-Да, но он бывший подданный другой провинции. Кроме того, он не покинул свои земли добровольно. Пусть и по чьей-то наводке, но его пленили и сделали рабом именно Драконы. А затем они же, то есть мы, и купили его.
-Я думала, ты ему доверяешь...
-Я доверяю тебе. Но не могу позволить твоей симпатии обмануть нас. Я не могу не подозревать его совсем.
-Но ведь это именно он спас Лиору от виконта Слоуна.
-Да, очень удобно, в качестве отвлекающего маневра.
-Почему сразу просто не допросил?! Посади его под замок. Я отдам тебе его, если это поможет развенчать твои подозрения.
Жаклин явно не нравилось то, что я говорил. Но я лишь устало покачал головой:
-Даже если ты видишь в нем в первую очередь бойца, сейчас мы имеем дело с политикой. И не можем решить все грубой силой.
-Говоришь, как Грэм, - усмехнулась Жак.
-Черт, Грэм! Я самолично отправил их в туннели вместе с Имиром!
Неприятное чувство кольнуло у меня внутри. Кажется, обычные смертные зовут это... Паникой?
-Немедленно верни их!- потребовал я.
Жаклин, пусть была и не согласна со мной, но тут же повиновалась приказу.
Однако далеко идти не пришлось. Ведь дверь в кабинет распахнулась и туда вошли Бэнкси и Имир. Их темные волосы были спутаны, а одежда перепачкана. Рыцарь грубо держал за плечо Мисарану Пирс, которая выглядела не лучше. Но хуже всех смотрелся Грэм, шагавший сзади. Он был бледен, как мел, а его привычно живые и блестящие глаза казались безжизненными.
-Что, показать, кого мы нашли за стенами замка?
С этими словами Имир пихнул девушку, и она упала на ковер.
-Как знала, - цокнула Жаклин, доставая из ножен меч, висевший на поясе.
Она поднесла клинок к шее Мисараны, от чего та затряслась, как осиновый лист.
- Расскажи им то... Что поведала мне...- произнес Грэм.
Девушка обернулась на него, но снова затряслась в беззвучных рыданиях.
Грэм дёрнул щекой и достал из внутреннего кармана пиджака какой-то свёрток. Как оказалось, письмо.
Когда я открыл его и пробежал глазами, мне сложно было понять, то ли я сейчас читаю исповедь, то ли любовное послание.
-Она тут сетует на несчастную жизнь, ужасный рок, рассказывает о презрении со стороны семьи и давлении. В общем, все как у всех, стандартное воспитание… - произнес я.
-Вообще ни разу, - с долей лёгкого изумления сказал Имир.
Я лишь пожал плечами.
- У меня было так же. Но я устроил революцию, вместо того, чтобы катать сочинения. Так что, не жди сочувствия.
Сказав это, я снова углубился в чтение.
- Далее она рассказывает о том, как отец заставлял шпионить ее, а также отдал приказ подобраться ко мне поближе. Именно с этой целью и было устроено покушение на Ли, чтобы расчистить дорогу для данной леди. Слоуна же, не сумевшего договориться, просто убрали, чтобы не болтал слишком много.
Мы с Жак переглянулись, понимая, что попали в самую точку.
-Дальше... Дальше идёт рассказ об отказе участвовать в его новом плане, намерения скрыться от влияния семьи, сбежав из восточной провинции. И...
Я запнулся. В конце я увидел пламенное признание в нежных чувствах и рассказ о том, как она больше не может врать Грэму. Мисарана не надеялась, что он сможет её простить или понять, однако хотела искупить свою вину перед своим побегом, выложив все карты, а заодно страстно прощалась с моим другом.
Ну и всякая такая сентиментальная чушь.
-Впрочем, к делу это отношения не имеет, - буркнул я, возвращая письмо Грэму. Друг благодарно посмотрел на меня, чувствуя облегчение, что я не стал разглашать последнюю часть письма перед всеми.
Но вот же досада. Грэм действительно получил признание от девушки раньше меня.
-Говори. Живо! - холодно произнесла Жаклин, - или твоя голова отделиться от плеч.
- Что за новый план Магнуса? - требовательно спросил я.
-Он... Решил действовать кардинально. Захотел похитить леди Лиору и... И... – начала девушка, захлебываясь собственными слезами. Это ни капельки не трогало. И что только Грэм в ней нашел?
-Он убьет ее? - снова спросил Имир.
-Нет. Она нужна ему живая. Отец хочет, чтобы милорд сам от нее отказался. Я говорила ему, что это невозможно, ведь его высочество планирует завести с ней ребенка....
-Что? -все присутствующие уставились на меня.
