароматный, букет плодов разных фруктов и пьется легко. В моей прошлой жизни, еще до вознесения, либо слабенькое пиво, либо очень крепкое вино, первое называли за глаза ослиной мочой, второе пить было очень тяжело, да и было очень дорогим. А став богом, мне стал доступен нектар амброзии. Это хоть и не божественный нектар, но и я не бог.

— Какой интересный. — сказал я, попробовав.

— А то. Мои друзья из Светлейшей Венеции присылают мне время от времени несколько упаковок. Я их консультирую по нашему законодательству.

— Ты юрист? — спросил я.

— Четвертый год Высшей Академии. Юридический факультет. Да и моя семья этим занимается. Юридическая конторка с давней историей и репутацией. Но, как ты понимаешь, не только юридической практикой я живу.

— Я уже понял, что клуб твой.

— Как еще пара баров, ресторан, несколько тематических кафе. В прошлом году я заработала чистыми, после уплаты налогов почти четыреста тысяч рублей. Все создала сама. Ну… клуб пришлось отбивать хитростью у прошлого владельца. Он принадлежал банде, пришлось натравить на них знакомую сотрудницу следственного приказа. Ну, это не секрет.

— Но потратиться пришлось словно заново построила? — спросил я, понимая, что по-иному бы и не было.

— Пришлось выкупать у государства. За четверть его реальной стоимости. Никто из простолюдинов бы его не купил с такой историей, а аристократия таким редко промышляет. — она переложила ногу на ногу, да таким образом, что её грудь подпрыгнула в белом спортивном топе.

— Аристократы в такие заведения не ходят. Я вот впервые в подобном месте. А как удовлетворить вкусы плебеев, которые за годы развития индустриального общества, стали ну куда как более разнообразными. Формула хлеба и зрелищ уже не работает. Теперь хлеб должен быть пятидесяти разных сортов, а зрелища разных жанров и направлений. И вообще, очень мало аристократов знают, что их ливрея с гербом стоит дешевле моего прикида простолюдина, в котором я сижу. Я бы может и справился с развитием развлекательной индустрии для простолюдинов, хоть и не сильно интересно, а вот другие бы просто не стали даже рассматривать, сразу нет.

— Это да. Поэтому мне повезло урвать без всяких аукционов. Только рады избавиться от пассивной гири. А потом пришлось тут ремонтировать. Тут же перестрелка была. Оружия нашли и наркотиков, мама дорогая! Много где при обыске стены разпотрошили. Я сама не ожидала от них такого. А моя подруга из следственного приказа получила повышение за первое же её дело.

— Ты натравила на них… подругу. Чтобы присвоить собственность? — уточнил я её мотив.

— Вот еще! Я хоть и владела тогда одним баром, но, не для расширения бизнеса. Я не могла позволить себе, чтобы меня выдали за главу организованной преступной группы, промышляющей торговлей наркотиками, оружием, организацией борделей и подпольным казино. Даже если наши семьи и были дружны. Отец не хотел и слушать мои возражения. Пришлось со всеми испортить отношения.

А вот и дополнительный контекст. Она ищет мужа. А будучи дворянкой, которая так себя проявила, несмотря на то, что сделала всё правильно и по совести, она не сможет найти мужа из дворян. Она готова к тому, чтобы понизить свой социальный статус браком с человеком из купеческого сословия.

— И теперь ты живешь отдельно от семьи?

— Да. Иначе меня просто запрут. Ну, или выдадут за вдовца лет семидесяти. Лучше и близко не появляться на пороге родового дома в центре.

Я схватил бутылку, обновив себе игристого. Оно протянула свой бокал, и я долил ей.

— Знаешь, сейчас полно аристократов без заморочек.

Она скривилась:

— Они все либералы. Я хоть и не консерватор, я люблю своевременные реформы, но вот этот радикализм мне, как бы это по мягче выразится, претит. Дворянское общество считает меня предателем.

— Шли всех в жопу, ты прекрасна. Ты всё правильно сделала. Может быть и человек для рода. Но дворянский род служит не себе самому, а обществу. Ты это сделала в интересах общества.

— Андрей, ты бы видел сколько здесь было торчков… Они гасились прямо в зале без всякого палева… Я знаю, что это было сделано во благо.

Еще минут двадцать или тридцать мы за разговорами убивали бутылку итальянского игристого. Я не боялся, что что-то произойдет, во всяком случае, не сегодня. Она ожидала кого-то. Она сперва меня спросила, почему я оказался за рулем суперкара, и вообще, будучи главой рода, сиятельным графом, не в ливрее, без герба, без перстня, и такие люди, да без охраны. Пришлось рассказать в каком положении род оказался после похорон родителей. Я себя и сам могу защитить, в защите нуждается родовое поместье и бизнес рода. А бизнес разбросан по Великокняжестве Адыгейском и Кубанско-Черноморской Губернии. Раньше были и в Крымском Генерал-Губернаторстве, но тринадцать лет назад разное произошло, пришлось керамический и лакокрасочный заводы уступить.

