— Я так чертовски сильно люблю тебя, — произносит он, опускаясь лицом к ее шее. Их конечности переплетаются, стоны смешиваются в маленькой комнате. — С той первой ночи, когда я встретил тебя, и до конца наших дней, Тесси, я буду любить тебя.
С признанием Соломона, звучащим в ушах, Тесси приезжает в Чинук.
Чтобы остаться.
Его "Я люблю тебя", его просьба остаться означают для нее все. В его задыхающемся голосе, в его затравленном взгляде она увидела свое будущее.
Их будущее.
Мужчину, который хочет ее.
Кто будет бороться за нее.
Кто любит ее.
Соломон держит ее в своих мозолистых руках и впускает в свое нежное сердце. Развеяв ее сомнения, он направил ее по пути, который она не оспаривает.
Риск. Звезда. Биение сердца.
В ее ушах звучит голос матери. Если уж ты рискуешь, Тесси, то делай это с умом.
А это? Этот риск, он имеет значение для всего. Будущее Мишки. Ее сердце. Их семья.
Она попала в его мир. Попала быстро и сильно.
По утрам она просыпается в крепких объятиях Соломона, его борода щекочет ей живот, а он целует ее тело. Дни она проводит в баре, погружаясь в работу, которая отнимает у нее все силы. Вечера проходят в хижине, Соломон готовит для нее, проигрыватель крутит музыку в стиле кантри, и они танцуют медленные танцы на деревянном полу.
Она не жалеет, что отказалась от Новы, ни на минуту. Она нашла того единственного.
Живот Тесси стал большим и тяжелым. Тридцать три недели. Тридцать четыре. Мишка занят в ее животе, пинается, бьется и кувыркается. Она планирует детскую. Они с Соломоном проходят онлайн-курс по подготовке к родам, который вызывает у нее одновременно восторг и ужас. Они спорят об именах. Ему нравится Лео, ей - Лукас. Ночью Соломон держит ее за живот и рассказывает Мишке про Аляску, а Тесси лежит, не шевелясь, и наблюдает за ним, затаив дыхание, чувствуя любовь, которой никогда раньше не испытывала.
Этот малыш будет лучшим из них обоих. Наполовину она, наполовину Соломон. И она будет любить его всеми фибрами своего существа.
Она и не подозревала, что такое счастье возможно.
В последний день ремонта бара Тесси ходит по залу, и сердце ее разрывается от гордости.
Бар больше не выглядит потрепанным и унылым. Но это все еще Чинук, все еще в бункере. Все еще Соломон и Хаулер, но уже с размахом. Длинные черные кабинки выстроились вдоль южной стены. Спереди установлены гаражные ворота, открывающие новый внешний дворик для летних месяцев. Пол из плитки, похожей на деревенское дерево. Гостей встречает стена из старых топоров, рукоятки которых окрашены в различные мужские цвета. Исчезли липкие меню, вместо них - меню на меловой доске с перечнем блюд и коктейлей.
Эш, которая задержалась в Чинуке, чтобы помочь, стоит рядом с Тесси и смотрит, как Соломон накладывает на тарелку жареный бургер и картофель фри. Татуировки на его загорелых предплечьях подрагивают и пульсируют в свете бара.
— Мужик, — говорит Эш, указывая на Соломона выдвижной измерительной лентой. — Он будет так хорошо выглядеть, когда активирует режим отца.
Тесси улыбается. Она уже знает, что наблюдать за тем, как Соломон становится отцом, будет одним из ее любимых развлечений.
— Так и есть. — Опираясь руками на бедра, она обращается к кузине. — Как ты думаешь, я правильно поступаю? Что остаюсь здесь?
У нее нет никаких сомнений, но она ненавидит оставлять Эш. Эш - ее угрюмая кузина, и мысль о том, чтобы остаться без нее, заставляет ее чувствовать себя не совсем единым целым.
Эш качает головой.
— Неважно, что я думаю. Важно, что думаешь ты. — Медленная улыбка Чеширского кота расплывается по лицу ее кузины. — Но да. Я думаю, все правильно.
— Я тоже.
Серо-зеленые глаза переходят на живот Тесси, и она говорит:
— Знаешь, беременная, рождение ребенка - это самая металлическая вещь, которую ты когда-либо попробуешь сделать. Ты готова?
Тесси вдыхает.
— Готова. Правда готова.
Так и есть. Она уже совсем не та тревожная женщина, какой была в Лос-Анджелесе. Хотя роды и материнство все еще заставляют ее нервничать, она спокойна. Спокойна. Она может это сделать. Она знает, чего хочет, кто она и кого любит.
— Я буду скучать по тебе, — говорит Эш.
Слезы застилают ей глаза, и Тесси кивает. Она даже не пытается их вытереть. У нее тридцать пять недель беременности, черт побери, и она будет плакать, если захочет.
У барной стойки Хаулер с улюлюканьем кладет трубку.
— Сейчас придет Рони ЛаПорт из Thrillist.
Впечатленный, Соломон поднимает бровь.
— Как тебе это удалось?
Хаулер лукаво усмехается.
