Несколько дней, которые мы провели дома, были мучительными.
Мы почти не общаемся, как раньше, — мы вообще почти не общаемся.
Если у нее нет вопросов по работе, она со мной не разговаривает. Я каждое утро готовлю завтрак, но она никогда не хочет его есть, что только подтверждает мои подозрения о том, что она отдаляется от меня, потому что обожает завтракать.
В прошлый вторник я включил ее любимое телешоу — то, которое мы смотрели вместе и которое всегда заставляло ее бежать к дивану, крича, чтобы я принес ей бокал вина, но ничего.
Дверь в ее спальню не открылась.
А вчера я пытался уговорить ее пойти со мной на обед, но она отмахнулась от меня, сославшись на то, что завалена работой.
Когда я сажусь за свой стол и пытаюсь сосредоточиться на работе, мои мысли постоянно возвращаются к Леоре.
Я не могу перестать думать о ней и о том, что я могу сделать, чтобы все между нами наладилось.
Я знаю, что мне нужно извиниться, но также знаю, что этого может быть недостаточно.
Еще хуже то, что Луи Гримальди уехал из страны, так что мне пока не удалось с ним встретиться. Да и не получится, поскольку он вернется всего за два дня до открытия. По словам Эстель, Марк Дюваль склоняется к тому, чтобы проголосовать за меня, а это значит, что у меня может быть достаточно людей для большинства голосов в мою пользу.
Это не дает мне покоя по ночам.
Я не могу позволить себе провалиться.
После нескольких часов работы я решаю сделать перерыв и отправляюсь в кафетерий в здании, чтобы перекусить сэндвичем в надежде проветрить мозги.
Как раз когда я собираюсь сесть за столик, я вижу, как входит Леора.
Ее взгляд падает на меня, и она на мгновение замешкалась, прежде чем подойти, вероятно, чтобы поддержать шараду нашего счастливого брака.
— Привет. — Говорю я, возможно, немного слишком взволнованно.
— Привет.
Ее голос низкий и настороженный.
— Пожалуйста, присаживайся.
Я жестом указываю на стул перед собой.
— О, мне нужно вернуться к Камилле и Саймону.
Конечно, ей нужно.
Я пытаюсь скрыть свое разочарование, но она, видимо, видит меня насквозь.
— Может, в другой раз?
Она кивает и оглядывается по сторонам, замечая, что несколько наших коллег наблюдают за нами.
Думаю, только поэтому она наклоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку, прежде чем уйти.
Я смотрю ей вслед, желая просто поговорить с ней и разрядить обстановку между нами.
— Неприятности в раю?
Голос Лиама прерывает мои мысли, и я слегка подпрыгиваю на своем месте.
Я поднимаю глаза и вижу, что он стоит надо мной, на его лице играет дразнящая ухмылка.
На нем его обычная офисная одежда: джинсы, футболка и кожаная куртка вместо блейзера. Он никогда не следовал правилам офисной одежды.
— О чем ты говоришь? — Спрашиваю я, стараясь казаться бесстрастным.
— Не прикидывайся дурачком. — Говорит он, садясь напротив меня. — Очевидно, что между тобой и Леорой что-то не так. Вы двое избегаете друг друга как чумы.
Неужели это так очевидно?
— Ты не знаешь, о чем говоришь.
Он смотрит на меня ошарашенным взглядом, его глаза ищут правду в моих словах, но я вижу, что в них затаилось сомнение.
— Лукас, я твой брат. Я знаю, когда что-то не так.
Я вздохнул, чувствуя всю тяжесть ситуации. Я не хочу впутывать его, но, возможно, именно отчаяние заставляет меня говорить.
— После Парижа все было немного напряженно. — Признаю я.
