На меня смотрят с ужасом, и я догадываюсь, почему. Морщинистое лицо, искаженное гневом, выглядит действительно устрашающим. Это один из плюсов моей специфической внешности: напугать всяких трусливых придурков проще простого.

И парень отступает, что-то бормоча себе исключительно под нос.

Конечно же, как на крыльях, прилетают воспитатели: вожатая донесла. Начинается разбирательство, но я цвету и пахну: победила! Смогла…

Если хорошенько сравнить эти две ситуации, то происходящее сейчас, в новом мире, кажется не сложнее той истории с хулиганом. За гордыней и презрительностью чаще всего скрывается обычная трусость. Поэтому я не собиралась доставлять окружающим удовольствие и идти на поводу их высокомерия. Эта аристократия, пахнущая протухшей ванилью, не вызывала у меня ничего, кроме снисходительной улыбки…

Наевшись, я чинно промокнула рот кружевной салфеткой и обвела взглядом искривленные в отвращении и презрении лица.

- Приятного аппетита, дамы и господа! Мне, пожалуй, пора!

С этими словами я поднялась на ноги, с громким скрежетом отодвигая стул, и поспешила к выходу.

- Натали! – закричал мне в спину разъяренный голос муженька. – Немедленно вернись!

О, кажется у меня «дежавю»!!! В последнее время мне часто кричат такое в спину…

- Чао-какао! – бросила я через плечо и нырнула в коридор, где от меня в ужасе шарахнулись подслушивающие у дверей слуги…

***

Подвал был сырым и холодным, а верхней одежды мне не дали. Да, да, Уильям действительно исполнил свою угрозу, хотя я ожидала чего-то похлеще.

За мной пришли двое солдат и пригласили следовать за ними. Скажу так, вежливо пригласили. Хорошие ребята. Глаза прятали, смущались. Видимо, сажать господскую жену в подвал им было несколько неудобно и непривычно.

Значит, разожрались у нас тут только родовитые.

Мне любезно оставили факел, который прикрепили на стену. Дверь заперли ключом, а я начала обходить свои новые владения.

Самая настоящая темница – сырая, холодная, влажная. Пол земляной – утоптанный десятилетиями использования. Стены аж текут влагой, в углу нарос мох. Окна нет, лишь узкое отверстие в потолке, наверное, для вентиляции. В углу низкая лавка и грязный сырой тюфяк на ней.

Ах да, крысы. Их полукруглые, как в мультике про Тома и Джерри, норы видны издалека.

К счастью, грызунов не боюсь. Приходилось однажды пару дней ночевать в подвале многоэтажки вместе с хвостатыми обитателями. Это когда отчим разбушевался и попытался избить мать. Ее забрали в больницу, отчима в участок, а я спряталась и боялась возвращаться домой.

Меня нашли на второй день соседи. Пожалели, накормили. Но с тех пор крыс не боюсь. Большие, но забавные создания…

Походив по камере больше часа, я устала и решила присесть на лавку. Тюфяк скинула на пол: уж слишком он был противный. Замерла, прокручивая в голове воспоминания о своей прошлой жизни, вспоминая наилучшие ее моменты, а потом улыбнулась и прошептала:

- А ведь всё замечательно! Если сравнивать с теми временами, сейчас у меня есть шанс построить новую прекрасную жизнь, похожую на сказку. Не в смысле, принцесса и прекрасный принц на белом коне. Принцы пусть идут лесом. Вместе с конями. Особенно если они такие, как Уильям. Хочу сама, чтобы остаться независимой… Как только меня выпустят, буду готовиться к побегу…

Решив это, я почувствовала глубокое внутреннее удовлетворение, поэтому прилегла на жесткую узкую лавку и задремала.

Проснулась от противного писка буквально надо головой, а после прикосновения чужих усов подскочила на месте.

Крыса, которая нагло обнюхивала мне лицо уже некоторое время, юрко отскочила в сторону и замерла, рассматривая меня своими глазками-пуговками, поблескивающими в тусклом свете факела.

Ого, какая большая! С приличную кошку будет. Такая, если укусит, оставит немаленькую рану. Я поежилась. Однако взгляд у грызуна был весьма странный: какой-то осмысленный и… разумный? Надеюсь, это не глюки…

Хотя я же в другом мире. Мало ли, какие здесь могут оказаться сюрпризы!

Вдруг крыса резво сорвалась с места юркнула в свою норку, зашуршала за стеной и вскоре выскочила обратно, неся в зубах… какой-то непонятный поблескивающий предмет. Бросила его в полуметре от меня и отскочила в сторону. Посмотрела на меня черными глазками, пискнула и опять убежала в нору.

