Быть может, это было лишь плодом моего воображения, но рана под моими пальцами стала затягиваться. Вскоре я уже касалась гладкой ровной кожи. Но я не остановилась. Не остановлюсь, пока не услышу его тихо дыхание, не остановлюсь, пока не почувствую, как вздымается его грудь. Пусть это даже будет стоить мне жизни.
Давай! Давай же! Во мне уже почти не осталось сил. В сознании я находилась лишь на чистом упрямстве. Мое тело было определенно не готово к такой нагрузке. В ушах стало шуметь, звон все нарастал и нарастал, и за этим я чуть не пропустила еле уловимый вдох.
Вдох.
Выдох.
Вдох.
Выдох.
Медленный. Тихий. Рваный.
Но это было оно.
Ридрих дышал!
— Молодец, хороший мой, — пробормотала я непослушными губами. — Теперь отдыхай.
А меж тем мое тело охватила невероятная слабость, и оставаться в сидячем положении уже было просто невозможно. Я стала заваливаться, но тут же почувствовала, как меня осторожно подхватывают, не давая упасть.
Перед глазами стояла темнота, я моргнула, но она никуда не пропала.
Ладно. Кажется, это был мой предел. Я прикрыла глаза, готовая отдаться тьме и погрузиться в исцеляющие тело отдых, но… Внезапно меня накрыло странное ощущение, а затем… Затем я вдруг оказалась парящей над залом.
Серьезно.
Будто приклеившись к потолку, я видела свое тело со стороны. Видела, что голова Ридриха покоится на моих коленях, видела отца, который с беспокойством похлопывал меня по щекам, а затем стал вливать в мое тело золотистую божественную энергию, видела Йениса, который наблюдал за всем происходящим с круглыми глазами, застыв на входе в зал.
Так. Та-а-ак. Кто-то мне объяснит, что происходит?
— Есть у людей выражение: «Яблочко от яблони недалеко падает. Кажется, я начинаю в него верить», — услышала я вдруг женский голос, который играл мелодичными переливами самых прекрасных звуков.
Я завертела головой по сторонам в поисках его источника, но посторонних в зале не было. И не успела я решить, что у меня начались слуховые галлюцинации, как тут же раздался тихий смех.
— Ты не можешь меня заметить, Азалия. Я все в этом мире, и я ничто. С меня все начинается, и во мне все заканчивается. Я и есть сам мир.
«Ритуал призыва схож с призывом божественного воплощения уровня Грани».
Бог. У меня получилось.
Уверена, если я бы все еще была в своем теле, то покрылась бы мурашками с ног до головы. Но сейчас могла испытывать лишь странное благоговение перед вечной сущностью.
«Я хотела с Тобой встретиться», — проговорила я.
И хотя звука собственного голоса я не услышала, главное, что его услышал Бог.
— Я знаю. И тебе удалось. Как ранее удалось твоему отцу.
«Что? Мой отец смог увидеть тебя? Но почему он мне не рассказал и делал вид, что ему ничего не известно?!».
— Потому что в этой жизни ему ничего не известно, — прозвучал голос. — Лишь ты помнишь о своем перерождении.
Мне потребовалось некоторое время на то, чтобы осмыслить эти слова. А потом еще немного времени, и еще, пока, наконец, смысл сказанного не дошел до меня в полной мере.
«То есть… Ты хочешь сказать, что Азалия из романа, это и есть я?».
Мое предположение звучало бредово, но тем не менее… Тем не менее, Бог проговорил:
— Не было никакого романа, Азалия. После того, как ты погибла от рук Ридриха, твоя душа переродилась в другом мире. Но твой отец, совершив свою месть, не успокоился. Он смог добиться того, чтобы я его услышала и молил лишь об одном: «Сделай так, чтобы моя дочь была жива».
Внезапно мой мир перевернулся с ног на голову. Все, что казалось мне раньше совершенно очевидным вдруг перестало быть таковым.
— Я не так жестока, как принято считать, я благосклонна к своим детям, а потому исполнила молитву Лендриса. Но для этого пришлось сделать так, чтобы твоя душа вновь умерла в том мире, а затем повернуть время вспять и вернуть тебя в день твоей смерти.
Я и есть Азалия.
Господи-ты-боже-мой…
Я и есть Азалия.
— Во многом люди ограничены. Если бы я просто оживила тебя в день твоей смерти, ты умерла бы снова. А потому мне пришлось оставить твои воспоминания и дать тебе знать, чем все закончилось в прошлый раз, чтобы ты могла действовать по-другому.
Не было никакого сюжета, никаких главных героев, все это существовало лишь в моей голове… С ума сойти.
Но раз так… Если никакого предопределенного исхода не существовало…
«Что с Ридрихом? У меня ведь получилось его исцелить?».