Она в уме подсчитывала примерную стоимость активов рода, это было видно по глазам, о чем позже выдала возражение, мол, как это у меня бедствующий род, если любой из моих предприятий фундаментально стоит больше, чем юридическая контора её рода. В ответ мне пришлось лишь возразить ей тем, что она не видела в каком состоянии они находятся, и вообще, как на них любят воровать.

Наш разговор прервала ворвавшаяся девушка в погонах старшего лейтенанта юстиций, что соответствовал 14 классу в табеле о рангах. Девушка в темно-зеленной форме была коллежским регистратором от юстиций. И она тащила бутылку водки. Это и есть та девушка из следственного приказа? Почему прокурорша, если прокурорский приказ и следственный разделили еще 90 лет назад? А раз следователь, и 14 класса, то уже не помощник следователя, и не младший следователь, а уже просто следователь.

— О, ты что, завела себе парня? — первое, что сказала девушка.

На ней не было герба рода, несмотря на официальную одежду офицера юстиций. Значит не аристократка. Впрочем, аристократы начинают сразу в рангах карьеру. А в юстициях личное дворянство нельзя получить в 14 чине, только с 9 чина, а потомственное, это надобно четвертый наслужить. Впрочем, жалование у неё явно хорошее.

— Эх если бы он был простолюдином, то уже бы работала в этом направлении. Вот только Его Сиятельство не предоставлен сам себе. Он граф.

— Граф Андреев Андрей Александрович, 18 лет, к вашим услугам, сударыня.

— Ох… — она скептически осмотрела мой внешний вид. — Бэлла Рахлис, 24 года, следователь оного приказа. Простолюдинка.

— А почему она тебя прокуроршей называет?

— Опять ты за спиной обзываешься? — посмотрела она на Лэйлу с недовольством, подошла к бару, через стойку прогнулась, достала оттуда водочный стакан, и села рядом с подругой. — Потому что я ошиблась, пойдя в следователи. Говорили же мне, иди в прокурорский приказ. Нет, я хотела работать по живому. Как же меня достали папули и мамули дворянских детишек, которые постоянно на меня давят. С начала года я уже десять самоотводов написала. Я так никогда не получу капитана юстиций.

— Ты стабильно два раза в месяц по пятницам мне твердишь одно и тоже, Бэлла: уйду в прокуратуру. Чего не уйдешь?

— Капитана юстиций получить надо… Или… слушай, а может в ИСБ?

— Да кто тебя туда возьмет? — усмехнулась Лэйла.

— Почему её не возьмут в ИСБ? Есть косяк с её стороны? — удивился я.

— ИСБ не принадлежит к юстициям, а к военным. А у неё четырнадцатый класс по табелю. А военные 14 ранга получают личное дворянство. — пояснила она вроде бы очевидные вещи.

После войны они не только переименовались, но и стали военными, пусть и управляются напрямую императором. Но слово охранка прижилось. А так как они считаются военными, там и табель о рангах военный, а не гражданский. Но при чем тут это?

— Больше конкретики.

— Андрей, она еврейка. Евреям запрещено получать дворянство.

— Не знал. А зачем?

— Да хер его знает. Еще при Царе Горохе так решили. — ответила Лэйла, а Бэлла развела руки.

— Да всё вспоминают то, что было две тысячи лет назад. Вроде как мы постарались в убийстве их бога. Да это просто была политическая борьба одной секты против другой. А ненавидят теперь всех нас за это. А еще эта ненависть порождает среди моих соплеменников уродов, которые добавляют причин для ненависти друг к другу.

Нда, миры разные, ошибки те же. В моем родном мире тоже есть такой народ, который всюду скитается, и везде его ненавидят за ошибки предков. И когда тебя ненавидят, ты ненавидишь в ответ. Это темные альвы. Одна секта среди них взяла, да и по собственной дурости призвала демонического бога. И не где-нибудь, а в столице одной крайне могущественной на тот момент человеческой Империи. После этого темных альв называют темными далеко не за цвет кожи, а за катаклизм, унесший за ночь пару миллионов жизней, и еще в течении месяца еще десять, пока мои бывшие соратники не обратили внимание на снижение паствы в том регионе. Вот только все они сразу не виноваты в том, что сделала кучка фанатиков. Но козлом отпущения надо было кого-то сделать. Сделали целый народ.