Я шокировано уставились ей вслед, искренне не понимая, что сейчас произошло.

Она что – реально соображает и оставила это для меня???

Заинтригованная, я потянулась к предмету и очень осторожно взяла его в руки. У меня на пальцах повис медальон на тонкой золотой цепочке. Местами он был грязным, местами потертым. Но когда я очистила его, то он тут же засиял.

Точно, он похож на такой тип медальонов, в которых хранят изображения дорогих людей. Я поискала защелку и, наткнувшись на едва заметную кнопку, нажала ее.

Медальон со щелчком распался на две половинки, и я с изумлением обнаружила внутри два рисунка. На одном был изображен золотоволосый мальчишка – красивый, вихрастый большеглазый. Выражение его лица было задорным и светлым, но при этом не оставалось никаких сомнений, что это Уильям – мой мерзкий супруг.

Я рвано выдохнула. И снова это безумное несоответствие Уильяма прежнего и сегодняшнего!

А на другой стороне красовался странный рисунок, который отчаянно напоминал какую-то арабскую загогулину с точками наверху и внизу. Странно, что это? Выглядит таинственно. Может, это у них письменность такая?

Повертев медальон в разные стороны и не обнаружив в нем больше ничего особенного, я захлопнула его, но в этот момент заскрежетал ключ в замке, и я в панике поспешила надеть цепочку себе на шею спрятав медальон под высоким воротником платья.

В комнату ввалился Уильям – грозный и весьма раздраженный. Он прожёг меня неприязненным взглядом и процедил:

- Я позволю тебе выйти отсюда, если ты станешь на колени и поклянешься, что больше никогда не позволишь себе подобные выходки! Если же нет…

Его голос вдруг надломился, дыхание перехватило, и в тот же миг увидела, что наглый крысеныш умудрился незаметно для нас выскочить из норы и впиться парню в ногу как раз чуть выше сапога.

Уильям зарычал и задёргал ногой, пытаясь сбросить с себя грызуна, а вбежавшие воины кинулись отрывать зубастое создание от ноги хозяина.

Дергался Уильям так забавно, что я рассмеялась в кулак. Несмотря на разыгравшуюся «трагедию», муженёк услышал мой смех, и его лицо исказилось яростью. Крысу как раз отодрали от его ноги, а через порванную штанину проступили капли крови.

Уильям выхватил кинжал из-за пояса и с удовольствием распорол крысе брюхо. Бросив грызуна на пол, он гаркнул воинам, чтобы убирались, посмотрел на меня убийственным взглядом и поспешно покинул подвал, не говоря больше ни слова. Ну да, ему явно не понравился мой смех. Наказание продолжается.

Меня снова заперли.

Ошеломленная всем произошедшим, я смотрела на растерзанное тельце грызуна и вообще ничего не могла понять. Что это было вообще? Почему крыса бросилась на Уильяма? И откуда у нее медальон?

Подошла ближе к животному и присела на корточки. Мне вдруг стало жаль зверька, и в этот момент на груди подозрительно потеплело, пронзая всё тело жаркой волной силы. Вздрогнув от неожиданности, я пошатнулась, как вдруг из моей руки полилось легкое, едва заметное сияние, и крысёныш буквально на глазах начал оживать. Заросла рваная рана, появилось дыхание, и грызун уже через минуту стоял на лапках, рассматривая меня своими черными глазками, словно никто и не убивал его.

Я не удержалась и плюхнулась на мягкое место, с благоговейным ужасом таращась на свои руки и продолжая ощущать тепло на груди.

А потом до меня дошло: это медальон!

Но… неужели в этом мире существует магия? С ума сойти!!!

Крыска благополучно сбежала в свою нору, я же снова задремала на лавке, подложив под голову руку. Жестко, конечно, но хоть не на полу. Помню, пришлось мне пару лет пожить в приюте, пока мама болела после развода с отчимом. Естественно, брошенные дети оказались даже более жестокими, чем обычные. Иной раз приходилось спать, сидя на холодном полу, когда меня выгоняли из комнаты или запирали в общественном туалете.

Для ребенка это было мучительно, но в конце концов я даже к этому привыкла. Вообще у человека очень гибкая психика: он способен приспособиться хоть и не ко всему, но к очень многому.

Вот и сейчас мне было довольно комфортно дремать внутри холодного подвала в обществе странной крысы, потому что я не в дворцовых кулуарах родилась и не на мягких перинах опочивала. В голове стоял защитный блок: главное поспать, а где – неважно, ведь сон – это источник сил.